Самый жаркий день лета
Шрифт:
— Так вы можете рассказать что-нибудь определенное?
— Ну, был один раз, когда Макс никак не хотел собирать игрушки и Лейла повысила на него голос. Он расплакался, а когда я хотела его успокоить, она остановила меня и сказала, что ему следует научиться слушать старших.
Эдвард поднял брови.
— То есть она не позволила вам успокоить ребенка, когда он очевидно находился в стрессе и нуждался в поддержке?
Дженнифер скривилась:
— Я бы не стала это так называть. Ребенок вел себя откровенно плохо.
— Но не настолько плохо,
— Ну, я ведь няня, а няням часто приходится относиться к ребенку даже с большей теплотой, чем мать с отцом. Будучи тетей Макса, Лейла вела себя больше как родитель.
— Хорошо, я понял, — Форшелл задумчиво кивнул. — Мисс Ли, Лейла никогда не угрожала Максу физической расправой?
— Нет, конечно!
— Вы уверены?
— Да.
Эдвард попросил пристава передать девушке документ.
— Мисс Ли, это расшифровка вашего опроса в полиции. В ходе беседы вы упомянули, что однажды при вас Лейла обещала «придушить» Макса.
Дженнифер часто заморгала.
— Это… это просто фигура речи, — ответила она, запинаясь. Лейла глядела на нее с ужасом.
Обвинитель слегка прочистил горло.
— Значит, Лейла, говоря «я его придушу», просто использовала фигуру речи.
— Она не это имела в виду. Я пыталась объяснить офицеру полиции, что Лейла никогда не причинила бы ему вреда, хотя делала язвительные замечания, как любой родитель. В тот вечер Макс устроил концерт, и все были на взводе.
Лейла потеряла всякую надежду. Она прекрасно помнила тот разговор. Макс носился по всему дому, круша по дороге мебель, ворвался к ней в кабинет посреди важного звонка. Наверное, она и впрямь вела себя слишком жестко, когда вышвырнула его из комнаты, но ведь Ясмин подбросила ей мальчика в последнюю минуту, и так ли уж важно, что Лейла слегка перешла черту?
Макс буянил весь день, и когда вечером пришла Дженнифер, Лейла уже еле сдерживалась. И вот, услышав, как племянник что-то с грохотом уронил в спальне, она простонала: «Я его придушу!», а Дженнифер в ответ вызвалась мягко успокоить малыша. В сердцах брошенная фраза, резкие слова, чтобы сбросить напряжение. Разве могла Лейла представить, что ее реплика обретет такой вес в холодном освещении зала суда и потянет ее на дно?
Эдвард тем временем продолжал:
— Мисс Ли, мисс Саид когда-нибудь жаловалась вам на свою сестру, Ясмин?
Лейла повесила голову: Дженнифер принесла присягу и была обязана рассказать всю подноготную.
— Все сестры наговаривают друг на друга, это нормально, — ответила Дженнифер.
— На что именно жаловалась Лейла?
Девушка перевела взгляд на галерею, откуда, скорее всего, наблюдала за процессом Ясмин.
— Ну, скажем, иногда Лейле казалось, что сестра не понимает важности ее работы.
— Что вы имеете в виду?
Дженнифер переминалась с ноги на ногу, не зная, как сформулировать ответ, чтобы никому не причинить вреда.
— Лейла возглавляет собственную компанию, а Ясмин просто… — она вовремя поймала себя на слове, — Ясмин работает
Эдвард кивнул, явно довольный услышанным.
— Как именно Лейла выражала подобные эмоции? Она злилась? Или, может быть, огорчалась?
Дженнифер задумалась.
— Пожалуй, злилась. Или скорее выглядела раздраженной, чем злой. Она не могла заниматься работой, пока рядом был Макс.
— Она не могла заниматься работой, пока рядом был Макс, — эхом повторил обвинитель. — И работа стояла для нее на первом месте?
— Строго говоря, да.
— Я понял, — ответил Форшелл. — Благодарю вас, мисс Ли.
Вместо него на середину зала вышла Клара Пирсон.
— Мисс Ли, вы упомянули, что Лейла покупала Максу развивающие игрушки и книги. Насколько часто?
— Ох, постоянно. Думаю, каждую неделю.
— Что это были за игрушки?
— Наборы юного химика, головоломки, мозаики, лабиринты. Любые забавы, заставляющие ребенка думать.
— То есть она была заинтересована в развитии Макса и надеялась, что он вырастет счастливым и всесторонне успешным молодым человеком.
— Да.
— Они занимались развивающими играми вместе?
Дженнифер улыбнулась:
— Да. Он обожал научные эксперименты и прямо-таки прыгал от радости, когда Лейла приносила что-нибудь новенькое. Макс всегда вовлекал ее в игру. Обычно дети предпочитают управлять процессом и решать за всех, что им делать, но Макс всегда следил за тем, чтобы тетя попробовала что-то сама. — Улыбка медленно сползла с ее лица. — Он был по-настоящему счастливым ребенком.
Клара продолжала:
— Я бы хотела вернуться к одному пункту, который вы обсуждали с моим коллегой. Вы сказали, что любой родитель время от времени делает резкие замечания. Вы когда-нибудь слышали, чтобы мама Макса, Ясмин Саид, угрожала причинить сыну вред?
Дженнифер замерла.
— Ну… слышала, но, опять же, это была просто фигура речи.
— Что она сказала?
Дженнифер пожала плечами, будто речь шла про совсем обыденные вещи:
— Что-то вроде «да я его прибью», но… — Она заметила реакцию присяжных и твердо закончила: — Но это всегда было несерьезно.
— А как насчет Эндрю Андерсона, отца Макса? Вы слышали от него подобное?
— Время от времени.
— Что именно?
— Да то же самое. Положа руку на сердце, я постоянно слышу такие слова от всех родителей, с которыми работаю. Слыхала и фразы похуже.
— Вы со многими родителями работали?
— Я помогала пятнадцати семьям, так что в сумме получается около тридцати человек.
— И многие из них произносят подобные угрозы?
— Абсолютно все.
— Вы когда-нибудь боялись, что родители могут воплотить свои слова в жизнь?