Самоубийца
Шрифт:
Мария Лукьяновна. Сеня! Сеня!
Серафима Ильинична. Проснитесь, Семен Семенович…
Зинка Падеспань. И старушка туда же, скажите пожалуйста.
Александр Петрович. Прихватите и тещу, Егор Тимофеевич.
Мария Лукьяновна. Он живой! Он живой!
Егорушка уводит Марию Лукьяновну и Серафиму Ильиничну в соседнюю коннату.
Явление пятнадцатое
Груня.
Маргарита Ивановна. Прямо в голос скучает, обратите внимание.
Голос Марии Лукьяновны (из соседней комнаты). Он живой, он живой…
Раиса Филипповна. Как страдает, бедняжечка.
Александр Петрович. С непривычки всегда так, Раиса Филипповна, а потом приедается. Я ведь тоже недавно жену схоронил. Даже ночи не спал. Вот хотите, спросите Маргариту Ивановну.
Маргарита Ивановна. Александр!
Голос Марии Лукьяновны. Сеня, Сеня! Проснись!
Груня. До чего убивается…
Зинка Падеспань. Побежимте посмотримте, как убивается, интересно, наверное.
Все женщины устремляются в соседнюю комнату.
Явление шестнадцатое
Аристарх Доминикович, Александр Петрович, отец Елпидий, Пугачев, Виктор Викторович.
Александр Петрович. Нет! Минуточку. Разрешите задать вам нескромный вопрос. Вы когда же со мной рассчитаться намерены?
Пугачев. Рассчитаться? За что?
Александр Петрович. Как – за что? За покойника. Человек на столе – значит, деньги на бочку. Арифметика ясная.
Аристарх Доминикович. Вы все деньги и деньги, товарищ Калабушкин, а идея для вас не имеет значения?
Александр Петрович. Хороша та идея, которая кормит, Аристарх Доминикович.
Аристарх Доминикович. Кормит только господствующая идея. Дайте сделаться нашей идее господствующей, и она вас прокормит, товарищ Калабушкин.
Виктор Викторович. Борьба за идею – борьба за хлеб.
Александр Петрович. Лучше меньше идей и побольше хлеба. Рассчитывайтесь, товарищи.
Аристарх Доминикович. Но позвольте, вы всех поручений не выполнили.
Александр Петрович. Как же так?
Аристарх Доминикович. Вы с предсмертной записки размножили копии?
Александр Петрович. Машинистка работает, Аристарх Доминикович.
Аристарх Доминикович. Ну, тогда приступите к распространению. Выстрел грянул, пускай его слышат тысячи.
Отец Елпидий. Значит, вы уповаете на большой резонанс?
Аристарх Доминикович. Уповать уповаю, отец Елпидий, но немного боюсь. Нужно прямо сознаться, дорогие товарищи,
Семен Семенович (в гробу). Это было бы просто прекрасно, по-моему.
Виктор Викторович. Вы напрасно так думаете. Нам не важен покойник как таковой. Нам гораздо важнее сервировка покойника. Важно то, как подать его, Аристарх Доминикович. Я вчера разговаривал с Федей Питуниным. Как я с ним разговаривал. Я ему сочинил своего Подсекальникова. Сочинил и влюбил в него Федю Питунина. А теперь, когда наш Подсекальников мертв, что он может сказать о моем сочинении. Только «с подлинным верно», Аристарх Доминикович. Смерть сама по себе не имеет значения. Заражает не смерть, а причина смерти, а причину мы можем любую выдумать.
Аристарх Доминикович. Нужно вызвать, товарищи, шепот общественности. Это самое главное.
Отец Елпидий. Мы дня на три поставим его в часовню и устроим прощание.
Аристарх Доминикович. Очень правильный ход. (Александру Петровичу.) Отправляйтесь за факельщиками.
Александр Петрович уходит.
Явление семнадцатое
Отец Елпидий, Аристарх Доминикович, Пугачев, Виктор Викторович, дьякон и певчие.
Отец Елпидий. Что ж, приступим.
Дьякон. Приступим, отец Елпидий. Благослови, владыко.
Пугачев. Начинают, пожалуйте.
Явление восемнадцатое
Те же и Егорушка, Мария Лукьяновна, Серафима Ильинична, Груня, Зинка Падеспань, Маргарита Ивановна, Раиса Филипповна.
Отец Елпидий. Благословен Бог наш, всегда, ныне и присно и во веки веков.
Хор. А-минь.
Мария Лукьяновна. Как же это? Живого. Да что же вы делаете?
Дьякон. Миром Господу помолимся.
Мария Лукьяновна. Что вы делаете? Не держите меня.
Хор. Господи, помилуй!
Серафима Ильинична. Караул!
Дьякон. О свышнем мире и спасении душ наших Господу помолимся.
Хор. Господи, помилуй!
Явление девятнадцатое
Несколько женщин и мужчин заглядывают в дверь. Между ними – глухонемой.
Маргарита Ивановна. Вы смотреть? Не стесняйтесь, заходите, товарищи.
Все входят. Глухонемой встает у гроба. Зажигает свечку.