Самый злой город
Шрифт:
– Да, дедушка. Она просто спит.
Добрый дед помог новоявленной «мамаше» забраться в машину, потом осторожно передал ей на руки девочку и погрузил санки в багажник. Алена назвала свой адрес и они поехали. Дед предлагал отвезти их сразу в полицию, но Алена отказалась. Очень хотелось спать, а в отделении спать не позволят.
Уже въезжая во двор, Алена ощутила смутное беспокойство. Что ее насторожило? Она закрыла глаза и, мгновенье спустя, распахнула их, с ужасом вспомнив промелькнувшую картину, и прошептала:
– Деда, мы сейчас перед магазином
– «Ниву»-то, срамно размалеванную? – тут же отозвался он.
У Алены упало сердце. Как-то найдя ее вещи, культуристы из театра приехали к ней домой. Билет был не на ее имя… Так. Но что они могли там найти кроме ее сапог и дубленки? Что же было у нее в карманах? Пропуск на работу… Мысли завертелись одна быстрее другой.
– Ты чаво, дитятко? Чё так побелела-то? Плохо, что ли? – дедок обеспокоено смотрел на Алену.
– Деда, а ты не знаешь у нас в городе какие-нибудь Северные ворота?
Дед почесал подбородок и задумался.
– Сейчас кажись нет… А вот во время войны Северными воротами называли арку, что сейчас в центральном парке со стороны реки. Тамо была граница города. Город-то почитай в два раза с тех пор разросся…
– Деду, отвези меня, пожалуйста, туда. У меня вот, сотовый телефон остался, я тебе его отдам.
– На что мне эта техника? Оставь себе, может позвонить кому придется. Довезу уж…
Замелькали огни, превращаясь в сплошную вереницу. Снова море. Гул отдыхающих. Кто-то бросает Алене мобильник и просит позвонить домой. Телефон погас, верно сообщив, что пора доставать зарядник. Алена лениво потянулась к своей сумке…
– Дочка, дочка, мы приехали.
С трудом разлепив глаза, Алена обнаружила себя не на знойном юге, а в заснеженном городе, в машине с девочкой на руках. С переднего сиденья на нее смотрел подвозивший их дедок. «Сумка!» - мелькнуло у нее в голове. Алена быстро похлопала себя по груди и радость теплом разлилась по телу – сумка была на месте. Хорошая привычка перекидывать сумку через плечо на манер планшета, помогла не потерять ее во время всех этих безумных скачек.
Алена взялась за ручку двери, собираясь выйти.
– Погодь, дочка. – дед вышел из машины вперед нее и пошел к багажнику. Достал что-то и подошел к задней дверце, где сидела Алена. – Нако вот. – протянул он.
– Что это?
– Это одежка тебе. Фуфаечка, ботинки. Правда, невесть что… Ты не смотри, что неказистые, зато теплые. Я в них с машиной вожусь. А это вот покрывальце, дочурку закутай.
У Алены вновь полились слезы. Она влезла в огромные для ее ног бахилы и натянула на себя фуфайку, знающую лучшие свои годы лет десять назад и почувствовала себя так хорошо, что в порыве благодарности, обняла и поцеловала доброго деда.
– Спасибо. Огромное спасибо!
– Да ладно. Было бы за что… - засмущался тот, потом снял с себя вязаную шапочку и вложил ей в руки. – На-ка, одень. У меня дома еще есть. В машине чай не замерзну.
Алена предприняла слабую попытку
– Дедушка, вы мне хоть телефончик свой дайте, чтоб я потом вернуть вам все могла.
– Не надо вертать. У меня дома ентого барахла навалом. А вот если позвонишь, али забежишь к старику, да расскажешь, что да как, благодарен буду. – и дед, достав из-за запазухи ручку и блокнот, накарябал (ручка на холоде никак писать не хотела) несколько цифр, а затем сунул листок в карман фуфайки, одетой на девушке. – Может вас проводить?
– Нет, спасибо. – ей не хотелось отвечать еще и за деда. Вдруг их и там ждут?
– Ну что ж, удачи вам тогда. – дед сел в машину и, помахав рукой, скрылся за пеленой снега.
Алена тяжело вздохнула и, покрепче сжав веревку санок, зашагала в указанном направлении. Дед дал четкие инструкции, как дойти до арки. В парке было очень тихо, лишь хруст снега под огромными ботинками Алены мешал этой тишине быть идеальной.
«Странно все это. – думала она, шагая вперед. – Эти люди непонятно для чего устроившие у театра демонстрацию военных действий и непонятно по какой причине гонявшиеся за ней по городу… Что такого важного она могла видеть или слышать? Неужели они хотят провести ее поимку в тайне? Тогда зачем все это?».
За невеселыми мыслями, Алена вышла к большой арке, о которой говорил дед. Арка была одним из нескольких ворот входа в парк. Она имела большой размер, высоту и множество украшений. Алена задрала голову и осмотрела ворота более тщательно – ничего не говорило о том, что здесь может быть дом девочки.
– Эй, ты, говорилка, не желаешь дать дополнительные инструкции? – в полголоса поинтересовалась она. Тишина начинала давить. – Если ты сейчас же не проявишься, то я уйду! – и, чтобы дать понять что она не шутит, Алена развернулась в противоположную сторону.
– Минутку, я открываю дверь. – послышался Голос.
Неужели из-за снега она могла просмотреть дом? Не под землей же живет девочка! Алена стала медленно поворачиваться, всматриваясь в снежный занавес. Вдруг со спины подул теплый ветерок и ясно запахло чем-то приятным. Алена оглянулась. Прямо посреди арки множеством цветов переливался овал с ее рост. Алена осторожно подошла и потрогала это чудо озябшим пальцем. Овал был теплым. Алена попыталась всмотреться внутрь, но ничего кроме разноцветной пелены не увидела.
– И что ты этим хочешь сказать? – она ткнула в сторону овала. – Это и есть твоя дверь? Ха-ха-ха… Неужели ты считаешь, что я туда полезу?! Что там за этой блестяшкой?
– Там дом девочки. – последовал лаконичный ответ.
– Я осторожно протолкну туда санки, а дальше, вы уж сами!
– Ты оставишь девочку одну? Ты же сказала, что не знаешь, что там!
– А ты сказал, что там дом девочки! Что может быть плохого дома? Нашлепают по попе за то, что гуляла одна неизвестно где?! Я конечно не педагог, но лезть в чужую семью…