Санта-Хрякус (пер. С.Увбарх под ред. А.Жикаренцева)

Pratchett Terry

Чайчай крутнулся в ловком сальто. Она даже не поняла, каким образом это у него получилось. Он как будто сумел уцепиться за воздух.

Стремительно рванувшись вперед, Чайчай поймал Сьюзен свободной рукой и утянул за собой в пропасть. Она едва-едва успела ухватиться за перила. Правда, потом она зачастую думала, что перила сами поймали ее.

Покачиваясь на ее руке, Чайчай задумчиво смотрел вверх. Потом он зажал рукоятку меча в зубах, опустил освободившуюся руку к поясу…

Вопрос: «Достаточно

ли безумен этот человек, чтобы убить того, кто его держит?» – был задан очень быстро, и ответ на него был получен практически мгновенно. Она дернула ногой и сильно ударила Чайчая по уху.

Ткань рукава затрещала и начала рваться. Чайчай попытался перехватить руку. Она ударила его ногой еще раз, и рукав оторвался. Несколько мгновений наемный убийца держался за пустоту, а на лице его застыло выражение человека, пытавшегося решить сложную задачу. А потом он полетел вниз, становясь все меньше и меньше…

Он упал прямо на сложенную внизу кучу, разбросав детские зубки по всему мраморному полу. Дернулся пару раз…

И исчез.

Ладонь, похожая на гроздь бананов, подняла Сьюзен над перилами.

– Можно попасть в беду, если бить девочек, – предупредил Банджо. – Девочек обижать нельзя.

Раздался щелчок.

Двери распахнулись. Холодный белый туман растекся по полу.

– Наша мама… – сказал Банджо, пытаясь осмыслить все увиденное. – Наша мама была здесь…

– Да, – кивнула Сьюзен.

– Но это была не наша мама, потому что нашу маму похоронили…

– Да.

– Мы видели, как засыпали могилу и все такое.

– Да, – повторила Сьюзен и добавила про себя: «Ты это очень хорошо помнишь».

– А куда ушел Дэйви?

– Э… в другое место, Банджо.

– В хорошее? – неуверенно спросил громила.

Сьюзен с удовольствием воспользовалась возможностью сказать правду или, по крайней мере, не совсем ложь.

– Возможно.

– Лучше, чем здесь?

– Не знаю точно, но многим людям то место нравится.

Банджо посмотрел на нее розовыми поросячьими глазками. На мгновение лицо пятилетнего ребенка стало лицом тридцатипятилетнего мужчины.

– Это хорошо, – сказал он. – Значит, он снова увидит нашу маму.

Но, похоже, такой длинный разговор утомил его. Тело Банджо вдруг обмякло.

– Я хочу домой, – сообщил он.

Она посмотрела на его заляпанное грязью лицо, пожала плечами, достала из кармана носовой платок и поднесла его ко рту Банджо.

– Плюнь, – велела она. Банджо подчинился.

Сьюзен вытерла платком грязь с его лица и вложила тряпочку в огромную ладонь.

– Высморкайся хорошенько, – приказала она, отошла подальше и выждала, пока не стихнет эхо от взрыва. – Оставь платочек себе, – улыбнувшись, произнесла она. – И пожалуйста, заправь рубашку.

– Хорошо, госпожа.

– А теперь

спустись вниз и вымети все зубы из круга. Сможешь?

Банджо кивнул.

– Что ты сможешь? – решила проверить Сьюзен.

Банджо сосредоточился.

– Вымести все зубы из круга, госпожа.

– Хорошо. Тогда ступай.

Она проводила его взглядом, потом повернулась к белой двери. Она была уверена, что седьмой замок волшебник не открывал.

Комната за дверью была абсолютно белой, и густой, стелившийся по полу туман приглушал звуки шагов.

В комнате стояла кровать. Огромная, с пологом на четырех столбах, очень старая и пыльная.

Сначала Сьюзен было подумала, что на кровати никого нет, но затем заметила лежавшую в груде подушек фигуру, похожую на сухонькую старушку в домашнем чепце.

Старушка повернула голову и радостно улыбнулась Сьюзен.

– Здравствуй, дорогуша.

Сьюзен не помнила свою бабушку. Мать отца умерла, когда она была совсем маленькой, а со стороны матери… бабушки просто не существовало. Но ей хотелось бы иметь именно такую бабушку.

Вредная и противно реалистичная часть ее разума тут же заявила, что таких бабушек, о которых мечтает она, просто не бывает на свете.

Сьюзен показалось, что до нее донесся детский смех. Потом он прозвучал еще раз. Где-то очень далеко, почти на грани слышимости, играли дети. Звук детского смеха всегда ее успокаивал.

Главное – не слышать, о чем там детишки говорят.

– Нет, – неожиданно сказала Сьюзен.

– Прошу прощения, дорогуша? – не поняла старушка.

– Ты не зубная фея.

О боги, здесь было даже лоскутное одеяло…

– Как это не зубная фея? Она самая, дорогуша.

– Бабушка-бабушка, а почему у тебя такие большие зубки?… Ничего себе, у тебя и шаль есть.

– Я чего-то не понимаю, милая…

– Но вот кресло-качалку ты забыла, – покачала головой Сьюзен. – Кресло-качалка обязательно должно быть.

Сзади что-то хлопнуло, и послышался затихающий скрип. Она не обернулась.

– Если сейчас еще появится котенок, играющий с клубочком, я за себя не отвечаю, – твердо сказала Сьюзен и взяла стоявший рядом с кроватью подсвечник.

Он показался ей достаточно тяжелым.

– Я считаю, что ты ненастоящая, – спокойным голосом продолжала она. – Этот дом не может принадлежать маленькой старушке, укутанной в шаль. Ты появилась из моей головы. Так ты пытаешься защититься. Копаешься в головах людей, чтобы определить, как на них лучше воздействовать.

Она махнула подсвечником, и тот легко прошел сквозь лежавшую на кровати фигуру.

– Видишь? Ненастоящая.

– Как раз я – настоящая, – возразила старушка, меняя очертания. – А вот подсвечник – нет.