Самый далекий берег

Злобин Анатолий Павлович

Игорь Владимирович хотел и не мог отвести взгляда от этих глаз, которые, казалось, видели все, что могут видеть глаза человека. Он сделал усилие и отвернулся, почувствовав, как по телу пролился холодный озноб. Теперь командующий смотрел прямо перед собой. Наконец он сказал:

— Майор Шмелев, поздравляю вас с присвоением очередного звания.

— Слушаюсь, товарищ генерал, — сказал Шмелев, и лицо его не изменилось.

— Капитан Дерябин, — сказал Игорь Владимирович, не оборачиваясь, — что скажете вы?

Дерябин откинул ветровое стекло и высунулся из

кабины:

— Слушай-ка, майор. Это ты обстрелял вчера вечером мои сани с берега?

— Я был на берегу. Уже стемнело. Я слышал мотор. Дал три ракеты. Сани прошли правее. На Куликово. Там был противник. Пулемет работал из Куликова. — Шмелев говорил монотонно и равнодушно, глядя вдаль, поверх насыпи.

— Ну и живуч, — с восхищением сказал Дерябин.

— Капитан Дерябин, накажите своего водителя.

— Товарищ командир, — взмолился Дерябин, — в машине находился полковник Славин. Он указывал...

— Приказываю наказать водителя своей властью. В противном случае берегитесь моей.

Дерябин послушно нырнул в кабину.

— Товарищ генерал, разрешите продолжить преследование противника? — спросил Шмелев и повернулся всем телом, чтобы посмотреть, что происходит на насыпи. Солдаты уже прошли поле, нестройно поднимались на насыпь и садились там отдыхать. Джабаров бежал по дороге от переезда.

— Много ли его осталось на вашу долю? — спросил Игорь Владимирович. Он уже полностью овладел собой, холод на спине прошел. Он легко выпрыгнул из саней, положил руку на плечо Шмелева. — Вы не ранены, майор?

— В голове что-то гудит, — ответил Шмелев. — Землей вчера присыпало.

Игорь Владимирович повернулся к саням:

— Дайте связь. Вызовите все станции.

Шмелев зашагал по дороге к насыпи. Командующий догнал его.

— Нехорошо, майор. Ваш генерал гоняется за вами, а вы никак не реагируете.

Шмелев ничего не ответил, будто не слышал.

Джабаров подбежал к ним и остановился в пяти шагах.

— Товарищ генерал-лейтенант, разрешите обратиться к капитану Шмелеву.

— К майору Шмелеву. Запомните.

— Так точно, товарищ генерал-лейтенант, разрешите обратиться к майору Шмелеву?

И опять:

— Товарищ майор, разрешите обратиться?

И еще раз:

— Товарищ майор, разрешите доложить. Дороги нет. Докладывает сержант Джабаров. — Он стоял не шевелясь и не сводил глаз со Шмелева.

Игорь Владимирович натянуто улыбнулся:

— У вашего связного несколько странная манера докладывать. О какой дороге идет речь? Вон же дорога. И вагоны стоят.

— Он говорит о железной дороге, — бесстрастно сказал Шмелев.

Игорь Владимирович нервно поправил папаху, посмотрел на адъютанта и быстро зашагал к разъезду.

— Отчего же вы не доложили об этом раньше? — бросил он на ходу.

— Я не мог знать точно.

— Вы же видели, что блиндажи на берегу перекрыты рельсами.

— Я писал о рельсах в донесении. Не мне делать выводы. Я выполнял приказ.

— Что за дьявольщина, — сказал Игорь Владимирович.

Полотно дороги разбегалось в обе стороны. Оно было ослепительно

белым и ровным, только в тех местах, где шпалы не были сняты, снег лежал неглубокими волнами, и ветер сдувал его с насыпи, отчего казалось, будто снежные волны шевелятся и убегают вдаль. Старые товарные вагоны стояли на разъезде прямо на шпалах. Снег замел колеса.

Игорь Владимирович расковырял ногой железный костыль и поднял его. Костыль был погнутый и ржавый. Солдаты стояли строем по обе стороны насыпи и тоже глядели на костыль. Солдаты видели снизу ровную насыпь дороги, закрытый семафор, столбы с проводами, мост над рекой, вагоны на разъезде — если смотреть снизу, все на этой дороге было как полагается.

Игорь Владимирович швырнул костыль в сторону и посмотрел сверху на солдат.

— Товарищи офицеры, сержанты, солдаты! — торжественно сказал он. — Поздравляю вас с успешным выполнением боевого приказа. Рад сообщить вам, что войска армии прорвали фронт противника и гонят поганых фрицев с родной земли. Освобожден древний русский город Старгород. Взяты сотни населенных пунктов, захвачены тысячи пленных, перерезаны важнейшие коммуникации врага. Вы были первыми в этом бою и приняли на себя самый тяжелый удар. Родина никогда не забудет вашего ратного подвига. Выношу вам благодарность.

Батальон ответил нестройно:

— Служим Советскому Союзу!

Шмелев объявил привал и спустился следом за командующим с насыпи. Солдаты сходились к переезду, через минуту там уже трещал костер, сложенный из досок подорванной будки. Солдаты держали над огнем котелки со снегом. Двое часовых с автоматами ходили взад-вперед по насыпи.

Игорь Владимирович быстро шагал к саням. Радист включил радиостанцию, и командующий взял трубку.

— Внимание. Сообщаю открытым текстом. Нахожусь на железной дороге в районе разъезда Псижа. Рядом со мной Шмелев. Противник начал отход по всему фронту, оставляя мелкие заслоны. Всем, всем — немедленно начать преследование противника. Где Венера? Прием.

— Товарищ Первый, разрешите доложить, — быстро говорил в приемнике Славин. — Венера ответила десять минут назад. Там находится Булавенко. Повторяю: Венера ответила, Венера нашлась. Докладывает Славин. Как поняли? Прием.

— Я понял, что вы не выполнили моего приказа. Повторяю всем. Полчаса назад полковник Славин отстранен мной от должности. Его распоряжения считаются недействительными. Прием.

— Понял вас, — ответил Славин и замолчал.

— Я Булавенко. Нашел Венеру, нахожусь на Венере. Рад за вас, товарищи. Привет Шмелеву.

У нас тут не густо. Как вы?

— Внимание. Говорит Марс, перебиваю. Москва передает приказ товарища Сталина.

— Понял вас. Спасибо. Переключаюсь на московскую волну. Отбой.

...Они стояли в снегу вокруг саней и слушали отдаленный приподнятый голос Москвы. Приказ уже передавался, и они слушали не с начала.

— ...произвести салют двадцатью залпами из ста двадцати четырех орудий. Вечная слава героям, павшим в боях... — Далекий торжественный голос , печально умолк, а они все стояли в снегу.