Самурай. Трилогия

Оловянная Ирина

— Добрый вечер.

Синьора Будрио только фыркнула, Виктор отвернулся.

— Добрый вечер, — ответил проф.

За ужином я демонстрировал небрежно-великолепные манеры (а что вы хотите, я учился этому не у мамы, а по специальным руководствам для дипломатов) и отменный аппетит (а вот это было непросто, тетушка Агата нас недавно кормила). Моя приемная тетя несколько раз порывалась что-то сказать, но наталкивалась на тяжелый взгляд профа и не решалась. Других тем для беседы никто не нашел, поэтому ужин прошел в напряженном молчании.

Виктор злорадно ухмылялся, когда думал, что проф на него не смотрит.

Встав из-за стола, синьора Будрио торжественно прошествовала в малую гостиную, проф кивнул мне и пошел за ней. Виктор не решался пройти в дверь передо мной.

— Не дрожи, — презрительно процедил я сквозь зубы.

Стоило мне устроиться в кресле, как синьора Будрио подала голос (она так долго сдерживалась, так долго!):

— Может быть, Энрик останется стоять?

Проф удивленно поднял брови.

— Зачем? — спросил я. Тут до меня дошло: проф и не думал удивляться — это подсказка.

— Ты еще спрашиваешь? — завизжала тетя.

Я пожал плечами и остался сидеть.

Синьора Будрио требовательно посмотрела на брата, ничего не добилась, поэтому продолжила:

— Он показывал Виктору порнографию! — Трагически, с придыханием, благородная мать семейства умирает из-за поруганной чести фамилии.

— Дамы в голубом, — пояснил я.

Проф кивнул.

— Это не производит на тебя впечатления?! Он потащил Виктора на своем кошмарном катере, и мой сын чуть не погиб!

— Силой не тащил, — пояснил я, — четыре Джела от Кремоны.

— И ни один не ушел? — улыбнулся проф.

— Хм, конечно.

— И ты ему веришь?! — Это уже настоящий визг, переходящий в вопль. Записать для сигнализации — все угонщики умрут от разрыва сердца. Какое отношение эта реплика имеет к уже сказанным? По-моему, никакого. Отрепетировано заранее, из расчета, что я буду выкручиваться.

— Да, — серьезно ответил проф, — Энрику можно верить. — Потом он обратился ко мне: — Ты можешь идти.

Я встал, склонил голову в вежливом поклоне и пошел к себе в комнату: в кабинет профа можно попасть через большие французские окна, выходящие во внутренний дворик. Мои тоже туда выходят.

Проф меня уже ждал. Быстро он прогнал свою сестричку. Проф обнял меня так, что ребра заныли.

— Тебя могли убить! — прошептал он.

— Угу, — печально согласился я, — и не только меня. Все это было очень глупо, причем сразу во всех отношениях.

— Каких всех? — заинтересовался проф.

— Ну я не узнал обстановку, вылетел из нашей зоны в поисках полянки попривлекательнее, взял с собой труса и подонка.

— С его точки зрения, он вел себя очень неплохо, а вы не оценили.

— Да у нас девчонки вели себя сдержаннее, — презрительно ответил я. — А ябедничать он пошел, потому что обиделся?

— Что-то вроде.

Я помотал головой:

— Он хотел полюбоваться, как вы будете спускать с меня шкуру. Интересно ему. — Я

посмотрел профу в глаза. — То есть шкура-то на мне лишняя. Но — уж чтобы он ничего не знал.

Проф помотал головой:

— Вот и ходи с лишней шкурой. Не маленький: отшлепали, и снова можно лезть горынычу в пасть.

— Э-ээ… а-аа… — Я несколько раз открыл и закрыл рот, но так и не придумал, что ответить.

— Вот на такое зрелище можно билеты продавать, — насмешливо заметил проф. — Энрик, который не знает, что сказать.

Я фыркнул.

— Не дождетесь! Я написал новую программу автоматического управления огнем, и сегодня она прошла проверку в настоящем бою. Кто у нас теперь командующий ВВС?

— Ты разговариваешь с его начальником.

— Все так плохо? — встревожился я. — Вы ведь не случайно много лет оставались в тени, тоже «последний довод королей».

— Не плохо, а напряженно. Понимаешь разницу?

— М-мм, ну примерно.

— Рассказывай про свою программу.

Я рассказал.

— И все это работает?!

— Ну все я проверить не смог, Джелов мало было, — усмехнулся я.

Проф так меня шлепнул, что я подскочил.

— Считай, что ты свое получил, если уж тебе это так надо. Не обязательно было лезть на рожон, чтобы ее испытать. Завтра поедем в Третий истребительный, победитель львов, покрутим ее на тренажере.

— Угу, мне нужна моя команда.

— В чем же дело, бери ее с собой.

Алексу я позвонил сам.

— Ты как? — встревоженно спросил он.

— Без последствий, — ответил я, — у меня сюрприз!

— Давай!

— Завтра мы все едем в Третий истребительный на тренажер!

Не только я умею издавать рев победившего горыныча, Алексу там у себя пришлось объяснять, что он не сошел с ума.

Потом я позвонил Лео и Гвидо и договорился с ними. Они были в таком же восторге. Еще бы!

Глава 20

В воскресенье утром, очень довольный собой, профом и ближайшим будущим, я влетел в столовую, едва не сбив с ног торчащего за дверью Виктора: о Мадонна, когда эти люди наконец уберутся к себе на Новую Сицилию? Из-за них у нас запечатан второй этаж (там находятся рабочие помещения), и я запер двери своих комнат: в доме появился пакостник. Интересно, проф догадался поступить так же или ему подсказать? И что он мне ответит, если я ему подскажу? «Я тебя сам этому научил». Когда это он успел? Не говорил он мне ничего подобного, но я откуда-то знаю: прежде чем сесть, посмотри, не лежит ли в кресле кремовый торт или кнопка, запирай все, что тебе дорого, открывая дверь на себя, не влетай в комнату сразу: сверху может что-нибудь упасть, и так далее. На что-то более серьезное Виктор не способен. Он, конечно, может сделать какую-нибудь пакость и попытаться свалить на меня, но проф мне верит, а ему нет. Так что это бесполезно. Не-е, не такой уж мой «братец» идиот…