Санейра Эмеральд. Месть Цигейров
Шрифт:
— Уходи, — строго шепчу в тишине. Мой голос скрипит и скрывается на последнем слоге. — Думаю есть шанс разорвать привязку, раз она так тяготит тебя, — руки дрожат, словно пламя в стужу, я сжимаю их в кулаки.
В груди разрастается комок боли и отчаяния. Потом. Потом будет и истерика, и слезы, и крики, но сейчас я не покажу своих чувств. Если Аарон решил отказаться от меня, если для него я была не больше, чем просто увлечением, а стала обузой, то я переживу это. Когда-нибудь боль отпустит мое сердце, но сомневаюсь, что я когда-нибудь еще полюблю. Я буду сильной. Ради себя.
Я
Чувствую, что слезы все-таки оросили мои щеки. Неважно, оборотни чувствуют эмоции и Альфа в любом случае знает, что я ощущаю. И почему связующая не истончилась и не исчезла? Почему до сих пор, словно насмехаясь, вибрирует между мной и волком?
Чувствую порыв ветра и мои колени резко разводят в стороны сильные руки оборотня. Я открываю глаза, с непониманием и страхом уставившись на Аарона. Что он делает? И почему в его взгляде плещутся страх и ужас, а еще гнев. Много гнева, который опаляет мои нервы.
Стоя на коленях, волк как раз был со мной одного роста. Наши глаза были на одном уровне. И те эмоции, что были бездне, заставляли мое тело трепетать и волноваться.
— МОЯ! — яростно рычит Альфа, оскалившись на меня. Его губы стирают влажные дорожки с моих щек. Кажется, оборотень озверел. Сильные руки шарили по моему телу, а потом Аарон впился грубым поцелуем в мой рот. Он раздвинул языком мои губы и сплелся со мной в диком и древнем, как мир танце страсти и любви. Пальцы на грани боли прикасались везде, где могли достать.
И я не понимаю поведения волка. Только что он хотел от меня избавиться, а сейчас ведет себя так, словно его ужасает сама мысль расставания со мной.
— Ты-моя, Санейр-р-ра, — хрипло рычал оборотень. — И если ты снова подумаешь о том, чтобы уйти от меня или прогнать, я привяжу тебя к кровати и буду долго и часто убеждать в своих и твоих чувствах. Поняла, моя глупая лисица?! — язык волка нашел метку на шее и начал облизывать ее, кружа вокруг раненной кожи.
— Но ты… твои слова… — ничего не понимая, сказала я, зарываясь пальцами в густую шевелюру вожака.
— Ты чтец, но меня совершенно не понимаешь, — вздох разочарования и волк отрывается от своего полюбившегося занятия. — Привязка и мой характер-вот в чем причина моей постоянной ревности. Я боюсь, что ты оставишь меня, увидишь, наконец-то какой я ужасный человек и найдешь другого. А Дэниэль и Иллиус… Я уже говорил, что ты привязалась к ним, а я очень ревностный тип и поэтому, увидев, твое лицо и его пальцы в твоих волосах… Я понял, что Дэниэль может стать прекрасной заменой для тебя. Он хороший, верный и добрый. Я не такой, полная его противоположность.
— Ты идиот Аарон, — теперь я начала злиться. — Ты прав, я чтец и ты далеко не идеальный парень, — я схватила волосы Альфы и заставила волка поднять голову, причиняя ему легкую боль. Заслужил, в конце концов. — Черт! Ты ужасный диктатор, наглец, упрямый баран, нахал, гордец и самовлюбленный павлин, — рычу я слова, моя лисица тоже в гневе. —
— Кажется, я плохо на тебя влияю, лисичка, — чувственная улыбка захватила губы оборотня. — Но ты такая сексуальная, когда злишься, — озабоченный Альфа вернулся и страстным поцелуем дал понять, что информация усвоена и закреплена. Что ж, думаю, после моей пламенной речи, волк наконец-то перестанет ревновать меня к столбам и собственным подчиненным, пусть они и являются моими друзьями. И если мы в скором времени не завершим привязку, то я сойду с ума от желания и просто изнасилую собственную пару!
Демируги! До чего я докатилась? Хорошо, что никто, кроме нас двоих никогда не узнает, что под скромной личиной графини скрывается маньяка. До сих пор и я не знала о ее существовании, но Альфа прав, он плохо на меня влияет.
***
После долго и упоительного поцелуя, мы с трудом оторвались друг от друга. И если бы не желание Аарона скрепить наш союз на его территории и в его кровати, клянусь, быть мне замужней женщиной по волчьим законам уже этой ночью. С каждым днем держать себя в руках становится все сложнее, а привязка заставляет нас обоих пылать, как два небесных факела. У меня уже болят губы, а тело изнывает от страсти.
Интересно, а есть зелье, снижающее телесную тягу между мной и Аароном, потому что иначе я точно стану озабоченной маньячкой, которая залюбит Альфу до смерти. Точно нужно сходить к психиатру, чтобы решить уже наконец-то свои проблемы.
Хоть нам и очень хотелось, но мы с Альфой решили ночевать раздельно, иначе тяга будет слишком сильна и мы поддадимся соблазну, а это, как решил мой неугомонный и вредный волк недопустимо. Каждый оборотень обязан соединиться со своей избранницей в полнолуние в собственном доме и своей кровати.
Утром я узнала прекраснейшую новость, которой втайне позавидовала. Вот только радость была недолгой. Почему? Обычная человеческая зависть, потом я, правда, устыдилась низменного порыва и вновь воспарила на крыльях счастья.
Стоит объяснить.
Когда я зашла на кухню, чтобы приготовить для всех завтрак, то застыла с широко раскрытыми глазами, губы уже были готовы начать чертыхаться. Теперь готовка стала исключительно моей обязанностью. Но я не жалуюсь. Так вот, зайдя на кухню, я застала интереснейшую картину: помещение все в муке, несколько чашек разбито в дребезге, на полу остатки хрустального великолепия. А виновники произошедшего беспорядка довольные и сытые хранительница и страж в теплых объятиях друг друга. На телах и лице явственно читаются следы бурной и страстной ночи. Собственно поэтому я и завидовала подруге и кузену. Им-то можно испытать счастье, а мне теперь нужно ждать окончания операции по обезвреживанию наследницы рода Цигейров.