Самосожжения старообрядцев (середина XVII–XIX в.)
Шрифт:
Из центральной части России, где жил старец Капитон со своими учениками и последователями, противоестественное учение о самосожжении, по образному выражению старообрядческого автора, «свирепо потече» вверх, на север. Быстрому распространению «самогубительной смерти» на значительной территории способствовала поддержка самосожжений со стороны протопопа Аввакума и ряда других радикальных предводителей церковного раскола. Узнав о первых поволжских самосожжениях, Аввакум тотчас благословил их, по сути дела призывая своих многочисленных сторонников в ответ на правительственные казни в срубах сжигаться добровольно: «В Казани никонияне 30 человек сожгли, в Сибири столько же, во Володимире шестеро, в Боровске 14 человек, а в Нижнем преславно бысть: овых еретики дожигают, а инии, распалыпеся любовию и плакав о правоверии, не дождався еретического осуждения, сами во огнь дерзнувше, да цело и непорочно соблюдут правоверие, и сожегши свои телеса, душа же в руце Божии предавшее, ликовствуют со Христом во веки веком, самоволныя мученики, Христовы рабы». Такие поступки вызывали восхищение у Аввакума и его сподвижников: «Рассуждали мы между собою и блажим кончину их» [323] . Об особой роли протопопа в распространении самосожжений неоднократно писал П.С. Смирнов [324] : «И если бы, в частности, одобрение не было дано протопопом Аввакумом, самоистребление не достигло бы своих ужасающих размеров» [325] .
323
Послание первое к некоему Симеону // Сочинения бывшего Юрьевецкого протопопа Аввакума Петрова. М., 1916. С. 129.
324
Смирнов
325
Там же. С. 62.
Слова авторитетного старообрядческого наставника, мощная, умелая пропаганда самосожжений и репрессивные меры правительства, которое многие современники, начиная с соловецких монахов, все чаще отождествляли с властью слуг Антихриста, сделали свое дело. Самосожжения распространились на обширной территории. В последнее десятилетие XVII в. по Европейскому Северу России прокатилась первая волна «гарей». Эта эпидемия смертей вызывала мистический страх. Некоторые современники объясняли распространение самосожжений действием колдовских чар. Так, в Шведской Карелии в этот период распространялся слух о том, что «если пепел погибшего на пожаре мученической смертью попадет в воду ручья, то все, кто выпьет эту воду, последуют за ним в огонь» [326] . Действительность превзошла самые мрачные ожидания и стала страшнее любых панических слухов. В Новгородском крае первое самосожжение состоялось в ночь с 9 на 10 марта 1682 г. в Ново-Торжском уезде. При этом погибло около полусотни человек [327] , предводительствуемых местным попом. «Встревоженные власти послали в село Федово пристава, чтобы остановить дальнейшее распространение самосожиганий», но успеха это начинание не принесло. Местные крестьяне «спрятали священника и чуть не убили самого пристава» [328] .
326
Катаяла К. Дымом в Царствие Небесное. С. 35–36.
327
Зеньковский С.А. Русское старообрядчество. С. 387.
328
Там же.
Начало трагическому ряду крупных самосожжений на Европейском Севере России положили «гари» в многочисленных старообрядческих поселениях Каргопольского уезда, в так называемых Дорах, подробно изученные Е.М. Юхименко [329] . Затем последовали такие крупнейшие в российской истории массовые самоубийства, как Палеостровские 1687 и 1688 гг. (в них, по старообрядческим данным, погибло до 4 тыс. человек) и Пудожская 1693 г. (более тысячи человек) [330] . В начальный период становления Раскола Поморье стало одним из центров «относительной безопасности» для старообрядцев. Здесь они пользовались широкой поддержкой населения. Как пишет авторитетный французский историк П. Паскаль, «в Кеми, куда в феврале 1669 года архимандрит Иосиф послал некоего монаха Иосифа служить по новым книгам, население бежало от него, как от антихриста; крестьяне покинули церковь, пономарь Яков Кивроев исчез, приходской священник Симеон бежал в Реболу». В Реболе, когда стрельцы вознамерились арестовать непокорного попа Симеона, «жители встретили их с топорами». В такой драматической обстановке новые «гари» становились неизбежными [331] .
329
Юхименко Е.М. Каргопольские «гари» 1683–1684 гг. С. 64.
330
Там же. С. 64.
331
Паскаль П. Протопоп Аввакум и начало Раскола. С. 494.
Вскоре волна самосожжений достигла Сибири. Эта огромная часть Российского государства стала местом ссылки для видных вождей раскола [332] . Репрессии в отношении старообрядцев приводили к их массовому бегству на окраины страны. Как справедливо пишет М.И. Лилеев, им «оставался только один выход: бежать на окраины, где надзор за ними все-таки был слабее, или за рубеж, что раскольники и делали. <…> При страшных преследованиях раскольники двинулись на окраины и за рубеж целыми толпами». Оставшиеся в родных краях «сожигались целыми сотнями в разных местностях» [333] . Настроения, существовавшие в старообрядческой среде в этот период, точно выразил современник событий Евфросин, изложивший в данном случае позицию самосожигателей: «лихо пришло время, николи такова не бывало, и кроме тово нет нигде места, только в огонь да в воду <…> в огонь да в воду только и уходу» [334] .
332
Щапов А.П. Русский раскол старообрядства, рассматриваемый в связи со внутренним состоянием русской церкви и гражданственности в XVII в. и в первой половине XVIII. С. 288.
333
Лилеев М.И. Из начальной истории раскола в Стародубье. Киев, 1889. С. 31.
334
Отразительное писание о новоизобретенном пути самоубийственных смертей. С. 39.
Итак, под влиянием разных факторов в ссылку на окраины страны шли многочисленные «раскольники обычного ранга», массами уходили крестьяне-старообрядцы преимущественно из Соли Камской и Устюга. Масштабы переселений старообрядцев оказались настолько значительными, что к XVIII в. Урал, Алтайские горы и другие территории Сибири вскоре «стали крупнейшими центрами старообрядчества» [335] . Оппозиционность старообрядчества по отношению не только к вероисповедным, но и социальным изменениям в российском обществе приводила к тому, что «к талантливому проповеднику, коих всегда немало было в расколе, новообращенные сторонники стекались толпами» [336] . Наставники, проповедуя об Антихристе и его несомненном воцарении в мире, указывали «самое надежное и самое спасительное средство» борьбы с ним – «второе неоскверняемое огненное крещение» [337] . Результаты их проповедей видны из несложной статистики. В 1679 г. произошли первые самосожжения на территории современной Кемеровской области, в деревне Поломошная [338] . Волна «гарей» продвигалась быстро, настигая новые жертвы. В октябре 1687 г. произошло массовое самосожжение в Тюменском уезде, унесшее около 300 жизней [339] . В этом же году в Верхотурском уезде в огне погибло около 100 человек. В 1688 г. в своих домах в Тобольском уезде добровольно сожглись около 50 человек [340] . Сибирские самосожжения подробно описывали и высоко оценивали современники событий – старообрядческие историки. В 1720-х гг. один из видных старообрядческих наставников Семен Денисов считал эти крупные сибирские самосожжения окончательной победой православия над язычеством. По его мнению, Господь «прогна тьму идолобесия прахом благочестно огнем подвиг скончавших страдалцев» [341] .
335
Алексеев В.В., Алексеева Е.В., Зубков К.И., Побережников К.В. Азиатская Россия в геополитической и цивилизационной динамике XVI–XX века. М., 2004. С. 272.
336
Александров В.А., Покровский Н.Н. Власть и общество. Сибирь в XVII в. Новосибирск, 1991. С. 339.
337
Беликов Д.Н. Старинный раскол в пределах Томского края. С. 4; См. также об этом: Смирнов П.С. Происхождение самоистребления в русском расколе. С. 5.
338
Пругавин
339
Шашков А.Т Самосожжения как форма социального протеста крестьян-старообрядцев Урала и Сибири в конце XVII – начале XVIII в. С. 297.
340
Сырцов И. Самосожигательство сибирских старообрядцев в XVII и XVIII столетиях // Тобольские епархиальные ведомости. 1887. № 13–14. С. 295.
341
Мальцев А.И. Неизвестное сочинение С. Денисова о Тарском «бунте» 1722 г. С. 228.
Но вскоре сибирские самосожжения прекратились на полстолетия, до тех пор, пока не появилось новое поколение решительных фанатиков-руководителей [342] . Первое из сибирских самосожжений, известных по документам XVIII в., относится к 1743 г. Оно произошло близ деревни Лепехиной, подчиненной ведению Белоярской судной избы [343] . Следующее крупное самосожжение здесь, в Тобольском уезде, состоялось после значительного перерыва-в 1751 г.
342
Там же. С. 296.
343
Беликов Д.Н. Старинный раскол в пределах Томского края. С. 35.
На Европейском Севере череда самосожжений не прерывалась на протяжении последней четверти XVII и всего XVIII в., а отдельные небольшие рецидивы «гарей» случались здесь вплоть до середины XIX в. Последнее самосожжение старообрядцев, произошедшее в 1860 г. в Каргопольском уезде Олонецкой губернии, унесло 14 жизней [344] . «Гари» повторялись на отдельных территориях Севера с ощутимой регулярностью. Начало положили небольшие самосожжения 1666 г., произошедшие в Вологодском уезде [345] . В разгар расследования причин и обстоятельств первой «гари» здесь произошло новое самосожжение: крестьянское семейство из семи человек по невыясненным причинам сгорело в «дехтярном струбе» [346] . Это скромное начало стало прологом более масштабной трагедии. С 1690 по 1753 г. в Верхнем Подвинье произошло 8 массовых самосожжений, в которых погибло 611 человек [347] .
344
См. об этом самосожжении подробнее в следственном деле: НА РК. Ф. 33. Оп. 2. Д. 7/198. Лл. 1–20.
345
Румянцева В.С. Народное антицерковное движение в России в XVII в. С. 173.
346
Там же. С. 173.
347
Щипин В.И. Старообрядчество в верхнем течении Северной Двины. М., 2003. С. 12.
В Поморье идея «огненной смерти» нашла поддержку у весьма влиятельных и образованных проповедников – бывших соловецких монахов, чудом избежавших беспощадной расправы после взятия «честной обители» царскими войсками. В Соловецком монастыре в период восстания 1667–1676 гг. идеал страдания стал весьма популярным. При этом в ходе бунта произошел переход от идеи «пассивного страдания и непротивления насилию к практике вооруженной борьбы» против слуг Антихриста [348] . Постепенно идеи добровольного страдания и сопротивления власти слились воедино в учении о самосожжениях, которым почти всегда предшествовали столкновения с правительственными войсками. Протопоп Аввакум уверял своих учеников, что на «том» свете соловецкие монахи наказывают царя Алексея Михайловича за штурм православной святыни и их собственные страдания, «распиливая его тело и подвергая его другим мучениям» [349] .
348
Чумичева О.В. Соловецкое восстание 1667–1676 гг. С. 121.
349
Зеньковский С.А. Русское старообрядчество. С. 376.
Но и на «этом» свете, в реальности, участие чудом спасшихся от казни соловецких монахов в борьбе против господствующей церкви вообще и в организации самосожжений, в частности, оставалось ощутимым. Известно, что Соловецкое восстание «оказало серьезное влияние на становление такой специфической формы антифеодального протеста конца XVII–XVIII вв., какой являлось старообрядчество» [350] . Авторитет соловецких страдальцев, заработанный в долгой и бескомпромиссной вооруженной борьбе за старую веру, в значительной степени повлиял на дальнейшее распространение учения о «самогубительной смерти». На эту закономерность первым обратил внимание еще в конце XVII в. старообрядческий писатель Семен Денисов в «Повести об осаде Соловецкого монастыря». Так, самосожжением 1693 г. в дер. Строкиной Пудожской волости руководил бывший соловецкий монах Иосиф Сухой. Сам он был убит во время перебранки с «гонителями», обязательно предшествующей «гари»: «от воинов, обличающ новины, их пулею устрелен». Его решительные сторонники все же довели до конца дело, начатое наставником: «огнем скончашася, числом суще яко тысяща двесте душ» [351] . Еще большую известность снискал соловецкий черный дьякон Игнатий Соловецкий [352] . Он стал наставником старообрядцев, захвативших в 1687 г. Палеостровский монастырь и 4 марта этого же года совершивших самосожжение в его стенах. Здесь погибло, по данным старообрядческого автора, 2700 человек. Он же перед смертью благословил следующее самосожжение 1688 г. в этой же обители. В 1687 г. обессмертил свое имя еще один соловецкий монах, «прелестный диакон и благоговейный инок» Еерман Коровка, организовавший самосожжение в дер. Березов наволок Кольского присуда. После гибели большинства соловецких монахов и их последователей самосожжения продолжались некоторое время по традиции, освященной мученической гибелью «за древлее благочестие» выдающихся старообрядческих проповедников и их последователей.
350
Чумичева О.В. Соловецкое восстание 1667–1676 гг. С. 127.
351
Повесть об осаде Соловецкого монастыря. С. 186.
352
Там же. С. 186; см. также: Бубнов Н.Ю. Неизвестная челобитная дьякона Игнатия Соловецкого царю Федору Алексеевичу // Рукописное наследие Древней Руси: По материалам Пушкинского Дома. Л., 1972. С. 97–101.
В царствование Петра I в распространении «самогубительной смерти» происходит ощутимый перелом. После него, как полагал Сапожников, «должно было последовать постепенное, но медленное исчезновение этого изуверства с исторической сцены» [353] . Крупные самосожжения в этот период еще происходили в отдельных местах империи, но они явно утратили массовость, «стали не так многолюдны, как были раньше» [354] . Примером сохранения преемственности в самосожжениях в этот период может послужить Мезенский уезд. Как доносил епископ Варнава, в Азопольской волости «противников святой церкви, не хотящих быть у присяги, <…> сожглось 108 человек, да и прочие к тому готовы» [355] . И все же в это время «старообрядчество как массовое движение потеряло эсхатологический накал», что немедленно отразилось на числе участников самосожжений. Но одновременно оно начало постепенно упрочиваться как стабильная, альтернативная господствующей церкви религиозная система [356] .
353
Сапожников Д.И. Самосожжение в русском расколе. С. 52.
354
Там же.
355
Цит. по: Смирнов П.С. Споры и разделения в русском расколе в первой четверти XVIII в. С. 354.
356
Стефанович П.С. Приход и приходское духовенство в XVI–XVII веках. М., 2002. С. 310.