Санкт-Петербург II

Хольбайн Вольфганг

– Это не наемники, а военнослужащие моего секретного подразделения, – спокойно ответил Дейли Лама. – Обстоятельства потребовали от нас этой маскировки. По нескольким причинам.

– По каким причинам? – не отставал Седрик. Теперь, когда напряжение понемногу спадало, его все больше интересовало, какое отношение имеет Дейли Лама к делу о нападении на Луну Хадриана и к организаторам покушения, находящимся здесь, на планете Санкт-Петербург II.

– Время отвечать на вопросы еще не настало, – сказал Дейли Лама, и Седрик

был рад такому нормальному ответу. – Сначала предстоит кое-что сделать.

Седрик кивнул в знак согласия. Он бы не сделал этого, если бы не доверял так сильно этому человеку, бывшему для него воплощением честности и искренности.

Дейли Лама воспринял это с одобрением и повернулся к Перкинсу.

– Проведите нас наверх, в безопасную зону, – велел он, – но так, чтобы мы не столкнулись с боевой группой посольства.

– Да, сэр.

Перкинс прошел мимо троих у входа, на которых он еще совсем недавно смотрел как на врагов, и, ни секунды не колеблясь, повел их по коридору. Теперь, когда Дейли Лама доказал свое право приказывать ему, он не подвергал его авторитет ни малейшему сомнению.

– Главное, он может выполнять какие-то приказы, – подумал Седрик. Это составляло, по-видимому, смысл жизни адъютанта.

Ни с кем не столкнувшись, они добрались до скоростного лифта и поднялись на нем в безопасную зону посольства. Перед переборкой кабинета Лафайета Перкинс остановился и смущенно пожал плечами.

– Скромность украшает, – сказал Дейли Лама. Он, казалось, знал, что означает жест Перкинса. – Но вы же не станете утверждать, что вы, личный адъютант посла, не знаете кода этих помещений.

– Если его за последнее время не изменили, – уточнил Перкинс.

– Посол загнан в угол, и сейчас он вряд ли будет думать о таких вещах, – Дейли Лама взял у одного из троих наемников свой шлем и надел его. – Если в этом помещении нас ожидает то, о чем я думаю, для меня лучше быть неузнанным, – объяснил он.

Он подал наемникам знак, по которому те встали по обе стороны переборки наизготовку. Лафайет вполне мог видеть их приближение на мониторе благодаря камере слежения и принять соответствующие меры.

– Начинайте, – это опять относилось к Перкинсу.

Адъютант повернулся к дощечке с кодом. Через секунду переборка бесшумно отъехала в сторону.

Трое в скафандрах ворвались в кабинет посла, держа лазерное оружие наготове.

Но эти предосторожности оказались излишними. У посла, сидящего перед экраном коммуникатора, даже не было оружия в руках. Когда он усидел их появление, то вскочил так быстро, что с грохотом опрокинул тяжелое кресло.

– Кто... кто вы? – спросил Лафайет с белым как мел лицом. Вытянув перед собой руки, будто так он мог удержать незваных гостей на расстоянии, он со страхом отходил от надвигающихся на него фигур в тяжелых скафандрах, пока наконец его спина не коснулась стены и отступать дальше

было некуда. – Что вы хотите от меня?

– ВСЕ В ПОРЯДКЕ, – прозвучал голос одного из наемников из громкоговорителя.

Глаза Лафайета еще больше расширились, когда он увидел Седрика, Мэйлора, Кара-Сека и Перкинса, входящих в помещение вместе с Дейли Ламой.

– Перкинс? – беззвучно прошептали губы посла. – Что...

– Игра окончена, – сказал Дейли Лама. – Вы слишком долго работали против флота. Я здесь для того, чтобы вы не могли больше заниматься этим.

Лафайет открыл было рот, чтобы возмутиться, но слова застряли у него в горле. Его блуждающий в поисках поддержки взгляд остановился наконец на адъютанте.

– Перкинс! – это звучало почти умоляюще, – Почему вы ничего не сделаете?

Адъютант посмотрел на него с каменным лицом и ничего не ответил. В его глазах было презрение, скопившееся за долгие годы, презрение, которое он никогда не смел выдать.

– Перкинс! – крикнул Лафайет срывающимся голосом. – Что вы стоите? Сделайте же что-нибудь!

– Он больше ничего не сделает для вас, – сказал Дейли Лама, – Никто вам больше не поможет. Вы в конце своего пути.

Он подал знак троим в скафандрах, и те медленно стали приближаться к послу.

– Нет, я вам не дамся! – крикнул Лафайет, прижавшись к стене. – Во всяком случае, живым!

Прежде чем кто-то из троих успел дотронуться до него, он нажал ладонью на маленькую, похожую на украшение кнопку, прикрепленную к его мундиру на уровне сердца. И сразу же вокруг его груди, слегка потрескивая, заплясали голубоватые молнии.

Лафайет открыл рот для крика, но раздался только глухой стон. Посол упал на пол и застыл без движения. Молнии и потрескивания исчезли. Один из троих наемников опустился рядом с ним.

– Он мертв, – сказал он после краткого обследования.

Дейли Лама, казалось, ничего другого не ожидал. Он уже давно подошел к рабочему столу, туда, где пару минут назад сидел посол.

– Ну, теперь вы довольны? – спросил он, казалось ни к кому конкретному не обращаясь, – Вы полагаете, с его смертью все проблемы решены? Могу вас заверить: вы ошибаетесь, и очень. Ваши проблемы начинаются только теперь.

Седрик нахмурился, услышав эти слова, и начал медленно приближаться к Дейли Ламе.

– Вы ведь все видели, – продолжал Дейли Лама. – Вы не боитесь небольшого разговора? С глазу на глаз? Лицом к лицу? Хотя в нашем случае об этом трудно говорить. Вы ведь проявите понимание, если я не сниму маску. Наши шансы должны быть равными, не так ли?

Только теперь Седрик заметил, что коммуникатор на письменном столе Лафайета включен. На экране было изображение стилизованного символа с четверкой внутри.

– А ЧТО ВЫ МНЕ, СОБСТВЕННО, МОЖЕТЕ ПРЕДЪЯВИТЬ? – раздался голос из коммуникатора. – ДА И ЧТО ВЫ ЗНАЕТЕ ОБО МНЕ?