Самолёт для валькирии
Шрифт:
Василий заливался соловьём, расписывая перспективы прогресса авиации, а за его спиной, Ольга наливалась яростью. И вот настал такой момент, что месье сморозил уж такую глупость, что у неё на некоторое время дар речи пропал. Не выдержав такого, Ольга выломилась из толпы суфражеток, и на мгновение остановилась. Прямо перед ней стоял "родной пепелац". Всего-то в каких-то метрах двадцати.
Выдав нечто среднее между фырком и взвизгиванием, Ольга решительно направилась к нему. Натин же поспешила наперерез, заподозрив неладное.
– Дама-пилот
– услышала она то, что говорила тихо себе под нос Ольга.
– Ольга! Успокойся!
– встревожилась Натин.
– Вот! Сейчас ка-ак успокоюсь!
– продолжала яриться Ольга.
– Только слетаю и совсем успокоюсь!
Говорила она негромко. Только от этого Натин стало страшно. Она поняла: Ольга в крайней ярости. Если сейчас оборвать, задавить авторитетом -- может сломаться. Но если не удастся передавить -- наделает много глупостей. И бед.
Требовался другой подход.
Натин легко догнала Ольгу и посмотрела ей в лицо.
Выглядела та не только разъярённой, но и изрядно обиженной. В голосе же бушевала ярость.
– Всё равно успокойся.
– Неожиданно холодно и каким-то полументорским тоном, как читают приговор уставшие от жизни прокуроры, выговорила Натин.
– Летать надо на холодную голову. Иначе убьёшься. И ничего не докажешь этому жирдяю.
Её слова ложились на душу Ольге тяжело и... неотвратимо. Натин ещё чего-то говорила, но она будто слегка оглохла. В голове внезапно прояснилось и наступила холодная решимость. Как при очень кропотливой и ответственной работе. Которую нужно выполнить во что бы то ни стало. Но в которой эмоции только помешают. Она остановилась.
– Я понимаю, ваше высочество. Я исполню. Как надо.
– также тихо ответила Ольга.
– Но доказать надо сейчас!
Натин подошла ближе, взяла её за подбородок и заглянула в глаза.
– Теперь вижу, что не убьёшься, а будешь летать как надо.
– строго сказала она и, отпустив Ольгу, шагнула в сторону.
Натин быстро оценила складывающуюся ситуацию.
Да, полёт Ольги также намечался. Но не сейчас.
Однако складывающаяся обстановка, вот эти скандалящие суфражистки, они сами в "триколоре" тех самых, да оскорблённая в лучших чувствах Ольга, просто диктовали конкретный исход.
Ещё раз окинув взглядом толпу, Натин зашагала вслед за Ольгой, на ходу остановив, шарахнувшегося было за нею полицейского. Тот, опознав в Натин одну из группы русских авиаторов, пробормотал "пардон", и отступил.
Ольга подошла к Григорию, и что-то сбивчиво стала ему объяснять. Григорий ничего не понял. Кроме как того, что Ольге вдруг приспичило прямо сейчас слетать на дельтаплане. Он обескураженно замотал головой и потребовал детальных и спокойных объяснений. С каковыми и подоспела Натин.
Та уложилась по-спартански. Всего в двух фразах объяснила ситуацию.
Григорий нахмурился, пристально посмотрел на мрачную Ольгу, на почти дошедших до открытия боевых действий суфражисток, продолжающих обгавкивать пьяного толстяка,
– Годится! Но...
Григорий уже жёстко глянул в глаза Ольги и спросил.
– Справишься?
– Да.
– коротко ответила она.
– С собой!
– тут же уточнил Григорий.
– На горячую голову такое лучше не делать.
– Я уже спокойна.
– деревянным и скрипучим голосом, сквозь зубы процедила Ольга. Григорий с сомнением посмотрел на неё, но быстро стёр всякие эмоции с лица.
– Хорошо. Но тогда тебе категорический приказ!
– начал жёстко инструктировать её Григорий.
– Держись подальше от башни. Возле неё очень неприятные потоки. И не пытайся пролететь как Вася, под башней. Тебе сейчас надо всего-то продемонстрировать что ты можешь летать.
На секунду, Григорий запнулся.
– Впрочем кое-что ты можешь сделать. Есть рекорд, который прямо просится. Когда облетишь выставку, подними аппарат на пятьсот метров по альтиметру. Но там не задерживайся. Сейчас там ну очень холодно. И больше ничего не надо делать. Уже это произведёт фурор.
Ольга, как было видно, постепенно успокаивалась. Сев в кресло пилота она быстро приобрела свой строго-серьёзный вид и теперь как прилежная ученица строгому учителю, кивала Григорию. Увидев это, он понял -- Ольга не подведёт и сделает так как надо.
– И ещё...
– хитро улыбнувшись сказал Григорий и подмигнул Ольге.
– Помнишь как съесть слона?
– По кусочкам!
– тут же подхватила Смирнова.
– Вот ИМЕННО!
– тут же зажёгся Григорий.
– Так что не будем выдавать публике всё сразу. Сегодня только взлёт, набор высоты до пятисот метров и посадка. Заходить на посадку будешь с той стороны.
И указал.
Натин, увидев решимость Ольги открыла было рот, чтобы остановить во избежание конфуза, но тут толпа восторженно заорала, знаменуя окончание пламенных речей Василия. Это отвлекло внимание собирающих Ольгу в полёт. Также как и её саму.
Полиция уже еле сдерживала порывы граждан ломануться вперёд. Но передние, сообразив, что полёты ещё не закончены сами не желали выходить на полосу. И по большей части препятствовали другим сделать это.
Василий обернулся, увидел что творится с аппаратом и вокруг него. Понял, что происходит. Сначала открыл рот, но потом просто рысцой подбежал к дельтаплану.
– Ольга! Так не пойдёт. Вылезай на минуту.
Та подумала, что он ей запрещает и немедленно надулась, но тут уже и Григорий догадался. Хлопнул себя по лбу и обозвал дураком.
– Да, Оленька, погодь. Вставай. Он прав. Наверху не тепло.
Меж тем Василий уже снимал с себя свою скрипящую кожей косуху.
– Надевай!
Ольга быстро вскочила и скользнула в придерживаемую Василием куртку. Быстро, со знанием дела, застегнула на все пуговицы, застегнула рукава и воротник. К тому времени, Василий снял свои перчатки и протянул так, чтобы было удобнее надевать.