Санитары

Зайцев Сергей Григорьевич

Димка попытался отпрыгнуть, выдернуть Натку с опасного места, но волна ящиков накрыла их с головой, сбила с ног, придавила, похоронив под собой…

Когда в ушах перестало звенеть, а в глазах погасли искры, Димка осторожно поднял голову, чтобы осмотреться, чувствуя, как по лбу бежит струйка крови из глубокой ссадины.

Груда ящиков наглухо вжала детей в свободное пространство под станок, только это их и спасло. Страшно болела спина, саднили ободранные руки и плечи. Ощутив, что все еще держит маленькую теплую ладошку девчушки в своей, Димка встрепенулся и повернул голову, пытаясь отыскать сестренку взглядом. И сразу наткнулся на испуганно блестевшие глазенки Натки, лежавшей совсем рядом, словно смятая кукла в окончательно

измазанном платьице. Как только их взгляды встретились, она так простодушно и доверчиво улыбнулась, что боль, ошеломление, злость — все это растворилась без следа. Девчушка явно не пострадала серьезно — Димка инстинктивно принял основной удар ящиков на себя. Но все равно он не выпускал руку Натки до тех пор, пока сбежавшиеся на шум взрослые не вызволили их из плена.

Это чувство — чувство ответственности за ее жизнь осталось с ним на всю жизнь.

Глава 6

СТРАННОСТИ ПРОДОЛЖАЮТСЯ

— Подъем, боец!

Димка вздрогнул от насмешливого голоса Федора, прозвучавшего прямо над ухом, и распахнул глаза, растерянно озираясь. Лязгнули сцепки тормозов мотовоза, инерция торможения дернула инстинктивно напрягшееся тело вбок, и транспорт остановился. Движок заглох.

Они прибыли на Курскую-радиальную.

Избыточная охрана перегона силами Бауманского Альянса — весомый аргумент против любой нечисти или нежелательных гостей, способных проникнуть сюда из темноты туннелей. Но осторожные ганзейцы все же поставили блокпосты по обе стороны своей станции — на глубине двадцати метров в туннелях, там, где заканчивались используемые подсобные помещения. Да и по перрону прохаживались патрульные в серой пятнистой форме с короткими автоматами, внимательно следя за порядком.

Вот и сейчас двое патрульных, видимо специально предупрежденные и поджидавшие именно их, сразу направились к прибывшим.

— На, держи свою пукалку, — Федор всунул автомат в руки парню. — И скажи спасибо, что уберег тебя от потери ценного имущества, пока ты дрых без задних ног.

— Мог бы и раньше разбудить.

— А зачем? Спокойно все прошло.

Спрыгнув на пути, Димка обернулся и растерянно смотрел, как Каданцев помогает сойти с мотовоза сестре. Он проспал. Позорно проспал весь перегон, хотя собирался не смыкать глаз. Стыдно-то как… Лучше бы ему запретили ехать, чем такое… С другой стороны, ничего ведь не случилось. Добрались благополучно. Так стоит ли себя есть поедом из-за любой ерунды?

На станции как раз в этот момент наступило утро — ровно в шесть, через минуту после их прибытия, ослепительно вспыхнули потолочные светильники, моментально разогнав тьму по углам. Ганзейцы всегда жили расточительно, и даже многие радиальные станции, примыкающие к главному транспортному кольцу, освещались весьма прилично. От яркого света в глазах Димки, не успевшего вовремя опустить взгляд, поплыли разноцветные пятна. Он зажмурился, стараясь уберечь глаза.

Каданцев, коротко переговорив с патрульными, сдал мотовоз под расписку. За год работы, перебывав здесь несчетное число раз, Димка хорошо знал в лицо как руководство станции, так и патрульных — эти парни не оказались исключением. Значит, все шло по накатанной колее, все было спокойно. Кроме одного. Несмотря на смятение в душе, Димка не смог не заметить, что поведение Наташи не изменилось в лучшую сторону. Она его не замечала. Впрочем, справедливости ради, девушке, похоже, вообще ни до кого не было дела. Взгляд опущен, светлые волосы встрепаны, лицо выглядит бледным и осунувшимся. Все еще никак не может проснуться?

— Проверьте имущество, идем к гостевым палаткам. Дмитрий, как самочувствие? Как рука?

— Я в порядке, Альберт Георгиевич, — машинально ответил Димка, даже не особо прислушиваясь к внутренним ощущениям, — голова сейчас была занята беспокойными мыслями о сестре.

— Идите

за мной.

Коротко кивнув, Каданцев как-то бережно полуобнял Наташку за плечи, словно девушка вдруг превратилась в стеклянную фигурку, которая, не дай бог, упадет и разобьется. Зябко кутаясь в старенькую кожаную курточку, она послушно шла, направляемая твердой рукой, к лестнице, ведущей с путей на перрон.

Тревога острыми коготками царапнула душу. «Да что происходит, в конце концов?!»

— Вещи забирай, парень, не задерживай движение, — буркнул один из патрульных, принявших мотовоз.

Димка с внезапно вспыхнувшим раздражением резко сорвал с площадки мотовоза рюкзак, поравнялся с поджидавшим его Федором, и они вместе двинули за Каданцевым. Но всего через несколько шагов какое-то невнятное чувство заставило парня оглянуться, бросив рассеянный взгляд на перрон. Димка замедлил шаг, пытаясь понять, что его остановило. Привычные взгляду ряды ветхих палаток в северной части перрона, нарастающий гул голосов — народ просыпался, начинал заниматься утренними делами. Любители почаевничать уже выстраивались в очередь за кипяточком к кухонному блоку, который располагался сразу за жилым сектором, — оттуда даже на пути тянуло уютным дровяным дымком. Многие тащили тюки и баулы к южной части, где по давно заведенному порядку располагался местный рынок, а самые бойкие уже устанавливали столики или ящики, приспособленные под прилавки, и раскладывали товар.

А кто-то, не обращая внимания на суету вокруг, просто курил, прислонившись к пилону сзади палаток. Вон как тот низенький, плотно сбитый тип, судя по серым в разводах куртке и брюках — ганзеец из патрульных или охранников. Димка задержал на нем взгляд. Лет сорок, короткая стрижка, аккуратные усы и бородка. Выражение лица спокойное, даже безмятежное, черты разглажены. Вполне возможно, курит какую-то расслабляющую дурь. Этого человека он не знал, хотя до сих пор полагал, что знаком со всеми охранниками Курской. Впрочем, мало ли какие кадровые перестановки происходят между двумя смежными станциями? Может, чем-то проштрафился, вот и поставили сюда, на радиальную.

Стоило Димке задержать на нем внимание, и незнакомец тут же посмотрел в его сторону. Парень вздрогнул, натолкнувшись на пристальный, оценивающий взгляд — взгляд абсолютно уверенного в своих силах человека, выполняющего некую важную работу.

— Димка, не отставай! — окликнул, оборачиваясь, Федор. — Опять спишь на ходу?

— Слушай, Федор… Там какой-то странный тип за нами наблюдает, — поделился тревогой Димка, догнав Федора.

— Да мало ли тут шпиков всех мастей, Димка, — сердито зашептал Федор. — Все-таки радиальная станция Ганзы, с каких пор тебя это стало удивлять? Тут наблюдателей всегда хватает. Следят, так сказать, за политической обстановкой подведомственной территории. Главное, сам глазей поменьше и не привлекай к себе внимание, целее будешь. У людей своя работа, у нас — своя. Лучше поведай старому другу, что там за хрень с рукой-то?

— Да царапина. — Димке не захотелось сейчас распространяться о подозрениях доктора, делавшего ему перевязку. Не хватало еще про каких-то дурацких вампиров рассказывать. — Наверное, когда этих клоунов выжигали, об край двери локтем зацепился. Там железо старое, острое, а я когда открывал, некогда было осторожничать.

— Да, дурняк они на нас знатный навели, — помрачнев, согласился Федор, гремя каблуками по железной лестнице вслед за Каданцевым, который уже вел девушку по перрону. — Я бы, наверное, не заметил, даже если бы без башки остался. Повезло нам, что ты глазастый оказался. Представляешь, Гуляев, этот вечный раздолбай, и то проникся. Рвался потом тебя поблагодарить, да Каданцев его работой загрузил по самые ноздри. Надеюсь, Сотников с этими тварями разберется до того, как мы вернемся. Не хотелось бы встречаться с ними снова. Погоди, а чего у тебя столько крови было?