Сангреаль. Академия Избранных
Шрифт:
– Сейчас это совершенно не важно, - безразлично бросил кардинал.
Я как-то не могла поверить в серьезность происходящей ситуации. Уже давно понятно, что здесь по одному не работают, все больше семейные подряды, которые можно было встретить на любом шагу. Но как орк может работать на инквизицию, а один из первых лиц духовного военного ордена стоять и спокойно его слушать? Нет, я понимаю, каждому свое и вообще здесь совершенно иные устои, правила, но вот в голове у меня это никак не могло уложиться. У нас инквизиция сжигала
– Профессор Васелина Антиповна во всем призналась и рассказала в мельчайших подробностях, как узнала о необычных навыках курсантки, что она была возвращена домой из чуждого мира. О том, как различаются ее подходы к лечению и взгляды на это самой Ярославы. Вы, прелесть моя, очаровали своего учителя уверенностью, что пуская кровь можно не убивать, а наоборот, дарить жить. Вот мне интересно, вы специально втирались ей в доверие?
Я не сразу поняла, что фразой про прелесть, кардинал обращается именно ко мне. Видя, что я не реагирую, з меня неожиданно вступился Вернер:
– У них действительно может быть другой подход к лечению, магия-то у них практически не работает.
– От вас ли я слышу эти слова? – изумленно воскликнул Гаспар, явно намекая Комтуру, от чьих рук погибла его невеста. Вернер чуть порозовел, но отказываться от своих слов, тем не менее, не стал.
– А что на это все скажет нам сам Ярослава?
Ярослава говорить вообще принципиально не хотела. У меня кардинал святой инквизиции в образе огромного орка с серыми глазами, напрочь выбил почву из-под ног, было очень трудно сосредоточиться.
– Я сделала то, что должна была, это мой долг, помогать и спасать людей.
Просто какой-то театр абсурда. Вот за помощь меня пока еще никто не пытался осуждать, до сегодняшнего дня. Все происходящее было похоже на дикий и сумасшедший край, где мне нормальной отвели роль овцы на заклание. Даже не подумаю извиняться или не дай бог раскаиваться, чего видимо от меня все так ждут.
Об этом я тут же и заявила всем присутствующим в просторном кабинете. Это ни в коем случае не было актом героизма или чего-то еще в этом роде, я на самом деле так думала, в этом был смысл мое жизни. Иначе, зачем тогда вообще все это нужно будет, если запретят быть человеком?
– Гаспар, ты же видишь, что девочка просто хотела помочь, - неожиданно поддержал меня Шармад, - а ребята решили ее не бросать, на мой взгляд очень взвешенный поступок достойный не молодых ребят, а уже зрелых состоявшихся мужчин. Я могу их только похвалить.
– Ярослава спасла жизнь человеку, - вдохновленный такой пламенной поддержкой, тут же непоколебимо вставил Идрис,- я знаю, о чем говорю. И госпожа преподаватель наверняка сказала то же самое.
– Сказала, сказала, но правила есть правила. Любое подобное вмешательство относится к ритуалам некромантии. Вы все хотите попасть на релаксацию?
– На что? – удивленно
– На костер. Так они называют процедуру, когда сжигают обвиняемого.
– Да еще и дрова сырые подложат, - с неприязнью протянул Идрий, - чтобы обреченный на смерть бедолага дольше мучился.
– Минуточку! Инквизиция никого не сжигает! – кардинал попытался самоотверженно защитить свое место работы, впрочем, безуспешно: никто этого порыва не оценил, даже влюбленный в орка ректор.
– Да, да, вы просто отправляете приговоры местным властям, а там они действуют сами. Только вы думаете, что вы не палач, если лично не подкидывали дров, так что ли?
Ректор поняв, что еще немного и запахнет жареным, постарался тут же всех отвлечь.
– Так может, на первый раз простим? Возьмем н жесткий контроль, будем вести, как положено. Тем более что этому мальчишке и правда лучше и Ярослава скорее сделала прокол, что-то тип надреза, это не так уж и серьезно.
Почему-то у меня упорно складывалось ощущение нереальности происходящего. Как будто происшествие в больничном крыле не особо и интересует помощника Великого Инквизитора. Нет четкого обвинения, адекватных угроз, разъяснений нашей страшной участи, которая может всех нас здесь сейчас настигнуть.
Этот вертлявый кардинал даже не спрашивал как именно и что я делала, никаких подробностей, хотя они должны были интересовать его в первую очередь. Так что, либо уже все давно решено, что с нами будет и сейчас он тут просто красуется, либо ему нужно что-то еще.
– Сейчас простим, потом опять повториться?
– Обязательно повторится, - я согласилась с этим умозаключением, с интересом наблюдая за поведением кардинала.
– Только сначала я обращусь в вашу Ассоциацию врачевателей.
– Зачем?
– Чтобы они своими глупыми законами больше никого не убили.
Слово «глупыми» я использовала в последний момент, до этого на языке крутилось другое забористое выраженьице. Но вряд ли тут кто-то поймет мою простую широкую душу, так что иногда стоит и промолчать.
– Ну, просто радетельница за добро и справедливость, - расхохотался помощник Великого Инквизитора, - я с удовольствием посмотрю на это. Артур…
При звучании своего имени, задремавший было ректор, тут же очнулся, ошалело потряхивая головой.
– Что случилось?
– Знаю я такой тип людей, - посетовал орк, но вышло у него это настолько эмоционально, что я ему не поверила.
– Если сейчас ее не взять в оборот, потом будет слишком поздно, слишком уж девушка свободолюбива.
– Определенно, - жалостливо вздохнул ректор.
Такое впечатление, что они вдвоем собираются заживо похоронить меня и теперь занимаются тем, что жалеют себя, несчастных.
Шармад помрачнел, что только подтвердило мои опасения, и цыкнул на Лероя с Идрисом: