Санктум
Шрифт:
Я плакала в подушку. Мне было страшно. Больше всего я боялась за ребенка. Но теперь я боялась еще и за себя. Я отлично чувствовала, как силы меня покидают с каждым днем. Я могу не выжить, если Эдвард не придет и не поможет мне. Я была слишком слаба. И тогда ребенок умрет тоже…
С тех пор внутреннее избиение стало каждодневным. Через пару дней живого места на моем животе не осталось – он стал синим, бордовым… и он стал огромным. Седьмой месяц, примерно так. Руки и ноги при этом похудели, и лицо – теперь было очевидно, что означали
Я уже с трудом передвигалась, предпочитая до ванной ползти, чтобы не упасть. Теперь я оставалась внизу, чтобы находиться недалеко от еды и воды, которую я все еще пыталась затолкнуть в себя. Только безрезультатно. Я держала возле живота подушку, чтобы в случае падения ребенок не пострадал. Я особо не думала о себе – для меня стало главным то, чтобы хотя бы он выжил. Мы оба нуждались в помощи. Но Эдвард не приходил…
Я занимала время просмотром телевизора, лениво щелкая каналы, чтобы себя отвлечь от слабости и тошноты. Рядом со мной стояла бутылка воды, которая уже была выпита почти до дна. Тут же стоял тазик, в который меня рвало. Я едва могла поднять голову от подушки, не говоря уже о том, чтобы дойти до ванной. И я была абсолютно одна. И я не могла ни к кому обратиться, чтобы не раскрыть секрет Эдварда.
Мне уже стало трудно дышать и, кажется, ребенок доломал мне то ребро, которое уже было до этого повреждено. По крайней мере, в последний раз, когда он бил меня, боль была адская, и я отчетливо слышала хруст. После этого у меня начались проблемы с дыханием, и вообще с тем, чтобы пошевелиться.
Скрип колес возле моего дома застал меня врасплох. Приподняв голову, я с удивлением разглядела через кухонное окно машину скорой помощи. Что за черт? Может, кто-то из соседей слышал мои крики и вызвал помощь? Но почему он тогда не зашел? Или это просто проверка, присланная из больницы?
Стук в дверь.
Мои глаза расширились от ужаса, потому что я абсолютно не знала, что мне делать.
– Минутку! – крикнула я, пытаясь подняться.
Напряжение было неимоверным. Мои ноги дрожали и подгибались, как будто стали тонкими, словно соломинки. Я знала, что сильно похудела, но последние дни даже не имела возможности взглянуть на себя в зеркало.
– Мисс, вам нужна помощь? Мы можем войти? – участливо спросил врач.
– Нет, все в порядке! – испуганно вскричала я. – Дайте мне одеться!
Это удовлетворило его, и он замолчал.
Я накинула халат, чтобы скрыть исхудавшие руки и ноги, а подушку прижала к груди. Волосы немного напустила на лоб, пытаясь скрыть худые щеки. Это выглядело так, словно я спала, и они меня разбудили. Должно было выглядеть так, если я не хотела, чтобы меня отвезли в больницу.
Наконец, я добралась, изо всех сил вцепилась в дверной косяк.
«Только не сейчас», – молила я ребенка, чтобы он не толкался. – «Прошу тебя».
– Да? – спросила я, приоткрывая маленькую щель через цепочку.
– Нам поступил анонимный звонок, - сказал врач. – Сказали, девушка нуждается в помощи.
– Я ничего не знаю об этом, - проворчала я. – Кто звонил?
– Молодой человек.
– Наверное, шутник, - я постаралась вложить в голос строгость и раздражение. Врач с сомнением осматривал меня в дверной проем.
– С вами все в порядке, мисс? – спросил он.
– Конечно, - ответила я, в ужасе чувствуя, что ребенок начал шевелиться. – Я просто спала.
– Извините, - сказал доктор, собираясь уходить. – Если что, звоните.
– Хорошо, - я захлопнула дверь и развернулась к комнате, надеясь успеть добраться до дивана, краешек которого манил меня отсюда, издалека. Я смогла пройти всего два метра, после чего повалилась на колени, а затем на бок, сдерживая крик. Я не могла дышать.
Боль распространилась по всему телу, будто ребенок рвет меня изнутри. В глазах потемнело, но я сцепила зубы, молча терпя. Я только глотала слезы и пыталась иногда вдохнуть. Кажется, я снова слышала хруст.
Затем все прошло, но я продолжала лежать. Машина отъехала – я слышала это.
А затем я поняла, что в комнате не одна. Мне даже не нужно было поворачивать голову – я физически чувствовала его присутствие.
Глава 9 Я ни о чем не жалею
И еще один невероятный эпиграф к главе от <a class="link" href="#" rel="nofollow" style="text-decoration: none; color: rgb(204, 204, 204);" target="_blank">tess79</a>
Живот, растущий не по дням, а по часам,
Истощена... не веришь ты глазам.
Да разве же такое вот возможно?
Ты в ступоре, Судьбою вновь стреножен.
"Особенным он будет" - говорит,
О, знала бы, "особенность" твою!
Ее рыданием душа твоя горит,
Ты столько лет берег, и вот уж на краю...
Не нужно было вовсе появляться,