Самурай (пер. В. Гривнина)
Шрифт:
— Пока Рокуэмон не вернется, мы будем заботиться об их родных.
Остальные вздохнули с облегчением. Снова кашляя и шмыгая носом, они поклонились и покинули переднюю. Но запах земли и пота остался.
— Не робей! — Дядя с притворной бодростью похлопал Самурая по плечу. — Нелегко приказывать такое. Но ведь это же все равно что сражение. От тебя зависит, вернут нам земли в Курокаве или нет. Рику тоже придется трудно — готовить тебя в дорогу, уложить вещи. Когда Его светлость соберет посланников?
— Через десять дней. Он даст нам все необходимые указания.
— Прошу тебя, Року, береги себя во время
Самурай сидел потупившись, но ему было горько. Все мысли дяди сосредоточены на потерянных землях. Смысл жизни для него — вернуть их. Однако и сам Самурай, и крестьяне, которые только что ушли, не хотели перебираться на новое место. Они желали одного — остаться жить в Ято и умереть здесь.
— Пойду взгляну, как там лошади.
Сделав знак Ёдзо, Самурай спустился в прихожую и вышел наружу. Лошади в конюшне, почуяв хозяина, забили копытами и заржали. Нюхая запах прелой соломы, он оперся спиной о жердь и повернулся к слуге.
— Благодарю тебя, — мягко сказал он. — Значит, едешь со мной?
Кроша соломинку, Ёдзо кивнул. Он был на три года старше Самурая, и в его волосах уже пробивалась седина. Глядя на него, Самурай неожиданно вспомнил свое детство, когда Ёдзо учил его ездить верхом, ставить силки на зайцев. Он научил его стрелять, плавать. Ёдзо, широкоскулый, с глубоко посаженными глазами, был ему верным товарищем с детских лет, когда они вместе косили, заготовляли на зиму дрова, он обучил Самурая всему, что могло пригодиться в жизни.
— Не понимаю, почему меня выбрали посланником? — пробормотал Самурай, поглаживая морду лошади. Он обращался не столько к Ёдзо, сколько к самому себе. — Какие опасности поджидают нас в этом путешествии? Что это за страна?.. Если ты поедешь со мной, я буду чувствовать себя уверенней.
Словно устыдившись своей минутной слабости, Самурай усмехнулся. Сдерживая переполнявшие его чувства, Ёдзо отвел взгляд и, войдя в денник, стал молча сгребать в угол грязную подстилку, стелить свежую солому — работая, он словно старался побороть страх и тревогу, не зная, что ждет его в предстоящем путешествии.
Через десять дней Самурай и Ёдзо верхом отправились в замок Его светлости. Господин Сираиси должен был передать указания каждому из членов миссии. Дорога от Ято до замка занимала полтора дня; миновав несколько деревушек, таких же бедных, как и в Ято, они выехали на широкую равнину. Здесь уже чувствовалась весна: пригревало солнце, в рощах кое-где виднелись белые цветы магнолий, на еще не вспаханных полях играли детишки — собирали цветы и плели из них гирлянды. Самурай впервые отчетливо осознал, что он уезжает в далекую, неведомую страну. На холме, за которым заканчивалась равнина, темным утесом, точно военный корабль, врезался в небо замок Его светлости. Раскинувшийся у подножия холма призамковый город окутывала легкая дымка. Подъехав к городским воротам, они увидели рынок, где торговцы, прямо на земле разложив свои товары, начиная от сковород и котлов и кончая маслом, солью, бумажными тканями, посудой и другой утварью, громкими криками зазывали покупателей. Самурай и Ёдзо, привыкшие к тихой жизни в Ято, были оглушены этим столпотворением и шумом. Переправившись через реку, над которой летали белые цапли, по крутой дороге поднявшись к замку, они оказались у массивных железных ворот, охраняемых
Низкий ранг не давал Самураю права войти в главную башню замка без специального разрешения. Подойдя к указанному ему строению на территории замка, он увидел во внутреннем дворе уже прибывших туда остальных посланников. На скамеечках сидели трое: Тюсаку Мацуки, Тародзаэмон Танака и Кюскэ Ниси, имевшие тот же ранг, что и Самурай. Они поклонились друг другу, не скрывая беспокойства и напряжения.
Во дворе стояло еще шесть скамеек. Вскоре раздались шаги, и служители привели трех южных варваров в странных одеяниях. Длинноносые, похожие на воронов, они уселись напротив посланников. И тут вошел господин Сираиси в сопровождении двух высших сановников.
Прежде чем сесть, господин Сираиси удовлетворенно посмотрел на почтительно склонившегося Самурая и приветливо кивнул ему. Потом торжественно представил южных варваров. Это были старшие офицеры испанского судна, два года назад выброшенного на берег у Кисю. Одного из южных варваров, сидевшего с краю, Самурай помнил. Это был переводчик, который в Огацу сопровождал господина Сираиси и разговаривал с японцами.
— Вы не должны посрамить Его светлость. Вам надлежит взять с собой пики, знамена и даже одежду для сопровождающих вас слуг, чтобы не стать посмешищем в Новой Испании. — Господин Сираиси бросил взгляд на переводчика. — Во всем следуйте указаниям господина Веласко.
Южный варвар, которого назвали Веласко, с чуть заметной самодовольной улыбкой взглянул на Самурая и его товарищей. Улыбка словно бы говорила, что без него японские посланники ничего не добьются в Новой Испании.
Посланникам и сопровождающим их слугам было приказано на третий день пятой луны собраться в Цукиноуре. В эту бухту приведут корабль, а уж оттуда он выйдет в море.
После того как каждый из посланников получил приказ, в комнате для гостей было подано сакэ. Господин Сираиси, покидая двор, окликнул Самурая и сделал ему знак задержаться.
— Рокуэмон, впереди немалые трудности, но ты должен выполнить свой долг. Это мы с господином Исидой рекомендовали тебя. Не забывай и о землях в Курокаве. Если ты успешно выполнишь возложенную на тебя миссию, то Совет старейшин, возможно, вернется к этому вопросу. Но пока не говори об этом дяде.
Самурай почтительно слушал господина Сираиси. Он был от всей души благодарен ему за теплое участие.
— В стране южных варваров, — господин Сираиси говорил совсем уж странные вещи, — живут иначе, чем в Японии. Чтобы выполнить миссию, ты не должен упорно следовать японским обычаям. Если то, что в Японии считается белым, у южных варваров считается черным, принимай за черное. Если в глубине души ты не согласен, обязан делать вид, что согласен.
В тот день Самурай повел Ёдзо по городу. У самого замка выстроились богатые дома высших сановников, дома торговцев были сосредоточены на Большой, Южной, Рыбной, Глухой улицах; множество храмов было разбросано по всему городу. Ёдзо, сложив ладони, кланялся перед каждым храмом. Самурай прекрасно понимал, что он испытывает при этом.
Детям он купил игрушечных лошадок, жене — гребень. Когда он покупал ей подарок, перед глазами вдруг возникло лицо жены, и неожиданно для себя Самураю стало стыдно перед Ёдзо, он даже покраснел.