Сандэр. Ночной Охотник
Шрифт:
В родном доме княжна, вероятно, тоже кое-чему научилась. Клейменые свято берегли секреты собственной магии, судя по скудным свидетельствам случайных очевидцев, весьма необычной. Раз уж дом Лунного Клейма пал, что с правителем? Королевская семья всегда покровительствовала Авариэли, обоснованно считая ее дом полезным для Эладарна.
– Кошка, кошка, где ты есть? Я тебя желаю съесть! – Эльф бросил бутон Корду. – Изучи и после того, как закончим здесь, сообщи нашим о заказе.
Когда товарищ ушел, Эктар пробормотал про себя, глядя вдаль:
– Я действительно пропустил массу важных событий. Интересно,
Дом почтенного купца Торгвальда Вестримского располагался в пригороде столицы светлых эльфов. Облицованное зеленым мрамором трехэтажное строение в окружении обширного сада фруктовых деревьев напоминало скорее дворец имперских вельмож. Собственно, неудивительно, ибо Торгвальд был родом из северной провинции империи.
Он отошел от дел, передав управление доходными домами и торговой гильдией города Ласпарана старшему сыну, и поселился в королевстве эльфов. Выкупил земли, поставил роскошное по меркам имперцев поместье, о коем мечтал с детства, и зажил в свое удовольствие, тихими вечерами принимая гостей, а днем обычно прогуливаясь по местным рынкам в поисках заморских диковин для пополнения собственной коллекции. Именно страсть к удивительным вещицам стала поводом к его знакомству с верховным жрецом Крылатого Единорога Карубиала Габриллом Радужным.
Этим прохладным зимним вечером уважаемый жрец почтил давнего знакомого визитом. Несмотря на довольно поздний час – приближалась полночь, – в доме Торгвальда горел свет в окнах, по выложенным плиткой дорожкам двора носились слуги, исполняя распоряжения старшего лакея. Оно и ясно: столь важного гостя принимать приходится далеко не каждый день, да и прибыл он внезапно.
– Безмерно рад, что вы вспомнили о скромном торговце, ваше святейшество, – улыбаясь в пышные усы, склонил седую голову встречающий жреца на крыльце Торгвальд.
– Как можно забыть хорошего человека, – любезно вернул улыбку поднимающийся по ступеням Габрилл Радужный. – Последние месяцы я только и вспоминаю наши с вами беседы, дорогой Торгвальд. Должен признать, они подвигли меня на глубокие размышления о бытии и существовании зла в нашем мире. С удовольствием хотел бы продолжить наше удивительное общение.
Купец, не поднимая головы, почтительно отступил, давая гостю пройти в распахнутые двустворчатые двери, похожие на небольшие резные ворота. Судя по довольному выражению лица, слова жреца пришлись ему по нраву.
– Сожалею, что наша с вами прошлая беседа не принесла нам пользы. – Торгвальд закрыл двери за вошедшим в просторную гостиную эльфом. – Пройдем в мой кабинет или останемся здесь?
– Пожалуй, в кабинете удобнее. Наши беседы не для чужих ушей.
Купец знал толк в сохранности тайн. Поместье окружал незримый астральный барьер, препятствующий проникновению незваных гостей, духовных сущностей низшего порядка и следящих чар. Каждый камешек в зданиях зачарован на прочность, а в саду и во дворе прохаживалась охрана из увешанных оберегами магических тварей. Особое внимание хозяин уделил кабинету. Комнату в сердце поместья защищал двойной астральный барьер, замыкающийся при запертой двери и не дающий подслушать разговор находящихся внутри разумных даже при помощи магии.
Стороннему наблюдателю забота купца о
Торгвальд опасался совсем не местных воров. Его беспокоили те, кто посягал на собранную им коллекцию диковин и артефактов. Так он говорил знакомым, любившим посидеть с ним у камина за спокойной беседой.
На самом деле причина установления магической защиты крылась значительно глубже. О ней догадывались единицы, знающие об истинной личности радушного хозяина поместья. Одним из посвященных в тайну именующего себя Торгвальдом разумного являлся верховный жрец.
– Вина или чего покрепче, позабористее? – Купец жестом пригласил присаживаться в специальное живое кресло, подстраивающееся под форму тела сидящего. – Недавно раздобыл чудом сохранившийся кувшин нектара с Восточного материка, наследие древних магов. Изумительный напиток, ваше святейшество! Куда до него современным винам.
– О, не сомневаюсь. Пил я как-то в молодости аллирское вино Эпохи Единства, до сих пор прекрасно помню его несравненный вкус и аромат.
Торгвальд кивком отдал распоряжение застывшему в углу зыбкой тенью слуге, уселся за письменный стол. Спустя несколько минут дежурных любезностей в кабинет плавно вошла обворожительная девушка с подносом, на котором сверкали в свете зачарованных свечей хрустальный графин и бокалы. На втором подносе лежали в дорогих тарелках из разноцветного фарфора любимые закуски Габрилла Радужного – завернутые в листья третьеглаза сырые ломтики солнечной рыбы и нарезанный соломкой зеленый иринейский сыр.
– Весьма недурно. – Пригубив из бокала прозрачной сладковатой жидкости, жрец вытер салфеткой тонкие губы. – И все-таки аллирское лучше.
– С выдержкой в семь тысячелетий трудно найти соперника в мире напитков. – Купец поставил бокал на стол.
– Истинно так, дорогой Торгвальд. Хотя иные вина – людские, например, – за столь долгий срок превращаются в мерзкую отраву.
– Все меняется, – пожал плечами купец. – И нектар, и аллирское со временем утратят прелесть вкуса и станут отвратной жижей.
– Возможно. К сожалению, подобное происходит и с разумными. Умельцы теряют сноровку, проваливаются на простейших заданиях, чем очень печалят нанимателя. Взять ваших знакомых, коим я заказал извести одного смертного. Они опростоволосились, а ведь раньше ни один заказ не оставался невыполненным.
Радушная улыбка сползла с лица Торгвальда. Напряженным он по-прежнему не выглядел, но взгляд на мгновение, пока жрец его не видел за поднятым бокалом, приобрел жесткость и пронзительность отточенной стали.
– Разве я не принес вам извинения за тот случай, ваше святейшество?
– И я великодушно принял их. – Габрилл рассматривал играющее разноцветными искрами содержимое бокала, затем перевел тяжелый взор на собеседника. – Я не люблю иметь дела с неудачниками, Торгвальд. Поэтому столетиями сотрудничал с Ночными Охотниками, не прибегая к услугам прочих тайных организаций. Провал стал для меня неприятной неожиданностью, бросившей тень на наше сотрудничество. Однако я ненавижу менять клинки в бою – и повторяю заказ на того же разумного. Только теперь точно знаю его имя и местоположение.