Самолеты, или История Кота
Шрифт:
Однако ничего у неё не вышло.
— А вот это уже любопытно, — сказала девушка с удивлением. — Замок сменили?
Кастальский ждал. Девушка пару раз надавила на кнопку звонка и прислушалась. Кастальский тоже прислушался.
Нет, тишина.
Девушка почесала за ушком и вздохнула ещё раз. Потом пожала плечами, сбросила рюкзак, прислонила к двери и уселась
Тут-то она Кастальского и увидела, и её веснушчатое, загорелое лицо вмиг озарилось радостной улыбкой.
— Ой, Герман Сергеич, здрасти! А вы чего там прячетесь? — спросила она, встав с рюкзака и подойдя ближе.
Кастальский улыбнулся и, распахнув дверь, вышел навстречу гостье.
— Здравствуй, Василиса. Очень рад тебя видеть, знаешь ли.
— Ага, я тоже! — Кот (а это была, конечно же, она) энергично пожала Кастальскому руку. — Как поживаете? Как Елена Платоновна? Как Алиса? Здоровы? И, к слову, не знаете, куда мои подевались?
— Поживаю хорошо, Елена Платоновна и Алиса тоже в порядке и здоровы, спасибо, — степенно отвечал Герман Сергеевич. — А что касается твоих, так они вот тебе письмо оставили.
— Правда? — изумилась Кот. — Ого. А я думала, они меня потеряли. Ну, я же совсем запропала. Там просто такая история вышла, Герман Сергеич! Не поверите! Я на Алтае была! С шаманами общалась, у одного даже училась! А потом отправилась Беловодье искать!
— Ну? — улыбнулся Кастальский. — И как, нашла?
— А этого я вам сказать не могу, уж простите, — Кот виновато улыбнулась. — Это вроде как секрет.
— Понимаю. Ну-с, в любом случае письмо — вот оно.
И Герман Сергеевич передал Коту белый конверт.
— Между прочим, — сказал он. — Не хочешь ли зайти? Ты ведь устала, с дороги-то. А я тебя чаем напою…
Но Кот не слышала, Кот читала.
По белому листу бежали аккуратные строчки:
«Котя!
Если ты читаешь это письмо, значит, всё случилось именно так, как ты и обещала. Ты вернулась! Словами не передать, как я (и все мы) этому рады!
Нас здесь больше нет. В прошлом ноябре умер дед (это грустная новость), а в декабре мы уехали в Рубецкое! Понимаешь, мы долго думали, все вместе, и решили, что в Москве нам больше делать нечего. Тем более, родители не смогли бы достроить самолёт здесь: им нужно было больше пространства. Нам всем нужно было больше пространства, пожалуй.
Это письмо я отдала Герману Сергеевичу (передай ему от меня большое спасибо!) в апреле, когда мы с Матрицей заезжали за в Москву забрать какие-то компьютерные запчасти, которые он заказал в интернет-магазине. Мы уже неплохо обустроились. Дом у деда хотя и не новый, но здесь есть почти всё, что нужно: и газ, и горячая вода, и даже полноценный душ. Места, конечно, маловато,
Он полетел, Кот — и это было обалденно! Но это было ещё не самое лучшее, самое лучшее — это были их лица, Кот. Лица людей, чья мечта сбылась. Я, ты знаешь, даже позавидовала им немножко. Это было… непередаваемо. Да ты и сама увидишь, когда приедешь!
Правда, для этого им сначала пришлось помириться — и как близким людям, и как авиаконструкторам. Мы с братьями были готовы к худшему, однако оказалось, что смерть деда и переезд в Рубецкое повлиял на наших самолётостроителей более чем благотворно, и они быстро нашли утерянный семь лет назад общий язык. А потом ещё и выяснилось, что построить один самолёт из запчастей для двух даже проще, поэтому, учитывая изменившиеся обстоятельства, родители внесли в его конструкцию изменения: теперь это не двухместный биплан, а полноценный грузопассажирский: место для пилота, место для штурмана, и ещё семь пассажирских мест в салоне! Увидишь — обалдеешь, гарантирую!
Мы тебя очень и очень ждём! Тут уже столько всего успело произойти! Ты себе не представляешь! Прикинь: Лохматый подстригся! Он говорит, что похож на Ваша Паникёра из аниме «Триган». Ну, насчёт этого не знаю, но он стал здорово похож на папу! А у Матрицы отрастают волосы! Оказалось, что они не такие светлые, как у вас с Лохматым, а рыжие! Я была в шоке! А он очень смущался. Объяснил мне, что именно потому и брился: не хотел быть рыжим. Но ему ужасно идёт! Ты знала, да? Наверняка ведь знала! Только одна я вечно всё узнаю последней! А-а, неважно!
Лохматый занялся огородничеством! А ещё дружит с Гектором Шагаевым (помнишь Гектора?) и ещё одним странным парнем из Ладышкина (вроде бы его зовут Валерьян… он говорил, но я не расслышала). Эти трое даже чем-то похожи! Так смешно, просто умора! А Матрица, наоборот, дичится. Зато провёл нам интернет, смастерил какую-то там антенну. В общем, он в своей стихии.
Что же до меня, то я просто наслаждаюсь этими местами! Хожу с девчонками купаться на реку! Недавно клуб снова открылся, теперь буду и туда ходить иногда. А так, я тут по хозяйству (почти как в Тушино, ха-ха). Я сказала, что, раз я теперь не работаю, то дежурство нам не нужно, я со всем справлюсь сама! Но Лохматый мне помогает, и мама тоже, а Матрица как обычно считает, что это ниже его достоинства. Правда, он помогает папе строить дом; они втроём проводят там большую часть дня.
Мы часто летаем! Это просто волшебно!
В общем, Кот, здесь не хватает только тебя! Поэтому приезжай скорее! Мы все тебя очень ждём и очень сильно любим!
Надеюсь, скоро увидимся!
Твоя Соня, а так же папа, мама, Лохматый, Матрица…
И самолёт!»
На этом письмо заканчивалось.
Герман Сергеевич Кастальский, всё это время куривший в сторонке изрядно вонючую и явно дешёвую сигарету, наконец затушил её в банке из-под кофе и спросил: