Самолет для валькирии
Шрифт:
И начал объяснять.
– Слушай внимательно, что мы решили сделать с тобой. Это очень важно...
– всё также полушёпотом.
– Пока будем говорить тихо, чтобы в случае чего нас не подслушали.
Богданов с готовностью закивал.
– Так вот... мы решили "повесить" на тебя одно очень важное открытие. И не важно, что мы об этом давно знали. Главное - оно поднимет тебя. А это важно.
Когда до Богданова дошло, что собираются сделать братья, он чуть не задохнулся от возмущения.
– Но ведь это же не моё открытие а ваше!
– воскликнул он.
–
– зашипел на него Василий.
– И что, что "наше"? Мы об этой дряни знали хрен знает когда. Ведь всё равно придётся вводить эти знания. И какая разница, через кого?
Под суровым взглядом Василия Александр осёкся, чуть не начав снова возмущаться в полный голос.
– Но ведь это же не моё!
– зашипел он.
– Как я могу взять не своё? Это... Это не справедливо! Это унизительно!
– А справедливо то, что десятки тысяч людей становятся кретинами только потому, что никто не знает причин возникновения этого недуга?
– Так вы нашли лечение кретинизма?!
– чуть снова не воскликнул Александр.
– Не мы и очень давно. Знали. Но сейчас речь о тебе. И прекрати комплексовать! Надо о деле думать!
Богданов открыл, было рот, и тут за окном что-то ярко полыхнуло и через секунду весь поезд ощутимо качнулся от мощной ударной волны. От ударной волны кое-где в вагонах полопались стёкла. И грохот от взрыва был такой, как будто не где-то далеко рвануло, а прямо под боком. Оба вздрогнули от неожиданности и посмотрели за окно, перечёркнутое свежей трещиной на стекле.
Там в облаке пылающих обломков к небу поднимался огненный шар, медленно вытягивая за собой толстый шлейф дыма и пыли. Василий посмотрел на часы. Было без четверти три пополудни.
– Вот это и имел в виду Румата, когда говорил, что для похитителей будет большой сюрприз.
– Ухмыляясь пояснил он ошарашенному Богданову.
– Он заминировал разобранный пепелац и поставил радиовзрыватель.
– То есть, оно так рвануло по сигналу...
– Посланному по радио.
– закончил за него Василий.
******
Когда за Василием и Александром закрылась дверь, Григорий, зачем-то поскоблил ногтем подбородок и, снова изобразив хищный оскал направился вглубь помещения.
– Что это?!
– нахмурившись спросила Натин, до этого с интересом наблюдавшая за действиями Григория. Он как раз, к этому моменту, вытащил из-за портьеры какой-то ящик с чемоданом. На ящике красовалась антенна.
– Простейший радиопеленгатор. Сделанный на местной элементной базе.
– Так... На ящике с дельтапланом есть радиомаячок?
– Не только!
– загадочно подмигнув принцессе, отозвался Григорий, присоединяя пеленгатор, заплетённым в косичку проводом, к толстому аккумулятору.
– Жаль, вот, пока в этом мире не доросли до компактных источников электропитания. Приходится возиться вот с этим...
Григорий озорно посмотрел на Натин.
– Ну что, поохотимся на похитителей?
– спросил он.
Та тоже расплылась в хищной улыбке.
– Тогда вперёд!
– И где это ты такие карты достаёшь?
– изумилась прогрессорша.
– Фе! К каждому чиновнику или ещё кому, есть подход. И в Париже он измеряется лишь толщиной пачки банкнот. А для нас эти деньги -- крашеная бумага!
Покрутились по Парижу, и взяли ещё несколько азимутов.
По всему получалось, что ящик уже куда-то спрятали. И он никуда не передвигается. Что уже хорошо.
– А не могли ли с ящика просто маячок снять?
– высказала предположение Натин.
– Если бы сняли, мы бы услышали.
– снова хищно оскалился Григорий, прикидывая примерное расстояние по карте до ящика.
– Ящик там!
– выпрямившись, указал Григорий, зажатым в руке карандашом, на хорошо приметный дом.
Натин обернулась туда, куда он указывал.
Они уже выехали за пределы Парижа, и находились в предместьях. Здесь пейзажи были больше пасторальные, нежели городские. И домик, что скрывал украденное, тоже напоминал больше усадьбу некоего местного богатея-помещика, нежели монументальное произведение наполеоновского зодчества. Такой, "скромный", двухэтажный, с подстриженными газонами и ухоженными кустиками вдоль мостовой, ведущей от ворот к парадному входу. Часть стен была живописно увита плющом, но сам дом не производил впечатления заброшенного. Наоборот, вполне себе ухоженный, с целыми окнами. К тому же ещё хорошо протёртыми, занавешенными какими-то портьерами. Да и у ворот, с той стороны, околачивался некий хрен с собакой на поводке.
Григорий легко спрыгнул на дорогу и с изрядным скепсисом оглядел дом, ворота, прилегающую местность.
– Собираешься нанести визит?
– Вооружения, защита с собой?
– вместо ответа спросил Григорий, но получил ответ в его же стиле.
– Я, разве похожа на дуру?
– фыркнула Натин.
– Тогда идём!
– осклабился Григорий и изящным жестом подал руку даме, помогая ей сойти с фиакра.
Перед тем, как подойти к воротам заинтересовавшего его дома, он подошёл к кучеру и перебросился с ним парой слов. Кучер закивал и с некоторым подозрением стал коситься на Григория с Натин. Но постарался быстро сменить выражение лица на булыжное. Ведь господа выглядели богатыми, так что и плата могла быть соответствующей, щедрой.
Когда Григорий, под ручку с Натин подкатил к воротам, с той стороны, к узорной решётке подошёл тот самый мрачный тип с собакой и не менее мрачно посмотрел на незваных гостей.
– Сэр! Я знаю, что в этом доме находится кое-что чужое.
– Нагло попёр на него Григорий, да ещё не на французском, а на английском.
К удивлению Натин, страж понял о чём речь. И ответил. На таком же чистом английском.
– Я не знаю о чём вы, сэр.
– не дрогнув лицом ответил он.
– Ах не знаете? Ну тогда позовите хозяина. Я ему объясню, что воровать ценные вещи недостойно джентльмена. А также объясню, какую опасность представляет тот самый ящик, который он своровал.