Самый близкий враг
Шрифт:
– Они удерживают десятки ильгардинцев в заложниках!
– Заложники живы, и с ними хорошо обращаются. Скажи мне, папа, чем ты отличаешься от короля Говарда? Ведь ты приказал испытать это свое новое оружие на плато Сурьян? Ты ведь знал, кого выпустишь оттуда?
– Илиссандра, ты забываешься!
– Я бы уже давно вернулась домой, если бы не твой эксперимент! Я могла погибнуть, понимаешь? А Райли меня спас!
– Наверняка, у этих мутантов были свои планы на твой счет…
– Папа! Пожалуйста, я очень тебя прошу, не ввязывайся в эту войну, ведь наверняка все можно решить мирным путем. Ты старше
– Ты ничего в этом не понимаешь, Илиссандра!
– А ты понимаешь? – не выдержала я. – Ты ведь знаешь правду? Расскажи, откуда взялись силверины? Что это за кристалл?
Отец побледнел и опустил глаза, будто лихорадочно соображая, что ответить.
– Что бы ни было в прошлом, - медленно начал он. – Это уже не имеет значения. Мутанты заслужили все, что с ними стало. А ты еще слишком молода, чтобы судить об этом…
– Папа, я прошу тебя!
– Ты стала другой, совсем другой… - прошептал король. – Я тебя не узнаю.
Отец вышел из комнаты, громко хлопнув дверью. Амарис остался рядом, по-прежнему держа меня за руку и смотря с беспокойством.
– Ты тоже осуждаешь меня? – спросила с вызовом.
Брат подвинулся ко мне, обнял за плечи и поцеловал, ласково потрепав за щеки, совсем, как в детстве.
– Илис, милая, выслушай меня, - тихо сказал он. – Ты еще так молода, неопытна…
Я напряглась, уже примерно догадываясь, к чему он ведет.
– Этот принц… Он взрослый мужчина и знает, как вскружить голову. Тебе не стоит доверять словам силверина.
– Ты считаешь, что все, что нам говорят о них, правда? Я была там, Амарис, была в Сангрионе! Там обычная жизнь и такие же люди, как мы! Они не имеют отношения к глупой ссоре двух правителей!
– Илис, тебе не нужно вмешиваться в это, - строго сказал Амарис, глядя мне в глаза. – У тебя что-то было с ним?
– Что? – растерянно спросила я.
– Ты прекрасно поняла, Илиссандра. Только это объяснило бы, почему ты приняла их сторону…
– Как ты можешь так думать обо мне! – воскликнула я, отталкивая брата.
– Прости… Ты должна понять, что, прежде всего, мы должны поддержать отца. Парламент давит на него… Еще не хватало государственного переворота. Отец должен доказать, что способен быть жестким…
– Для этого нужна война? – изумилась я.
– Для этого нужно доказать, что мы сильнее, снять защитное поле и освободить заложников. Лорд Кингстон и его ученые со дня на день решат эту проблему.
Я поморщилась при упоминании отца Финлана. Как же я не люблю всю их семейку…
– Ты тоже должна помочь отцу… Не перечить ему.
– Ты о чем? – насторожилась я.
– Просто реши для себя, что тебе дороже: собственная семья или какой-то силверин.
Амарис поцеловал меня и оставил в одиночестве, чему я была несказанно рада. Вернулась… Так стремилась домой, а теперь мне здесь душно… Я задыхаюсь. Такое чувство, будто что-то очень ценное потеряла, очень дорогое… Сейчас бы вернуться в дом посреди горной долины… А здесь стены давят на меня, и хочется убежать как можно дальше. Мой мир рушился на глазах, и я ничего не могла с этим поделать.
Самые родные люди смотрели на меня, как на чужую, будто любимую дочь и сестру подменили на двойника. Отец сказал, что не узнает меня, но и я сама их не узнавала!
Райли… Мне было так тревожно за него. Я осталась наедине с самой собой и больше не могла прятать чувства. Воспоминания о нем нахлынули, вызывая сладкую дрожь внутри. Так хотелось его тепла, его заботы… Прикосновений, объятий, поцелуев. Какой-то силверин мне дороже собственной семьи… Амарис не прав, не столь категорично. Я люблю своих родных, но Райли… неужели тоже люблю?
Утром меня разбудила Марта, которая все нарадоваться не могла моему возвращению. Похоже, единственная радовалась искренне и не подозревала меня в сговоре с мутантами. Принесла завтрак, а мне, честно сказать, даже не хотелось уже нормальной еды. Постоянно вспоминалось, что жители Сангриона вынуждены питаться синтетикой, и еда вставала поперек горла. С трудом заставила себя позавтракать. А потом за мной прислал отец. Мне стало тревожно немного, но все же хотелось верить, что родной отец поймет меня и примет. Но, войдя в зал переговоров, поняла, что ничего хорошего меня не ждет. Там, рядом с королем, чинно восседали лорд Кингстон и его сынок Финлан, который, едва увидев меня, бросился целовать мне руки, будто… имел на меня какие-то права.
– Илиссандра, мне нужно серьезно поговорить с тобой, - бесстрастно проговорил отец.
***
Райли очень хотелось остаться в доме в горах, возможно даже до тех пор, пока все не уляжется. Вряд ли Говард бы быстро отыскал его, если вообще бы отыскал… Но теперь, когда принцесса ушла, у него внутри поселилась пустота, которую он ничем не смог заполнить, как ни старался. И этот дом, всегда наполненный спокойствием, умиротворением, светлыми воспоминаниями о матери, уже не радовал. Теперь дом будет напоминать еще и о ней… О белокуром ангеле… Хрупкой, милой, чистой девочке, которую хотелось оберегать, а еще целовать, ласкать бесконечно и никогда не отпускать. А Райли отпустил, и от этого было горько. А как мог не отпустить? Илис права, у них нет будущего. Еще бы хоть раз ее увидеть…
Несколько часов силверин лежал в комнате, где они ночевали этой ночью, бездумно гладил шелк подушек и простыней, которые касались ее, теребил пальцами кулон – подарок от нее, который сейчас был для принца главной драгоценностью. Потом он встал, вернулся к флайкару и полетел домой, во дворец. Скрываться смысла не было, а без принцессы… вообще ни в чем не было смысла. Райли не знал, что бывает так – когда одна единственная женщина становится целым миром. Отец рассказывал ему, что почувствовал, когда встретил его маму, но принц не мог поверить, что такое бывает. А ведь бывает… Он увидел Илис в первый раз и понял, что пропал. Ее образ постоянно стоял перед глазами, а потом, когда она волшебным образом оказалась рядом, силверин каждый раз смотрел на нее и не верил, что это волшебство происходит наяву. Даже по ночам старался не отходить, все смотрел, смотрел… Будто одержимый стал.