Сани-самоходы
Шрифт:
Машина показалась на дороге.
— У, легковушка! — сказал Петька и зашагал дальше по пешеходной тропке. — Эта не возьмёт.
«Я, когда вырасту и буду шофёром, — стал думать Петька, — то всегда буду останавливаться, если кто на дороге встретится».
Он шагал не оглядываясь и не заметил, как машина сбавила скорость и остановилась, поравнявшись с ним.
— Прохожий! — окликнули Петьку.
Петька испугался, но распрямил плечи, вытянулся, чтобы не подумали, будто он робкий, и повернулся на голос.
Из
— Чего? Здравствуйте.
— Здравствуйте, — ответил шофёр… — Далеко шагать?
— А не видать куда, — ответил Петька. — А вам?
— И мне туда же!
— По пути, — вздохнул Петька. — А вы чьи?
— Садись в машину, по дороге поговорим.
Петька посмотрел: машина вся пустая, спросил:
— А назад или спереди садиться?
— Где понравится.
— Спереди, — сказал Петька и сел. Он захлопнул дверцу, стрельнул глазами так метко, что всё разом рассмотрел, и заявил:
— Я вашу машину не видал.
— В Маленках-то? Пожалуй, не видал. Я стороной вашу деревню объезжаю, — ответил шофёр.
— А почему? — спросил Петька.
— Да захудалая деревушка: дыра дырой…
— Стойте, — сказал Петька.
Машина резко остановилась. Петька выскочил из неё и пошёл пешком, не оглянувшись.
Машина снова поравнялась с ним.
— Послушай, мальчуган, ты напрасно обиделся.
Петька шёл, не обращал внимания на говорившего.
— Я не то хотел сказать. Просто мне у вас нечего делать, — оправдывался обидчик. — Я бабушку одну подвожу иногда, но она за деревней выходит. А дел у меня там никаких нет.
Петька посмотрел на шофёра и сказал:
— И пускай нет. А я-то вам на что?
— Подвезти хочу. Под бабушкино крыльцо подкатим.
— А вы не знаете, кто моя бабушка.
— Не знал, не говорил бы.
— А кто она? — спросил Петька.
— А бывшая колхозница, Анна Яковлевна Ворогушина. Теперь она на пенсии, но ещё помогает и колхозу.
Петька остановился, подумал и сказал:
— Ну, ладно, сяду.
Он догадался, что это кругловский председатель, который действительно подвозил бабушку Анюту в Маленки. Но «дыру дырой» Петька шофёру простить не мог и сидел в машине надувшись.
— Серьёзный ныне мальчуган пошёл, — заговорил председатель. — Слово скажешь — в обиду.
Петька промолчал. Он смотрел на дорогу и заметил, что машина идёт на тихой скорости. Председатель, значит, не спешит, хочет с ним поговорить по душам.
— Так и будем
— Да, — ответил Петька. — А зачем ругаете нашу деревню.
— Чью это вашу? Может быть, твою?
— Нет, нашу, — повторил Петька.
— Я не то хотел сказать. Дыра дырой в том смысле, что ваша деревня стоит в районе самой крайней, а на карте она словно в мешке.
— Пускай, — сказал Петька. — На карте ошиблись.
— А пожалуй, — поддержал председатель Петькины соображения. — На глаз провели линию, а глаз не точен.
— Может быть, об одном глазу был, кто рисовал карту, — сказал Петька и рассмеялся.
Председатель прибавил скорость, повеселел, радуясь тому, что разговорил Петьку.
— Ну, а как тебя зовут? — спросил он. — Давно встретились, а не познакомились. Меня зовут Иваном Петровичем.
— А меня Петром Иванычем, — сказал серьёзно Петька.
— Почти тёзки.
— Наоборот тёзки, — поправил Петька и рассмеялся. — Здорово, правда?
— Здорово, — ответил Иван Петрович и спросил: — Ну, Пётр Иваныч, к бабушкиному крыльцу подвезти тебя или у речки сойдёшь?
Петька подумал немного. Ему хотелось подкатить на машине к бабушкиному дому, показать, что его не кто-нибудь, а сам Иван Петрович доставил на своей машине, но и в речке хорошо бы обкупнуться, за тем и шёл по жаре.
— Меня бы и к речке, и к крыльцу, — сказал Петька.
— Искупаться хочешь? Если не долго, подожду.
— Нет, я быстро! — обрадовался Петька.
Лишь остановилась машина, он вырвался из неё, разбежался и как был, в штанах и рубахе, шарахнул в речку. Председатель сдержал слово, подождал тёзку. Встретил его улыбкой.
— Ну, садись, — сказал он. — А то у меня дел много.
— А отжиматься? — спросил Петька.
— Высохнет на теле, — засмеялся председатель. — Сейчас жарко!
У бабушкиного крыльца мокрый Петька важно выбрался из машины, поблагодарил председателя, сказал «до свидания» и вошёл в дом.
Сани-самоходы
Был у Петькиного отца брат Толик. Его из восьмого класса отправили в город учиться, в ПТУ. Голова Толика полностью была забита изобретениями, отчего в доме не работали пылесос с полотёром, кофемолка и стиральная машина, а телевизор показывал всё вверх ногами, и никакие мастера не могли его снова сделать нормальным.