Самурай-буги
Шрифт:
Последняя дорожка выглядит привлекательнее всего: тоже мужчины среднего возраста, но не такие серьезные. Пьют пиво, курят, лопают пельмени с осьминогом. Некоторые выглядят как охранники: бедра, как у дзюдоистов, стрижки ежиком, шеи нет. Дальнейшее подтверждает вывод Мори. Между дорожками – длинная стойка для шаров. И вот один из «ежиков», которому никак не удается попасть, решает поменять шар. С глухим стуком бросает его в стойку и начинает примериваться к другим. В этот момент появляется третий тинпира, шагает к стойке. Ежик меж тем примеривается
– Эй, дядя, – рычит он – Ты что делаешь? Ежик его игнорирует и наклоняется, принимая низкую позицию для броска.
Тинпира шлепает правой ладонью по тыльной стороне его левой руки.
– Слушай меня, когда я говорю! Ты взял мой шар! Тинпира выглядит как выпускник из банды рокеров: брюки-дудочки, длинная сальная челка, пара массивных колец на пальцах. Крупный мужик, и рукава футболки закатал до плеч, чтоб было видно мышцы.
Ежик прислоняется к стойке. Он немного изумлен.
– Ваш шар? Простите, но я думал, что все шары принадлежат боулингу.
– Ты меня не понял, дядя, – говорит тинпира, хватая ежика за ворот. – Это шар, которым я всегда играю!
– Отпустите, – жестко говорит ежик. – Это моя лучшая рубашка!
Тинпира находит это замечание до крайности смешным. Поворачивается к двум своим друзьям, которые тоже подходят к стойке.
– Вы слышали, что он сказал? – Он давится от смеха. – Лучшая рубашка! Выглядит так, будто ею подтирались!
Он протягивает руку вперед, слышен треск разрываемой ткани. Два дружка тинпиры заходятся смехом: он подбрасывает оторванный воротничок высоко в воздух. Офисные барышни перестают хихикать, сарариманы больше не хлопают в ладоши. С другой стороны боулинга приятели ежика больше не жуют пьют курят. Стоят и тихо смотрят.
– Давай сюда шар, или с твоими ушами будет то же самое.
Ежик мотает головой.
– Недам. Возьми другой.
Тинпира, кажется, не может поверить услышанному. Он смотрит на друзей, грустно качает головой, потом внезапно поворачивается на каблуке и вмазывает кулаком в центр квадратной ежиковой физиономии. Ежик отшатывается назад, прижимая руки к носу. Потом трясет головой, издает длинный шумный всхлип и выплевывает на пол длинную струю крови. Выражение лица у него отсутствующее, как у цементного блока.
– Давай, дядя! – орет тинпира. – Отдавай шар, пока я тебя совсем не повредил!
Но голос у него какой-то надтреснутый. И два его дружка остановились в дюжине ярдов, а улыбки примерзли к их лицам. Ежик не отвечает. Вместо этого он аккуратно кладет шар в стойку и начинает скользить вперед с видом заправского дзюдоиста. Тинпира пытается ударить еще раз, сбоку, но ежик сшибает его с ног, так что затылок тинпиры впечатывается в пол. Тинпира изумленно приподнимается и видит, что ежик снова взял белый шар из стойки.
– Ты хотел этот шар, – сипло выдыхает ежик. – Так вот он.
И он кидает шар с высоты
– Браво, Канэда! Ты в отличной форме!
Канэда кивает, по-прежнему без всякого выражения, потом идет в туалет. Мори выжидает две минуты и идет за ним. Канэда стоит над раковиной без рубашки, смывая кровь с лица и рук.
– Сломал нос?
Канэда смотрит в зеркало.
– Похоже на то, – говорит он. – Ну, этот нос уже много ломали. Может, в этот раз на место поставили.
– Вы настоящий профессионал, – продолжает Мори. – Жаль, что не смогли остаться в министерстве в Токио. Таких людей, как вы, не так-то просто найти.
Канэда медленно поворачивается, промокая лицо полотенцем. Грудь у него – как двадцатилитровая бочка сакэ.
– Вы о чем говорите? – спрашивает он, сужая глаза. Мори уверенно улыбается.
– Мы расследуем происшествие с Миурой. Мы должны убедиться, что это не повторится.
Канэда подозрительно поджимает губы:
– Так вы из полиции?
Мори делает вид, будто шокирован:
– Вы шутите? Это слишком важное дело, чтобы доверять его полиции.
– Тогда кто вы?
– Информационное бюро, – говорит Мори, понижая голос до бормотания. – Простите, но я не могу сказать вам больше. Мы тесно связаны с этом делом с самого начала.
Канэда продолжает молчать, глядя на него. Мори угадывает его мысли: похож ли этот человек на агента Информационного бюро? Но поскольку Канэда не имеет никакого представления о том, как должны выглядеть агенты Информационного бюро, Мори чувствует землю под ногами.
– Я слышал о ваших людях, – наконец говорит Канэда. – А как вы нашли, где я?
– Боюсь, я не могу вам этого открыть.
– А чего вас задействовали?
Мори покачивает указательным пальцем:
– И об этом я тоже ничего не могу сказать. Все наши операции сверхсекретны. Вы же понимаете ситуацию?
Замороченный Канэда кивает. Мори хлопает его по голому плечу.
– Мы знаем о вашем сотрудничестве, Канэда-сан. Вы провели хорошую работу. А сейчас мне нужно только подтвердить некоторые детали того, что случилось в ночь, когда вы нашли тело Миуры.
– Это будет сложно, – ворчит Канэда. – Начальник секции Курата сказал: никому не слова о том, что случилось.
– Начальник секции Курата абсолютно прав, – говорит Мори твердо. – Он тоже отлично сработал, минимизировав утечку информации. Но сейчас это вопрос национальной безопасности. Сейчас на это следует смотреть в гораздо более отдаленной перспективе. Понимаете?
Канэда недоуменно сводит брови. Перед ним два противоположных требования к его лояльности: кому подчиниться? Мори угадывает: в конце концов, Канэда выберет высшую власть. Это основной инстинкт людей, работающих в крупных организациях.