Самый темный час
Шрифт:
Я тараторила и тараторила. Есть у меня такая привычка, даже когда я не стою посреди чистилища. Но я ничего не могла поделать. Слова лились сами собой, я выложила все. Хотя нет, не совсем все. Ну, то есть я же не намеревалась открывать причину, по которой я хотела его возвращения. Не собиралась упоминать слово на букву Л или нечто подобное. И дело даже не в предупреждении отца Ди.
— Это, конечно, если ты хочешь вернуться, — продолжила я. — Я пойму, если ты решишь остаться здесь. Я к тому, что после целых ста пятидесяти лет это, наверное, такое облегчение.
Я взглянула на часы отца Ди. На них было смотреть куда проще, чем в лицо Джессу, на котором все еще оставалось загадочное выражение, словно он никак не мог до конца поверить в то, что видит. И слышит.
— Вот только я могу оставаться вне тела лишь полчаса, иначе окончательно тут застряну, и у нас осталось всего пятнадцать минут. Так что тебе придется поторопиться с решением. Каким оно будет?
Интересно, подумала я, это достаточно неженственно для отца Дома? По-моему, я вела себя абсолютно неженственно. Никто не мог меня обвинить даже в крохотной улыбке. Я была просто воплощением идеального профессионала-медиатора.
Вот только я не представляла, как долго смогу оставаться такой деловой. Особенно когда Джесс вдруг взял меня за руку.
— Сюзанна! — В голосе Джесса больше не было слышно боли. Кажется, те чувства, что прорвались в его интонациях, больше походили на гнев. — Ты хочешь сказать, что умерла ради меня?
— М-м… — пробормотала я, задумавшись, считается ли использованием женских чар ситуация, когда он касается меня. — Ну, технически нет. Пока. Но если мы тут еще немного послоняемся…
Джесс крепче стиснул мою руку.
— Пойдем.
Кажется, он не до конца понял ситуацию.
— Джесс, я и сама могу найти дорогу, ладно? Я со стражем врат на короткой ноге. Если собираешься пойти со мной, чтобы вернуться обратно, то и хорошо, но если хочешь просто проводить меня к моей дыре, то поверь — я и сама прекрасно доберусь.
— Сюзанна, заткнись! — просто ответил он.
А затем, не выпуская мою руку, схватил другой рукой веревку и направился по ней обратно в ту сторону, откуда я пришла.
О, подумала я, пока он тащил меня за собой, ладно. Супер! Теперь он на меня злится. Я тут из-за него рискую жизнью — потому что, давайте признаем, именно это я и делала, — а он злится на меня из-за этого. Мне бы следовало предвидеть подобный поворот. В смысле, рисковать своей жизнью ради парня — практически то же самое, что использовать слово на букву Л. Даже хуже. Ну и как мне теперь выкручиваться?
— Джесс, не льсти себе, будто я сделала это ради тебя, — выпалила я. — То есть быть твоей соседкой — это же одна сплошная головная боль. Думаешь, я мечтала приходить домой из школы или с работы и объяснять тебе всякие вещи вроде Операции в заливе Свиней?
Джесс ничего не сказал. Просто молча тянул меня дальше.
— А как насчет Тэда? — продолжила я, подняв больную тему. — Я хочу сказать, думаешь, мне нравилось, что ты увязывался за мной на свидания? Не стань тебя — и моя жизнь окажется гораздо проще, так что не выдумывай, будто я, ну, знаешь, сделала это ради тебя. Я поступила так только потому, что твой идиотский кот плачет без тебя. И еще потому, что сделаю все, что угодно, если это заставит беситься твою тупую подружку.
— Nombre de Dios, Сюзанна, Мария не моя подружка, — проворчал Джесс.
— Ну, она точно ею была, — возразила я. — И кстати, как насчет этого? Эта девица — первостатейная шлюха, Джесс. Поверить не могу, что ты вообще согласился на ней жениться. Я имею в виду, чем ты вообще думал? Неужто не видел, кто на самом деле скрывается подо всеми этими кружевами?
— Тогда все было совсем по-другому, Сюзанна, — процедил Джесс сквозь стиснутые зубы.
— Да что ты? Настолько по-другому, что ты не мог догадаться, что девушка, на которой ты вот-вот собирался жениться, была той еще…
— Да я ее едва знал! — не выдержал Джесс. Дернув за руку, он заставил меня остановиться и сердито воззрился сверху вниз. — Понятно?
— Хорошая попытка, — огрызнулась я. — Вы же были кузенами. И это, кстати говоря, еще один момент, от которого, если хочешь знать, меня просто тошнит…
— Да, мы были кузенами, — перебил меня Джесс, тряхнув мою руку. — Но, как я уже говорил, тогда все было по-другому, Сюзанна. Если бы у нас было больше времени, я бы тебе все объяснил…
— Ну нетушки, даже не думай! У нас осталось еще, — я глянула на часы отца Ди, — двенадцать минут. Так что объясняй сейчас.
— Сюзанна…
— Сейчас, Джесс, или, клянусь, я и с места не сдвинусь!
Он буквально застонал от отчаяния и выпалил какое-то слово, которое, как мне кажется, было очень плохим, только я в этом не уверена, поскольку оно было испанским. В школе нас не учат испанским ругательствам.
— Прекрасно! — Джесс отпустил мою руку. — Хочешь все знать? Хочешь знать, какой тогда была жизнь? Она была другой, понятно? Калифорния была другой. Совершенно другой. Тогда не было и речи об общении между людьми разных полов. Мальчики и девочки не играли вместе, не сидели рядом в классных комнатах. Единственным временем, когда мы с Марией находились в одном помещении, были обеды и ужины. И иногда танцы. И всякий раз нас окружали другие люди. Я с ней даже нормально не разговаривал, кроме пары брошенных то тут, то там слов…
— Что ж, очевидно, они произвели на тебя глубокое впечатление, раз ты согласился на ней жениться.
Джесс раздраженно провел рукой по волосам и воскликнул еще что-то по-испански.
— Разумеется, я согласился на ней жениться! Этого хотел мой отец, этого желал ее отец. Как я мог отказать? Я и не хотел отказываться. Я ведь не знал — тогда не знал — какая она на самом деле. Лишь гораздо позже, когда я стал получать от нее письма, то осознал…
— Что она пишет с ошибками?
Он проигнорировал меня.