Самый лучший коммунист 2
Шрифт:
Со стороны церкви раздавалась усиленная мегафоном германоязычная речь:
— Уважаемые нарушители, пожалуйста, пощадите заложников и выходите с поднятыми руками. Я гарантирую вам депортацию в Израиль.
Переговорщик тянет время. Ответа террористов отсюда не было слышно, но вторая фраза переговорщика позволила понять, что радикальные семиты сдаваться не хотят:
— Уважаемые нарушители, я клянусь вам — ни одного антисемита в ФРГ не осталось, а тем более их не берут на работу в полицию. Очень вас прошу — давайте сохранять здравомыслие. Церковь
К нам с КГБшниками подошел пожилой ФРГшный коп:
— Шеф полиции Мюнхена Карл Хубер. От лица полиции ФРГ благодарю вас за спасение заложников, херр Ткачев.
— Они в курсе? — указал я на церковь.
— Предполагаем, что нет, — ответил «шеф».
Серьезно?!
— Идиоты, — горько вздохнул я. — Шеф Хубер, почему неспособные заметить отсутствие двоих сообщников и самых ценных заложников идиоты ходят по вашей стране с автоматическим оружием? Почему через забор Олимпийской деревни перелезают все, кто хочет с очень подозрительными сумками? Почему…
— Это не в моих полномочиях, херр Ткачев, — перебил он меня. — Мы просто честно выполняем приказы.
— Там погиб старик-офицер, — указал я на церковь. — Погиб героем, за день до пенсии.
— Республика не забудет подвига офицера Лэнга, — покивал шеф.
— А почему мы ждем нашу «Альфу», а не, например, ваш армейский спецназ? — не удержался я.
— Потому что никто не хочет стрелять в евреев, — кисло признался шеф и пошел о чем-то разговаривать с немцем в военной форме.
— Хорошо, уважаемые нарушители, я продублирую ваши требования так, чтобы их мог услышать каждый, — раздался преисполненный терпением голос переговорщика. — Пункт первый: предоставить нарушителям возможность вылететь в Канаду.
Ясно.
— Пункт второй: представитель ФРГ в ООН должен признать Советский Союз националистическим и антисемитским государством.
Кретины — настолько крепкой дружбы народов, как у нас, во всем мире не сыскать.
— Пункт третий: амнистия для заключенных еврейского происхождения во всех странах-членах блока НАТО.
Не по Сеньке шапка — ФРГ-то может и согласится, а вот остальные точно нет.
— Пункт четвертый: лишить международных наград нациста и антисемита Сергея Ткачева.
Больные ублюдки. Сам откажусь, если заложников отпустят — позолоченные статуэтки и пестрые грамоты в обмен на жизни людей — это очень выгодный курс.
— Пункт пятый: нацист, антисемит и кровавый диктатор Юрий Владимирович Андропов должен уйти в отставку.
Тоже идиотизм — дед-то сделает или хотя бы притворится, но это так не работает: если терактами можно будет менять глав государств, каждый день заложников захватывать будут. Где же наша «Альфа»? Почему до сих пор не изобрели телепорт или хотя бы не оборудовали Мюнхенский аэропорт для приема ТУ-144?
— Сережа, сходи помойся, — указал на дом КГБшник. — С хозяевами договорились. На-ка вот, — отдал мне авоську со сменной одеждой и полотенцем.
Что ж, здесь
— Живой, засранец!
Я думал Андрей Андреевич меня не любит, а он, оказывается, только вид делал.
— Не дождетесь! — откупился я классикой, высвободился из международной важности рук и посмотрел на канцлера Вилли, вымученно мне улыбающегося из-за садового столика. — Невероятно никчемный уровень безопасности в вашей стране, господин канцлер. Вы вообще Европа или уже банановая республика?
— От подобной трагедии никто не застрахован, — огрызнулся он.
Мы с товарищем Громыко подошли к столику и уселись за него.
— Теперь на моих руках кровь двоих террористов, Вилли, — показал я ему чистые ладошки. — Я еще молод, мне даже безумных животных убивать тяжело. Мою больную совесть успокоит лишь неподконтрольная твоему правительству и твоим хозяевам газета. Типографию куплю, зарплаты товарищам буду платить сам.
— Мы обязательно обсудим этот вопрос, Сергей, — откупился пустотой Вилли.
— Вам нравится сидеть лицом на юг? — спросил я.
Канцлер изобразил вежливое недоумение на лице.
— На адепта даосизма похож, — развел я руками. — Созерцаешь, ничего не делаешь, в словах — пустота. Идеальный китайский Император.
— Можешь считать меня кем угодно, Сергей, — пожал плечами канцлер.
— Опять даосизм, — фыркнул я. — «Совершенно мудрый, ставя себя ниже всех, оказывается выше всех». Помните, Вилли, что Дао достигнет лишь тот, кто к нему не стремится. Товарищ Линь Бяо, например, не стремится совершенно — он больше по Конфуцию, но именно это противоречие и позволит ему однажды достичь Дао. Вам бы у него национальные интересы отстаивать поучиться.
— Под «национальными» ты имеешь ввиду полную политическую и экономическую зависимость от Советского Союза? — уточнил он.
— Вот вы и озвучили самое удивительное ментальное расстройство рабов капитала, — улыбнулся я. — Вы почему-то считаете «зависимостью» равноправные экономические отношения с нами, а полную утрату суверенитета и прыжки по команде заокеанского хозяина почему-то называете «свободой».
— А тебе не приходило в голову, что угрозой нашему суверенитету является именно Союз?
— И именно поэтому твои соотечественники не стали доедать Англию и прочих кукловодов, отправившись убиваться о нашу страну, — покивал я. — Именно поэтому некий херр Канарис вливал в головы тогдашней верхушки надиктованную островитянами дезинформацию о том, что СССР можно взять «блицкригом». Именно поэтому вы сейчас сидите здесь, пока граждане Канады — они же туда просятся, верно? — готовятся убивать граждан ФРГ, а прямые защитники этих самых граждан срут в штаны от страха и пишут заявления о том, как им грустно убивать евреев. Спорим, в ГДР этих пейсатых уже бы давно перебили?