Санклиты. Кара Господа
Шрифт:
Все внутри переворачивалось от счастья — она жива! Боялся, что это обман, сон, галлюцинация, пока не увидел девушку, свернувшуюся клубочком под одеялом. От той, какой я ее знал, остались лишь воспоминания. Впрочем, их тоже не осталось. Вскоре понял причину — Гуля потеряла нашего ребенка. Трагедия почти уничтожила любимую. И, будто этого было мало, врачи сказали, что забеременеть она больше не сможет.
— Уходи! — маленькая, исхудавшая, девушка набросилась на меня, кулачками толкая к двери.
Не помню, что говорил, помню лишь момент, когда
— Зачем такая тебе? Уходи, Глеб, прошу. Пустая женщина зачем тебе? С мертвой утробой? Уходи, не мучь ни меня, ни себя.
Я встал на колени рядом с ней и прижал к себе. Сопротивляться не стала — все силы ушли на эту вспышку.
— Нужна. — Выдохнули губы срывающимся шепотом. — Прости, моя вина во всем. Прости, Гуля!
— Не твоя, его. — Безжизненно прозвучало в ответ. — Драган отнял жизнь еще одного Соболева, даже родиться ему не дал.
— Ты права. И он ответит за это!
— Глеб… — Она всхлипнула и вцепилась в меня. — Обещай, что наш малыш будет отомщен!
— Клянусь! — прошептал я, захлебнувшись стоном.
Позже понял, почему мне не сообщили о том, что Гуля выжила, сразу — она запретила. И понял, из-за чего я все-таки оказался в поместье Охотников — руководство понимало, что одной ей, увязающей все глубже в безысходности, из этой депрессии не выкарабкаться.
Главой здесь была Юлия Хан — блондинка со стальным характером. Мы с ней не особо сошлись характерами. Но она все-таки приняла мое заявление и зачислила стажером. С ее сыном, Данилой, было проще, все-таки мужик. Ходили слухи, что он делал неплохую охотничью карьеру в Питере, но сильно накосячил из-за санклитки какой-то, и был сослан к нам, в Стамбул, учить желторотиков.
Одним из которых я и стал. Гуля поправлялась, во всем успевая помогать мне. Теперь день начинался затемно — пробежка, упражнения, душ, завтрак, изучение теории, обед, отдых, силовая тренировка, опять теория, ужин. Это забирало все время и силы. Мысли о сестре отошли на задний план. Да если честно, после того, как ее отымел в подворотне Драган, даже думать о Саяне и то было противно!
Но однажды, когда вернулся с последних лекций, чтобы принять душ и идти с Гулей на ужин, обнаружил в нашей комнате Павла — старого Охотника-преподавателя со шрамом во всю щеку. Перед ним на столике стоял кофе и почти не тронутое блюдо с пахлавой.
Что-то подсказало мне, что разговор будет серьезный.
— Глеб, мы должны поговорить о Горане Драгане, — после обмена рукопожатиями сообщил Павел. — Пришло время.
Саяна
Убежать с острова Лилианы — хоть и на пару дней, Горану и мне все же удалось. Теплым мягко-розовым предзакатным вечером гидроплан перенес нас на другой остров, и даже дышать сразу стало легче. Здесь еще не построили отели, и туристическая суета не поглотила естественную красоту природы и неиспорченность, искренность местных.
— Зайдем? — Горан кивнул на своеобразное кафе под крышей из пальмовых листьев, десятком столиков с перемотанными скотчем стульями прямо на песке и серым псом, который спал у входа, подергивая во сне лапами.
— Давай.
Мы подошли к фанерной стойке «бара». Драган заказал нам виски, вновь заставив меня позавидовать лингвистическому дару санклитов, и, судя по всему, задал какой-то вопрос местным.
— Ты что-то ищешь? — не выдержала я, поддавшись любопытству.
— Кого-то. — Уточнил он, лукаво улыбаясь. — Баджо.
— Это что за зверь?
— Морские цыгане, которые постоянно кочуют. Это будет сюрприз. — Санклит взял стаканчик с виски. — За свободу, любимая!
— За нее, родимую! — стеклянный бочок чмокнул собрата, и обжигающий напиток скользнул в желудок, перехватив дыхание. — Ей-богу, это самогон!
— Любой виски по сути самогон! — Горан привлек меня к себе и поцеловал. — А с тобой мне и алкоголь не нужен — стоит утонуть в твоих глазах, пьянею моментально!
— Люблю тебя, — шепнула я ему на ухо и прикусила мочку.
— Саяна… — Санклит вздрогнул всем телом. — Жизнь моя!
— Тебя тут хотят, Драган.
— Тоже безумно тебя хочу, любимая!
— Не я, прости.
— Злая вредина! — мужчина, улыбаясь, заглянул в мое лицо.
— Он тебя хочет. — Я кивнула на бармена, который всячески пытался привлечь внимание хорвата.
Они быстро поговорили, Горан кивнул.
— Мне нужно кое-что сделать, родная.
— Иди, я побуду здесь.
— Можешь обещать, что не выйдешь из кафе?
— Это сложно назвать кафе. Но обещаю. Иди уже.
— Я на минуту. — Оглядываясь, он выскользнул в ночь.
Из небольшого приемника полились звуки ламбады, и тело отреагировало само. Зажигательная мелодия подействовала не только на меня. Убрав столики со стульями в сторону, местные уже вовсю отплясывали на импровизированном танцполе. Через секунду я, сама не знаю как, оказалась среди них. Мозолистые руки местного мачо легли на мою талию как раз в тот момент, когда вернулся Драган. Оторвав весьма неплохо двигающегося танцора от меня, он отшвырнул его в сторону, разъяренно рыча.
— Расслабься, не злись! — я тесно прижалась к нему, вовлекая в танец.
— Что ты со мной творишь, бессовестная! — простонал санклит, прижав меня к себе еще крепче.
— Пытаюсь уломать любимого станцевать ламбаду! — я развернулась и прижалась к нему спиной, под музыку двигая бедрами.
— Ламбада — не танец, — жарко прошептал мужчина, обжигая шею своим дыханием, — а выражение намерений!
— Пусть так! — выдохнула я. — Тогда мои желания тебе известны!
— Любимая! — санклит подхватил меня на руки и утащил в темноту, к томно вздыхающему морю.