Самец взъерошенный
Шрифт:
– В жизни мало красивого! – сказала Лаура. – Пора, девочка! Сенаторы собрались. Не забудь! Посочувствовать Мелании, поздравить Нону, Ольвии пообещать…
– Хорошо! – кивнула я.
– Ты уезжаешь в город пришлых! – сказала Октавия. – Немедленно!
– Из-за Северины? – нахмурилась Лавиния.
– Она желает с тобой говорить. Боюсь, это кончится для тебя тюрьмой.
– Игрр отказался от обвинения.
– После чего заявил в амфитеатре, что его к этому вынудили. Угораздило же тебя! – покачала головой Октавия. – Мало мужчин? Уж кому…
– Он не похож на других, – вздохнула Лавиния.
– Хитрый и лживый подонок!
– Зато красивый
Она насупилась. Октавия покачала головой. И когда дочка натешится? Неукротимая. Сколько раз просила остепениться, забеременеть, родить. И самой Лавинии пора, и Октавии внучка не помешает. Не слушает. Дважды травила плод… Если, не приведи Богиня-воительница, об этом узнают – не бывать Лавинии верховным понтификом. Под суд пойдет. Сколько можно вытаскивать ее из историй? А ведь приходится. Одна у нее дочка, любимая…
– Если будешь слушать, получишь Игрра!
– Как? – заинтересовалась Лавиния.
– Я выкупила заемное письмо Виталии. Эта дурочка подписала его не глядя. В случае невозврата долга ее имущество переходит заимодавцу. Предполагалось, что это дом, больше у нее ничего нет, но она не подумала, что контракт – тоже имущество. Выплатить долг Виталия не сумеет – откуда у нее деньги? – и потеряет все, в том числе Игрра. Понятно?
– Мама! – Лавиния повисла на шее Октавии и лизнула ее в щеку. – Ты у меня такая умная!
– Учись, пока я жива! – наставительно сказала понтифик. – А то тут некоторые возомнили, что могут тягаться со мной. Пора указать им место.
– А что с ревизией? – спросила Лавиния, отступая. – Северина не любит тебя и вцепится. И если кто проболтается…
«Наконец-то правильный вопрос! – усмехнулась Октавия. – А то все мужчины… Что она нашла в них?»
– Северина уйдет ни с чем! – сказала пренебрежительно. – Более того, оплеванная. Я приказала закрыть храм на два дня – для подготовки к ревизии. Нолы уже негодуют – они пропускают очередь получить семя. Пусть благодарят Северину. Мужчинам, чтоб не роптали, я компенсирую потерю денег, на что потрачу золото, отложенное для Клавдии, – та не заслужила его. Все только испортила, дура! А вечером я устрою для жриц и пришлых пир. Накрою столы, приглашу их возлечь вместе. Пир перейдет в оргию, – Октавия усмехнулась, – и все окажутся виноватыми. Жрицы – в соблазнении мужчин, те – что нарушили запрет. Если узнают, никому не поздоровится. Так что будут молчать. Тем более делаю доброе дело: как для жриц, так и для пришлых. Им ведь хочется ласки. Вот так!
– Ма! – восхищенно сказала Лавиния.
– Так-то, доченька!
Октавия потрепала ее по щеке.
– Можно и мне… в оргию?
– Нет! – нахмурилась Октавия. – Уезжай! Хочешь Игрра, терпи! Передай Говарду: в скором времени его навещу. С подарком. Есть разговор.
Лавиния кивнула и вышла.
13
Девочки проводили нас до дома. Взяв в кольцо, шли, чеканя шаг. При этом, как я заметила, горделиво поглядывали на прохожих, как будто сопровождали не старшего декуриона, а, по меньшей мере, принцепса.
У дверей домуса Лола остановила турму.
– Дальше не пойдем! – сказала. – Не хотим мешать.
Она подмигнула.
– Не замучь Игрра, декурион! – крикнул кто-то из задних рядов. – Нам оставь!
Девочки засмеялись.
– Так! – сказал Игрр, делая зверское лицо. – Это кто у нас такой умный?
Шутница спряталась за спины подруг. Лола показала ей кулак.
– Не сердись! – сказала Игрру. – Она не хотела тебя обидеть. Просто мы немножко завидуем… – она запнулась. – Я не
Она вздернула к небу кулак, и турма завопила и заулюлюкала. Начавшие собираться прохожие метнулись по сторонам.
– Я хочу, чтобы ты знал, – продолжила Лола, когда девочки успокоились. – Мы за тебя что угодно… Кого хочешь на кусочки порежем и псам скормим! Вот!
Игрр засмеялся и обнял Лолу. Та шмыгнула носом и лизнула его в щеку. Затем отступила и выбросила руку от груди.
– Вале!
– Вале! – рявкнула турма и рассыпалась. Девочки заулыбались и, гомоня, двинулись вспять.
Я достала из сумки тяжелый ключ и отперла дверь. Мы вошли в вестибюль.
– Здесь я и живу! Ой! – внезапно спохватилась я. – Совсем забыла! Совершенно нечем тебя кормить. Я не предполагала, что получится с выкупом, поэтому не подготовилась. Сейчас сбегаю в харчевню…
– А это что? – указал Игрр на корзины со снедью. Они стояли чуть в стороне от порога.
– Откуда это? – растерялась я.
– Бог послал, – сказал Игрр, по-хозяйски подхватывая корзины. – Пошли смотреть дом!
И мы пошли. Дом у меня небольшой, но уютный. Квадратный триклиний с мраморным столом, на котором Игорь оставил корзины, традиционные атриум и таблинум. Две небольшие спальни с низкими сводчатыми потолками. Побеленные известкой кирпичные стены, черепичная крыша на потемневших балках и пол из мраморных плит, уложенных прямо на утрамбованную землю. В любую жару в доме прохладно и дышится легко. Дверей внутри нет, ветерок гуляет по комнатам. Зимой, если закрыть дверные проемы и зажечь жаровни, тепло. Игрр дом похвалил, но более всего ему приглянулся дворик. Еще бы! Здесь у меня четыре дерева и просторный бассейн. Из фонтана в форме мраморной головы быка в бассейн льется вода. Она поступает по трубам из акведука. Излишек воды выбегает из бассейна через сток в стенке и попадает в каменный желоб, ведущий к отверстию в фундаменте. Игрр догадался, что там латрина. Заглянул, оценил. Чисто, удобно. Под мраморным стульчаком бежит ручей, уносящий нечистоты в городскую клоаку, никаких запахов… Рядом – баня, откуда мыльная вода стекает туда же. Еще в перистиле имелись клумба и мраморный постамент – в данный момент пустой.
– Здесь была статуя, – объяснила я, заметив его интерес. – Я ее продала, как и картины. К чему, если домус заберут?
– То есть? – удивился он.
– Я взяла ссуду под залог дома. Через месяц надо внести проценты – двенадцать золотых. У меня их нет, и взять негде. А еще основной долг…
Спохватившись, я умолкла. Не надо об этом сейчас… Он внимательно посмотрел на меня. Я закусила губу.
– Идем! – сказал он ласково. – Я тебя покормлю…
Пока он хлопотал, накрывая на стол, я успела переодеться. В Гадес военную форму! В доме я женщина, а не декурион. Я выбрала короткую тунику и простые сандалии без ремешков. Ткань у туники легкая, почти прозрачная – это нижняя одежда, которую носят под паллой [31] , но я у себя дома или нет? В конце концов Игрр меня и не такой видел. И ничего, не умерла…
31
Палла – верхнее женское платье в Древнем Риме.