Самум
Шрифт:
Он выругался, не заботясь, слышит его Ирина или нет.
С каждой минутой делалось темнее. Песчаная муть рассеивалась, зато небо, уже покрытое тучами, чернело слой за слоем, уходило в глубокую фиолетовую тень. Транспорт шел вдоль Поребрика, тщетно выискивая место для посадки, беспомощно шаря сканером по крутым, изломанным склонам. Будь на месте губернаторского гроба нормальный легкий флаер – давно угнездились бы, а может, нашли бы и укрытие под нависающей скалой…
Стихал рокот песчаного моря; Саундер прислушался.
Первая капля ударила по обшивке: тяжелое
Сразу три капли упали на ветровое стекло. Взвился белесый дымок и сразу же исчез. Остались три мутные лунки, будто оспины.
– Бог Ириса, – без отчаяния, но с дикой злостью сказал Саундер. – Это какой же надо быть сволочью…
– Там храм, – сказала Ирина.
– Где?
– Да вон же! – Она указывала пальцем вперед, за ветровое стекло. – Там скала – видишь? Это храм!
Саундер понял, что она права. Здесь, у Поребрика, уходящего в глубь материка, стоял самый большой из пустынных храмов – мерзавцы из Ирисового Поля звали его, кажется, Черным.
И сейчас этот храм проступал перед ними сквозь дождь. Колоссальное нагромождение, из одной точки казавшееся пирамидой, из другой – замком со многими шпилями, а сейчас, в бурю – статуей фантастического животного с единственным рогом на лбу.
Саундер мигнул. Не было, конечно, статуи. Форма храмов очень трудно поддавалась описанию.
– На чем он стоит?!
– На скальном выступе, – Саундер развернул транспорт. – Отлично, Ира. Секунду…
Хлынул дождь, и видимость исчезла полностью. Внешние экраны ослепли через минуту.
– Только не энергоустановка! – пробормотал Саундер. – Только не экранирование! Боги Ириса, что угодно, только не это!
Свет в кабине померк: это раскрылся силовой экран. Столбик энергозапаса начал опадать, как подорванная высотка.
Четыре опоры ударили о твердь: две передние, потом две задние. Одна, вероятно, сломалась. Транспорт перекосило. Ирина сдавленно вскрикнула. Саундер только вякнул: ремни перехватили грудь.
– Отстегивайтесь! – Он вытащил из аварийного пакета две маски. – Закройте лицо! Не дышать, пока я не скажу!
Ирина никак не могла отстегнуться – затянулся ремень. Саундер выцарапал ее из кресла, как мидию из раковины.
Дверь кабины не желала открываться автоматически. Он отодрал от стены панель и двумя руками схватился за ярко-красный рычаг:
– Вдох! Выдох! Вдох! Не дышать! Пошли!
Отъехала в сторону дверь.
Транспорт стоял на самом краю узкого выступа, выдававшегося от храма в пустыню, будто причал. На черном пирсе с прожилками золота дымилась кислота, пожирая занесенный ветром мусор. Экран, выставленный на максимальную мощность, позволил Саундеру и его спутнице добежать до скального навеса над входом в храм – закрывал от неба тонкой пленочкой, похожей на стрекозиное крыло.
А через несколько секунд затрещал и исчез.
– Дальше мы не пойдем.
– Почему?
– Здесь можно спокойно дышать. Здесь безопасно.
– Почему нам не войти внутрь?
Они сидели в узкой проходной
– Потому что, – Саундер тщательно подбирал слова, – в храмах пропадают люди.
– Как это?
– Полностью сохранившихся храмов известно четыре: Южный, Синий, Третий и вот этот, Черный. Он самый большой. Мерзавцы с Ирисового Поля выгребают все, включая засохшее дерьмо первых разведчиков. Но они никогда не входят в действующие храмы.
– Опять какие-то сказки, – неуверенно сказала Ирина.
– Группа исследователей уходит в храм и не возвращается. Группа спасателей ищет их неделю, не находит ни живых, ни мертвых, зато выносит из храма фото известковых потеков, удивительно похожих на настенные изображения. Другая группа исследователей, в восторге от этих снимков, уходит в храм и не возвращается. Группа спасателей не возвращается тоже. Вторая группа спасателей ищет их две недели, не находит ни живых, ни мертвых, зато выносит фото сталагмитов, чудесным образом похожих на скульптуры… И все повторяется снова. Пока губернатор, предыдущий я имею в виду губернатор Ириски, не пресек все эти походы, постоянно находились желающие проверить на своей шкуре. Сфотографировать якобы росписи, которых никто не видел. Помолиться у тайных якобы алтарей…
Саундер осекся.
– Ты ведь входил в эти храмы, – напомнила женщина.
– Да. Ничего там нет, просто большая пещера.
– Тогда почему…
– Я не знаю почему! Раз на раз не приходится. Одна группа бродит – ничего. Другая исчезает бесследно. Я свой лимит везения исчерпал.
– Ты назвал этот храм «действующим»?
– Именно в этом за многие годы пропало человек пятьдесят.
– Но он нас спас.
Снаружи все еще шел дождь. Губернаторский транспорт перестал существовать вместе со всем его приятным балластом; Саундер жалел только о полном баре. Ему очень хотелось выпить сейчас.
– Да, – признал он, помолчав, – нам повезло.
– Повезло? Саундер, ты должен был с самого начала лететь сюда! Не искать место на Поребрике, а лететь сюда! Разве нет?
Саундер быстро проанализировал свои действия в последние минут сорок. Ирисово Поле… Сволочи, он с ними еще посчитается… Турбулентность, дырчатый ветер…
– Я думал, он севернее, – признался он, отводя глаза. – Сбоили приборы…
– Храм явился к нам на помощь, когда я обратилась к богу Ириса!
– Нет здесь никакого бога.
– Есть.
Она пододвинулась ближе и закрыла ему рот своими губами. Они целовались несколько минут, прижавшись телами, вцепившись друг в друга, бездумно. Ирина отстранилась первой:
– И вот мы живы…
Он попытался еще раз ее обнять, но она высвободилась. Ее взгляд был направлен за его плечо, в темный коридор. Он обернулся; узкий проем, за ним темнота и больше ничего.
Больше ничего.
Саундер снял куртку, расстелил на гладком каменном полу. Они сели рядом, прижавшись друг к другу боками.