Самолеты летят к партизанам (Записки начальника штаба)
Шрифт:
— Понял, товарищ командир, — ответил Масленников.
Он изучил по карте место предстоящей посадки. Казалось, неприятностей не предвиделось. Но ухабы чаще попадают под колесо там, где их меньше всего ожидают. Ночью Масленников уверенно шел на посадку в Пашеньках. Как только шасси коснулось земли, летчик почувствовал неровность площадки. Прокатившись метров пятьдесят, самолет ударился о большую кочку, сбил шасси и лег на фюзеляж, погнул при этом лопасти винтов и повредил консоли плоскостей. Масленников был настолько возмущен, что даже через два дня, после того как его вывезли в полк, не мог прийти в себя.
Еще не улеглись события с поломкой самолета в Пашеньках, а Гризодубова уже решала, кому же поручить ответственное задание — полет в Америку. Лететь предстояло на самолете ЛИ-2 из Москвы через Сибирь на Аляску. Валентина Степановна сама была не против лететь по знакомому ей маршруту. Вспомнились Полина Осипенко и Марина Раскова, 1938 год, самолет «Родина», мировой рекорд беспосадочного перелета для женщин. В те годы для такого перелета потребовались длительная подготовка экипажа и специальный самолет. Также особо готовились перелеты в Америку экипажей Валерия Чкалова, Михаила Громова, Владимира Коккинаки.
Прошло всего пять лет, и в ту же Америку посылается экипаж на серийном самолете с посадками на нескольких аэродромах по маршруту для дозаправки бензином.
Но Гризодубова лететь не могла: слишком много дел было у нее здесь, на земле: обязанности командира полка, депутата Верховного Совета СССР, члена Чрезвычайной комиссии по расследованию злодеяний немецко-фашистских оккупантов…
Выбор пал на экипаж Масленникова.
Виталий Иванович не удивился, что именно ему доверили перелет, как в шутку выразилась Гризодубова, «к черту на кулички». Кому, как не ему, бывшему летчику Севморпути, избороздившему северные просторы от Урала до Берингова пролива, лететь туда и на этот раз? Когда экипаж Масленникова получил задание, Валентина Степановна напомнила:
— На подготовку самолета и экипажа в вашем распоряжении всего два дня.
Самолет летел над бесконечной тайгой, над тундрой, с посадками на попутных аэродромах. Кроме командира корабля Виталия Масленникова, штурмана Николая Покачалова, борттехника Федора Балашова и радиста Жоры Щукина на борту находились крупные дипломаты. Летчики опасались, как бы из-за погоды или какой-либо неисправности не пришлось доставить их в тайгу вместо Аляски. Один дипломат беспрерывно дымил сигарой: тоже, наверно, думал об этом. Когда самолет пересек Берингов пролив, он стал веселее смотреть на советских летчиков.
На аэродроме «Фербенкс» дипломатов встречали американские летчики, которым предстояло везти их дальше. Узнав, что советский самолет покрыл огромное расстояние по безлюдной (по их представлению) Сибири, они на ломаном русском языке забросали Масленникова вопросами:
— Были грозы?
— Как
— И туманы, и проливные дожди преодолели, — ответил летчик. — А тайга наша не безлюдна.
— Вы хорошие парни, с вами можно дело иметь — не подведете, — улыбались американцы.
Комендант аэродрома «Фербенкс» никак не мог поверить переводчику, что советские летчики улетают обратно в СССР в тот же день.
— Как можно после такого перелета без отдыха? — спрашивал он.
— Пока идет война, нам отдыхать некогда, — сказал Масленников.
Через десять дней Виталий Иванович на том же самолете, в составе того же экипажа летел на боевое задание, в тыл врага. Пятнадцать посадок к партизанам совершил Масленников за лето, много раз летал бомбить вражеские объекты. Приходилось выполнять и более сложные задания. Хорошо помню, как Масленников предложил вылететь ночью на поиски пропавшей партизанской бригады, которой командовал Михаил Ильич Дука. При выполнении боевой операции бригада попала в окружение. Попытки установить с ней связь по радио остались безуспешными.
Несколько часов кружил самолет Масленникова над районом предполагаемого местонахождения бригады. Экипаж верил в успех поиска. И вот штурман эскадрильи Н. Н. Покачалов заметил внизу вспышки выстрелов. Увидели ночной бой и другие члены экипажа. Но как определить, где наши, а где враги? Масленников обратил внимание на направления огненных трасс. Одни строчили ночную темноту с разных сторон к центру невидимого круга, другие выстрелы исходили из этого круга веером.
Значит, партизаны ведут круговую оборону, решил Масленников и велел штурману отметить на карте место боя.
Вернувшись на свой аэродром, Виталий Иванович доложил командиру полка, что бригада Дуки найдена.
— Возьмите два парашютных мешка с батареями для питания рации и несколько мешков с боеприпасами, — приказала Гризодубова. — Завтра сбросите их Дуке.
— А вдруг Масленников ошибся? — усомнился я. — И груз попадет врагу.
— Враг сильнее от этого не станет. А если не ошибся и груз получат партизаны, то бригада сможет пробиться из окружения, будет спасена жизнь нескольких сотен наших людей, — ответила Валентина Степановна. — Риска в этом деле бояться не следует.
Вылетая вторично, Масленников отыскал тот же огненный круг обороны партизан, только стал он намного меньше. Более десяти мешков груза полетели вниз на парашютах.
Пока самолет возвращался домой, нам позвонили из Центрального штаба партизанского движения и сообщили, что Дука установил связь, груз летчики сбросили по назначению и вовремя.
К концу года Виталий Иванович Масленников уже сам командовал полком ночных бомбардировщиков, его грудь украшала Золотая Звезда Героя Советского Союза.
В леса Украины
Позвонили из штаба корпуса: командиру полка и начальнику штаба явиться к генералу Нестерцеву. Гризодубова находилась в полете. Через десять минут я предстал сразу перед двумя генералами: командиром корпуса и начальником штаба авиации дальнего действия.
— А, товарищ Верхозин! — воскликнул генерал Шевелев после моего доклада о прибытии. — Ну, как, майор, справляетесь? — напомнил он наш первый разговор, перед назначением меня начальником штаба полка.