Санькя
Шрифт:
– Что там за грохот?
– спросил он, переводя взгляд на Сашу и не узнавая его.
– Опять ремонт?
Саша мгновенье раздумывал, что надо сделать.
– Безлетов, - сказал, наконец.
– Уходите отсюда. Прошел к окну, глянул на улицу. Там стояли двое растерянных, озирающихся милиционеров, не знающих, что делать, - не замечая их, "союзники" таскали из автобуса оружие.
– Саша… - узнал Безлетов, вставая.
Он щурился, оглядывая Тишина, на щеке Безлетова вздрагивала какая-то мышца, словно ее прищемили.
–
В помещение, где сидел секретарь, уже вносили оружие.
– Саш, ты здесь?
– окликнул Олег, заглянул в комнату, увидел Безлетова.
– А это кто? Губернатор?
– спросил, ощерившись. Из-за плеча Олега выглядывала всегда готовая засмеяться рожа Вени.
Саша отрицательно покачал головой, выходя от Безлетова.
– Вот здесь губернатор, - он указал на высокую, красивую дверь.
–
Безлетов, а где ключи от его кабинета?
– крикнул, не оборачиваясь.
В кабинете губернатора стоял длинный стол, несколько кресел, в углу - телевизор. На стене висел огромный портрет президента страны. Президент шел, сжимая тонкий кулак. Фон картины был черный - словно президент появился из темноты и спешил теперь куда-то.
Олег грохнул на стол ПКМ, снял с плеча две трубы гранотомета. Прошел мимо окон, раздвигая красивые занавески.
– Долго не продержимся, конечно, но немножко постреляем, если что… Веня бродил по кабинету, словно отыскивая, что сломать.
– А тут еще одна комнатка, - нашел он неприметный, занавесью прикрытый вход.
– Холодильник стоит, ты смотри… - раздался его голос.
В дверях кабинета стоял Безлетов, молча наблюдая происходящее.
Саша уселся в кресло губернатора, оно качалось и крутилось. Взял со стола дистанционку, включил телевизор. На экране замигало что-то, появились улыбающиеся женщины.
– Вы сумасшедшие!
– выкрикнул Безлетов.
– Кто это, я так и не понял?
– спросил Веня, выходя из комнатки с куском сыра и бутылкой коньяка.
Саша не ответил.
– Укрепляться будем как-то?
– спросил у Олега.
– Не-а… - Олег отломил у Вени кусок сыра, взял коньяк и разглядывал бутылку.
– От ментов мы и так отстреляемся… А если войска подгонят, тут нечего ловить.
Саша кивнул. Вспомнил что-то, встал, охлопывая себя по карманам.
– Потерял чего?
– спросил Олег.
– А?… Да, гильзу.
"В кармане оставил, в куртке своей… Сейчас сгорела, наверное, уже…" - догадался Саша.
– Тебе гильза нужна?
– спросил Олег и выстрелил в портрет президента. Попал в лоб.
– А то я все повод ищу всадить ему, - сказал он, подбирая гильзу и передавая Саше.
Безлетов все-таки решился войти, деревянным шагом приблизился к Саше, дернул его за рукав:
– Саша, кого ты сюда привел?
Олег прихватил своими красными толстыми пальцами - белые и тонкие Безлетова, щелкнул кольцом наручников по его запястью, наручники вскрылись, махнув зазубренной дужкой, и сразу же захлопнулись на руке.
– Иди сюда, - рванув на себя, Олег легко довел Безлетова до стены между окнами и пристегнул второе кольцо к батарее.
– Зол злодей… а я троих злей… Понял?
– дыхнул в лицо Безлетову так, что тот отшатнулся рефлекторно.
– Саша, тебе не стыдно?
– спросил Безлетов.
– Может, вы меня еще расстреляете?
– Алексей Константинович, судя по вашему тону, вы нисколько не верите в такую возможность. Не надо ломаться тут…
– Ладно, вы общайтесь, я пойду посты посмотрю, - сказал, скорчив тоскливую гримасу, Олег. Веня, ухмыляясь, вышел за ним.
– Саша, послушай меня: в чем смысл? Я тебя спрашивал уже и спрашиваю в последний раз: в чем смысл? Ты думаешь головой своей сейчас или нет? В чем, Саша, смысл? Зачем вы сюда пришли?
– Смысл в том, чтобы знать, за что умереть. А ты даже не знаешь, зачем живешь.
– Саша, ужас в том, что твоя душа умрет раньше, чем ты сам!
– Такие, как ты, спасаются, поедая Россию, а такие, как я - поедая собственную душу. Россию питают души ее сыновей - ими она живет. Не праведниками живет, а проклятыми. Я ее сын, пусть и проклятый. А ты - приблуда поганая.
Саша подошел к окну, увидел, как несколько милицейских машин появилось на дороге. Вскинув автомат, саданул длинную очередь прямо в окно - полетело стекло, кривые, острые щепки…
Машины затормозили, развернулись резко и умчались.
– Ага, мать моя!
– засмеялся Саша.
– Страшно?
Орудуя где руками, где прикладом, выломал ставни. Вздувая занавески, как паруса, в кабинет ворвался ветер.
– Саша, врубай ящик, сейчас новости будут!
– Олег вернулся с флагом в руках, с ним Веня и несколько возбужденных, похоже, выпивших водки "союзников".
"Если будут новости, значит, мы точно проиграли", - подумал Саша. Шла заставка с трехцветными лошадьми, скачущими в разные стороны. Сжимая скулы, все смотрели в экран.
Показали Матвея, его вели быстро, почти бегом, унизительно согнутого, держа под локти, но возле камеры он изловчился на мгновенье выпрямиться: в кровавом месиве лица светился радостный, яркий глаз…
"… Сегодня ночью предотвращена попытка захвата нескольких правительственных учреждений в Москве…" - отчитывался ведущий. Костенко, вцепившись в клетку, улыбался яростно и безумно: "архивные съемки суда" - шла надпись внизу экрана.
"Нам удалось связаться с лидером экстремистской партии по мобильному телефону… - сообщил диктор.
– Включаем запись…"