Самвэл

Мелик-Акопян Акоп

Он не в силах был сдерживаться более.

— Рассказывай же, Малхас! Что тут стряслось?

— Плохи дела, господин мой, очень плохи, — сказал гонец удрученно. — Как же говорить-то об этом...

— Говори все, что знаешь! Не скрывай ничего.

Тот все еще колебался.

— Кто так выжег все?

— Твой отец,господин мой.

— Отец?!... — вскричал несчастный сын, словно молния ударила прямо ему в лицо. Он схватился за голову и несколько минут не произносил ни слова.

Малхас добавил:

— Твой отец пришел с персами и разорил

все.

— Как? Как он попал на остров?

Малхас рассказал, что враги пришли по воде, со стороны Вана, и обрушились на остров ночью, когда все спали. Приди

они по суше, им не миновать бы встречи с горскими храбрецами, и враги получили бы в рштунийских лесах по заслугам. Чтобы избежать этой опасности, набег был совершен ночью, по воде, и поэтому им удалось овладеть и островом и княжеским замком.

Одно обстоятельство в рассказе гонца привлекло особое внимание Самвела: набег был совершен со стороны Вана. Значит, город Ван тоже в руках врагов. Он повернулся к гонцу и сказал раздраженно:

— Довез бы письмо вовремя — ничего бы этого не было!

— Я не мешкал, господин мой, я летел как птица, но все было кончено еще до меня.

В письме Самвел сообщал о надвигающейся опасности. К несчастью, он сделал большую ошибку: послал письмо слишком поздно. Ну в этой ошибке вины его не было. Если читатель помнит, мачеха Самвела, княгиня Ормиздухт слишком поздно сообщила ему о том, что отец его войдет сначала не в Тарон, а нападет на города Васпуракана, оттуда двинется на Рштуник и только потом пойдет дальше.

— А где сейчас глава рода Рштуни, князь Гарегин? В плену?

— Нет, господин мой. Он отправился на поиски княгини.

— Так они увезли ее с собой?

— Неизвестно, господин мой. Но замковые слуги рассказывали, что во время ночного штурма княгиня исчезла.

— А княжна?..

Когда Самвел задавал этот вопрос, дрожащие губы не повиновались ему, и сердце готово было выпрыгнуть из груди. От ответа зависело, обретет ли его сердце покой или будет разбито навеки: речь шла о прекрасной Ашхен, которой он был предан всеми силами своей души, которую боготворил со всею силою страсти.

Малхас заметил волнение юноши и поспешил ответить:

— Мой господин может не беспокоиться — княжна вне опасности.

На лице Самвела засияла беспредельная радость.

— Правда, Малхас? Ты ничего не скрываешь?.. Ради всего святого, говори правду... она спаслась?.. Где она теперь?..

— Вместе со своими храбрыми воинами ушла в леса.

— В какие именно?

— Никто не знает, господин мой: они не задерживаются подолгу на одном месте. Одно мне известно точно: несколько дней назад они были высоко в горах, близ Артоса.

Самвел поднял благодарный взор к небу.

— Я пойду за нею, я разыщу ее! — вскричал он с глубоким воодушевлением. — Найду, где бы она ни была...

— Не советую, господин мой, — отозвался Малхас тоном бывалого человека.

— Почему, Малхас? Зачем ты пугаешь меня? Ради нее я пойду хоть в преисподнюю, всюду пойду!

Малхас

принадлежал к числу самых доверенных людей Самвела и был столь же храбр, сколь и умен. Свои опасения он объяснил тем, что князья Рштуни пылают ненавистью к Ма-миконянам, и где бы ни встретили их, будут мстить беспощадно. И самая суровая месть будет подстерегать именно Самвела: ведь все зло, причиненное их стране — дело рук его отца.

— 1лупости говоришь, Малхас! — прервал молодой князь. — Это Ашхен, моя возлюбленная, станет мне мстить? О чем ты говоришь!

— Ашхен мстить не станет, господин мой, а вот ее храбрецы — еще как! Слабой девушке вряд ли под силу смирить гнев разъяренных горцев.

— Ошибаешься, Малхас: весь Рштуник чтит ее, как богиню. Одного ее слова достаточно, чтобы смирить их всех.

Малхас задумался. Задумался и Самвел. Два желании, два стремления, одно сильнее другого, боролись в нем. Одно было страстное желание увидеться со своей нареченной, другое — стремление осуществить замысел, ради которого он и пустился в путь и осуществить который дал торжественный обет перед Богом и перед своей совестью. Куда теперь идти? Навстречу любимой девушке или навстречу своему долгу? Обе цели были ему дороги, обе были святы для него. Но огонь любви слишком ярко пылал в груди юноши. Самвел не отрекся от своего обета, но — отложил его исполнение.

— Послушай, Малхас! — обратился он к гонцу. — Ты должен разыскать княжну и возможно быстрее сообщить мне, где она. Сможешь ее найти?

— Смогу, господин мой.

— Я буду дожидаться здесь, на берегу, и до твоего воз-вращения дам передышку своим усталым воинам. Если надо, можешь взять несколько человек из моего отряда.

— Только мешать будут, господин мой. Я лучше один пойду.

— Отправиться должен будешь сегодня же.

— Даже сейчас, господин мой. Если Бог поможет найти княжну, что сказать? Что мой князь хочет ее видеть?

— Да!

— А если она не поверит, что я послан моим князем?

— Покажешь ей этот перстень.

Самвел снял перстень и передал гонцу.

Тот отвесил поклон и пустился в путь.

II АРТОС

Артос — царь Рштунийской горной страны, и он же — ее исполин. В мрачных пропастях его ущелий даже днем царит зловещий сумрак, ночью же — непроглядный, непроницаемый мрак.

Была поздняя ночь. Небо было затянуто тучами.

Высоко в горах, на широкой ровной площадке догорал костер, и его красные блики высвечивали угрюмые лица сгрудившихся вокруг него людей. Даже летняя ночь в негостеприимных объятиях этих гор дышала холодом, который пробирал до костей. Люди у костра вели неторопливую беседу и одновременно приводили в порядок свое оружие: один точил на каменном оселке затупившийся наконечник копья, другой пришивал ремень к колчану, третий чинил порванную обувь. Остальные лежали лицом к костру и с каким-то особым удовольствием глядели на животворное пламя.