Сандровские. Трилогия
Шрифт:
Этот вопрос поставил Майю в тупик. Она всегда кормилась на диване. Её взгляд проследовал к нему.
— Я согласен, удобный выбор, — она не заметила, как Борис проследил за её взглядом.
В горле Майи давно пересохло. Как только они разговорились о питании, жажда стала мучить её. И эту жажду невозможно было утолить ни водой, ни соком.
Клыки прорезались и стали выступать. Майю охватило волнительное предвкушение, мелкая дрожь прошлась по телу, и ей пришлось опустить голову, чтобы наблюдательный
Они окрасились в багровый цвет.
— То есть ты не будешь ко мне приставать? — ещё раз, уже более охрипшим голосом, и с придыханием, переспросила она.
— Если только ты сама меня не попросишь…
Несмотря на жажду, Майя фыркнула. Подобная мысль даже не приходила ей в голову.
Или она гнала её, стоило той только начать зарождаться?
— Не попрошу, будь уверен.
— Давай не будем развивать эту тему.
— Я и не намерена.
Борис не хотел сейчас говорить о сексуальных играх, слишком свежи были воспоминания. Он до сих пор помнил на ощупь её кожу, не говоря о горячей плоти. И воспоминания, кроме нового, более сильного обжигающего желания, ничего не приносили.
Он не насытился Майей.
И не желал насыщаться.
Он хотел снова и снова быть в ней.
Борис глубоко и медленно вздохнул и выдохнул воздух. Мудрецы Востока говорили, что такое дыхание помогает сохранить спокойствие. Встретил бы он этих мудрецов темной ночью в переулке….
— Долго мы ещё будем демагогию разводить?
Борис, не дожидаясь, направился к дивану, попутно расстегивая верхние пуговицы рубашки.
Майя, осторожно ступая по собственному дому, последовала за ним. У неё было такое чувство, что действия происходят не с ней, что она за всем наблюдает со стороны.
Но когда Борис сел на диван и похлопал рядом с собой, она поняла, что происходящее — реальнее некуда.
В ней проснулась вампирша с дикими первобытными инстинктами.
Теперь она отчетливо слышала, как шумно, прерывисто бьется сердце мужчины. И немного удивилась — Борис тоже волнуется? С чего бы это? Он, наверняка, постоянно кормится и кормит бесконечную вереницу любовниц.
У Майи неприятно кольнуло в груди, когда услужливое воображение нарисовало сцену переплетенных тел Бориса и другой женщины. Что это? Отголоски просыпающейся ревности? Майя всегда была честна с собой, и факт того, что она начинает проявлять собственнические инстинкты в отношении Бориса, неприятно её поразили.
Она приглушенно зарычала.
Борис, услышав рычание Майи, приподнял брови к верху.
Но объяснять что-либо Майя не стала.
Она
А с чувствами разберется потом…
Майя действовала импульсивно, потом она даже не будет помнить, как оказалась на диване…между широко расставленных ног Бориса.
Можно было предположить, что она начнет питаться, устроившись сбоку, чтобы свести к минимуму контакт с мужчиной. Тут же она нависла над ним, даже не заметив, что грудью едва не касается его груди.
Её интересовала его венозная жила. И кровь.
Зато всё заметил Борис… Его естество взревело от радости. Она близко! Ближе, чем он мог надеяться, когда ехал сюда! И она согласилась питаться от него.
Скажи кто Борису, что он будет радоваться, как мальчишка, что женщина согласилась покормиться от него, он бы рассмеялся тому в лицо, а потом хорошенько врезал. За абсурд предположения.
Они оба менялись на глазах, но ещё не понимали сути изменений…
Майя склонила голову.
Борис в блаженстве закрыл глаза.
Майя выпустила клыки.
Борис, чтобы удержаться, вцепился пальцами в диван.
Из груди Майи вырвался протяжный стон…
Борис едва сдержал рык.
Клыки Майи коснулись кожи Бориса, и она больше не колебалась….
Сделав первый глоток, девушку точно током пронзило. Это…это…это было восхитительно. Кровь Бориса разительно отличалась от той крови, которую она привыкла пить. Она была более вкусной, более насыщенной.
После первого глотка, она увереннее сделала второй, и он был более жадный и глубокий. А дальше Майя провалилась в пучину удовольствия, урча и постанывая.
С Борисом тоже происходило нечто невероятное. Он и мысли не допускал, что, выступая в роли кормильца, сможет получить наслаждение.
Тело Майи манило. Питаясь, она сама того не заметив, придвинулась ещё ближе, и теперь её бедра нависли над членом мужчины. Тот не замедлил отозваться, и Борис, раздирая обивку дивана, пытался сохранить самообладание. Насмешливый голос внутри заметил, что он сдает позиции — где это видано, чтобы Борис Сандровский поступался своими желаниями во благо чьих-то интересов?
Бедра невольно приподнялись, и уперлись в бедра Майи. Та почувствовала его эрегированный член, и, продолжая жадно пить кровь, что-то простонала-прорычала невразумительное.
Более того, девушка почувствовала, что её накрывает волной желания…
Теперь она понимала, почему кормление плавно перерастало в сексуальный контакт.
Её тело сотрясло от вожделения. Теплая, почти горячая волна вместе с кровью Бориса заструилась по венам, ввергая Майю в пучину страсти. Её глаза широко распахнулись, и она более остро почувствовала член мужчины, упирающийся в бедра.