«Самокатчик»
Шрифт:
Санька, Вовка, Игорь и Славик вышли из палатки, чтобы покурить на воздухе. Серёга и Ваня остались охранять чемоданы.
Рассвет не торопился. Ещё горели фонари на столбах у КПП, столовой и штаба. Свет их тусклыми жёлтыми пятнами проступал сквозь белую пелену тумана.
– Фу-ты, зараза, нисколечко не рассеялся за ночь! – оглядываясь вокруг, запричитал Санька.
– А то ты не знаешь, что ночью он только усиливается, – бесстрастно заметил Игорь.
– Да знаю! Но хотелось же, чтобы по-другому было.
– Это только если повезёт, то к обеду дело будет, –
– Да, здесь туманы так уж туманы, – задумчиво продолжил вести разговор Санька. – Мы однажды с зампотехом на Эйзенахском учебном центре поворот с шоссе в часть найти не могли. Едем, едем, а майор как гаркнет: «Стой!». Вылез из машины, походил вокруг, говорит: «Давай разворачивайся». Развернулся, поехали обратно. Нашли. Правда, метров на семьдесят проскочили. Как в молоке! Вот как сейчас. – Он сделал движение рукой с зажатой между пальцами тлеющей сигареткой, будто пытаясь уколоть, обжечь кого-то невидимого.
– А мы на зарядке, когда на Херду бегали, – напряг память уже Вовка, – то терялись на раз-два-три! В строю только за часть выбегаешь, а там пару шагов в сторону – и нет тебя. Никто даже не замечает. Оно что туман, что «калики» – одним цветом.
– Да-да, – усмехнулся Игорь. – Это на втором году тебя не замечают. Сержанты не замечают, «черепа» молча дальше бегут. Всё как положено. А попробуй ты на первом году потеряться!
– И то верно, – Вовка сделал глубокую затяжку. Припомнив тяжёлые времена первого года службы, продолжил: – Но туман всё-таки сильный. Я помню, что строя сразу не видно.
– Были у нас орлы и на первом году, – ввернул своё Славик. – Пытались хитроумничать по такому туману. Сержанты, конечно, заметили, что их нет в строю. Всю роту на Херду гусиным шагом сгоняли!
– Ох, бляха! – не выдержал Игорь. – Горка-то крутая!
– Ну, не до самой вершины, конечно, – пояснил Славик, – а то ракетчики, которые там стояли, со смеху б померли. Ну, где-то до половины. Хватило, короче! А о том, что потом было с теми хитроумными – и вспоминать не хочется. Жуть!
– Оно тут всё жуть, – после недолгой паузы обречённо, будто самому себе, вполголоса заключил Санька. Бросив на сырую землю окурок, повернулся лицом к палатке. – Ладно, давайте хоть в туалет да к умывальникам сходим.
Возвратившись в палатку, все ещё немного посидели, лениво поболтали о том о сём. Только потом засобирались идти. После ночи терпеть уже не было сил.
Ходить решили по трое. Первыми, оставив товарищам шинели и шапки, отправились Санька, Вовка и Игорь. После того как вернулись, пошли Серёга, Ваня и Славик. Вскоре возвратились и они.
Водные процедуры всем не особо понравились. В умывальных комнатах было очень холодно. Заметили, что в одном окне разбито стекло. На три крана с раковинами – туча народу! Двери: хлоп, хлоп, хлоп… Почти не закрываются. Под ногами сырой, грязный кафель. Всюду вонища, жуткий ледяной сквозняк. Не раскупаешься. Тем не менее освежились, растёрлись белыми вафельными полотенцами, набрали с собой пару бутылок воды.
Завтракали банкой говяжьей тушёнки и банкой гречневой каши
Медленно пережёвывая пищу, вяло разговаривали:
– Ни у кого больше ничего съестного не осталось? – проявляя старшинскую хватку, спросил товарищей Ваня.
Те отрицательно покачали головой.
– Ясно, – вздохнув, Ваня продолжил: – Деньги хоть есть? Видел, что здесь с машины торгуют всякой всячиной. Вроде как автолавка. Там продукты, курево.
– Откуда деньги? – вопросом на вопрос ответил Серёга. Сам всё ж полез по карманам. – Оставлял какую-то мелочь. Домашним хотелось показать эти марки немецкие да пфенниги.
Ребята тоже зашарили по карманам. У каждого что-то нашлось. Молча, гремя мелочью, потянули руки к Ваниной большой ладони. Набралось около десяти марок. Не густо, но хоть что-то.
– Если сегодня улетим, то всем раздам сколько у кого было, – деловито сказал он, опуская деньги в карман. – Ну, а если нет, то будем вместе решать, что купить.
Некоторое время молча продолжали жевать. Обдумывали последние Ванины слова. А ведь вполне вероятно, что улететь не удастся и сегодня. Да ну, не может быть! Постепенно, чтобы прогнать недобрые мысли, снова втянулись в разговор.
– На десять марок можно было две коробки вафель купить, – вспомнил Вовка. Конечно, он имел в виду Ордруфскую вафельную фабрику, которая располагалась невдалеке от артбригады, в которой служили ребята. На фабрике почти всегда немцы торговали некондицией – вафли с отколотыми уголками, чуть неровные. Продавали их целыми большими коробками, которые стоили всего пять марок; шоколадные – шесть марок! Каждый солдат, служивший в Ордруфе, знал об этом. Вафли покупались и съедались военнослужащими в казармах, в парке, на полигоне и в огневом городке. Это было великое лакомство! А что ещё нужно солдату в мирное время?
– Ага, – тут же поддержали Вовку все ребята.
– Только ну их на фиг, эти вафли, – немного подумав, продолжил Игорь. – Лучше б домашнего чего-нибудь.
– Это точно, – согласились и с ним.
– Ничего не заметили, когда умываться ходили? – меняя тему, окинул всех любопытствующим взглядом Серёга. – Мне несколько человек с фингалами встречались.
– Мало ли. Может, старые счёты у кого-то по службе остались, – предположил Санька. – Кто знает?
– Около умывальников болтали, что в какой-то из палаток в эту ночь тоже чемоданы стащили, – поделился наблюдениями Славик.
Помолчали. Совсем грустно стало. Домой! Хочется домой!
Вовка встал с нар и, приготовившись отхлебнуть воды из бутылки, взглянул вдоль всей полной народу палатки. Неожиданно взгляд его на ком-то или на чём-то остановился, замерла и рука с бутылкой.
– Ты чего? – заметив это, спросил Санька.
– Кажется, те уроды, которые вчера с Игорем у столовой скубанулись, тоже здесь.
Славик медленно приподнялся, посмотрел туда, куда устремил взгляд Вовка.
– Точно, они.
– Да и по барабану! – не вставая с места, зло бросил Игорь, припомнив обидное «пасть».