Санкт-Петербургский бал-маскарад [Драматическая поэма]

Киле Петр

ПСИХЕЯ А я была там, странствуя по свету, Преследуема Афродитой злой, Покинута Эротом, в поисках Неведомо чего? ЭРОТ Была, наверно! На празднестве в честь Венус было много Прекрасных женщин, юных уж совсем, Одетых по парижской моде чудно, Особенно

принцессы, - краше всех! ПСИХЕЯ Влюблен в кого-то, обо мне не вспомнил! ЭРОТ Влюблен? Так, значит, там была Психея!

В вечерних сумерках над озером вспыхивает феерия света, с грохотом фейерверка, со снопами света, пронизывающими небеса, в которых проступает парусник, весь иллюминированный, но это по всему над Невой у Летнего сада в Санкт-Петербурге.

Летний сад. Со стороны Невы в галерее из двенадцати парных колонн высится статуя Венеры. Гости съезжаются на лодках и барках. На пристани восседает на бочках с вином Вакх; на широкой дощатой галерее вдоль аллеи, ведущей к Летнему дворцу, установлены столы с холодной закуской, и там царь с царицей приветствуют гостей.

На лодках подъезжают ряженые, изображающие богов, нимф и сатиров, во главе с Нептуном седовласым. У статуи Венеры является герольд с жезлом в сопровождении двух трубачей и трех юных женщин с атрибутами муз.

Г е р о л ь д Небывалое доселе! Царь на празднество сзывает Знать и люд мастеровой, В обозренье выставляет Остов женщины нагой. ( Взмахивает жезлом.) Боже правый, в самом деле? Стыд и грех, а не кумир. ( Снова взмахивает жезлом.) В честь Венеры, изваянья Голой женщины из камня, Царь затеял пышный пир. Трубы и пушечная пальба. Православные в смятеньи. Что за притча? Наважденье. Пить вино-то всем велят. Пушки над Невой палят.

Герольд со свитой удаляется вглубь сада; у статуи Венеры собираются гости, все смущенно веселы, особенно из молодых и юных; среди них Доменико Трезини и Толстой.

Т о л с т о й Я в Риме иль Неаполе? Где я? Или в Афинах средь развалин храма, Что высится над морем голубым, Красою величавою сияя? Иль

это сон, мои воспоминанья О странствиях по странам и столетьям? Опасным, гибельным, но зов царя Вновь к жизни возвращал меня, в отчизну, Преображенную, как светом день, Что в вечных сумерках едва мерцал, - Блистающий, весенний, точно ныне. К н я г и н я Она такая же, как мы, совсем, Как в молодости женщина нагая. Не скажешь, что богиня красоты Или любви, - не знаю, в чем тут диво? М о л о д о й ч е л о в е к Вы сами диво красоты, княгиня! К н я г и н я В чем слава статуи или богини? Т р е з и н и Стоит без всякого смущенья. После Купанья в море, взгляд бросая в даль, И в обнаженности ее не стыд Таится и не таинство желаний, А явлена божественность сама. Вот высшее создание искусства.

Между тем темнеет, и на Неве возгораются огни с разнообразной символикой и фейерверк.

В аллеях Летнего сада. Белая ночь. Гости и ряженые. Герольд и три юные женщины.

1-я ж е н щ и н а Мы ныне музы, я надеюсь. 2-я ж е н щ и н а Нас принимают за богинь. 3-я ж е н щ и н а Нас принимают за служанок, Блестящих самых и красивых, И нам царица удивилась. 2-я ж е н щ и н а За нами послан камергер Прознать, кто мы, и опоить. 1-я ж е н щ и н а Чтобы затем слегка ославить - За красоту. 3-я ж е н щ и н а Ну, хорошо. Прознаем, что с ним будет вскоре, Уж очень он любим царицей.

Юные женщины оборачиваются, и перед ними невольно останавливается камергер Монс.