Сантьяго

Резник Майкл Даймонд

– Я ничего не устраивал.

– Ты, разумеется, не мог знать, кто первым войдет в номер, Вера или горничная, так что не стал минировать входную дверь и шкаф.

– Послушайте, если я войду и в ванную, вы меня отпустите?

– Да, – кивнул Ангел. – Но тебе, я вижу, очень жарко, ты весь вспотел. Пожалуй, перед уходом тебе лучше принять молекулярный душ.

– Не нужен мне душ. Я хочу уйти.

– Но я настаиваю.

– Черт вас побери! – вскричал нищий. – Вы наставили на меня пистолет, заставили прийти сюда, обвиняете во всех смертных грехах, грозитесь убить! Может,

хватит? Не пора ли оставить меня в покое?

– Оставлю, – пообещал Ангел. – После того как ты примешь душ.

– Не собираюсь я раздеваться в присутствии незнакомой женщины.

– Можешь принять душ в одежде.

– Мэм, – обратился нищий к Вере. – Убедите его отстать от меня. Я всего лишь уличный нищий, который никому не причинял вреда.

– Она тут не командует. – Ангел наклонился, схватил нищего за руку. – В душ, быстро!

Нищий не думал подниматься, и Ангел отпустил его руку.

– Ладно, – пробормотал нищий. – Ваша взяла.

– Так он действительно Саймон-Простак? – воскликнула Вера.

– Я же вам сказал.

– Но почему молекулярный душ?

– Потому что душ горничная принимать не стала бы, даже если б и прибиралась в ванной. А на планете, где средняя температура сто двадцать пять градусов [11] , любой нормальный человек, вернувшись в номер, первым делом идет в душ. – Он повернулся к Саймону. – Я прав?

Саймон-Простак кивнул.

– Взрывчатка или лазеры? – полюбопытствовал Ангел.

11

125 градусов по шкале Фаренгейта соответствуют 52 градусам по принятой в России шкале Цельсия

– Лазеры.

– Почему вы хотели меня убить? – пожелала знать Вера.

– Ваше убийство заказал один человек с Пегаса.

– Дмитрий Сокол? – удивилась Вера.

– Да, он самый.

– Но он уже предпринял такую попытку на Золотом початке. Я думала, на этом все кончено.

– Это не игра, и джентльменские правила тут не в ходу, – вмешался Ангел – Сокол не остановится только потому, что первый блин вышел комом. Заметив у отеля вашего приятеля, я тут же понял, что Сантьяго не имеет никакого отношения к выводу из строя моего корабля. Саймон наверняка заглядывал сюда вчера и выяснил, что я остановился в другом месте. Так что сам факт его сегодняшнего появления здесь прямо указывает на то, что его цель – вы. Он ждал, чтобы получить подтверждение вашей смерти. Возможно, Сокол потребовал представить ему голограмму или тело. – Ангел повернулся к Саймону. – Ты повредил мой корабль, чтобы задержать ее на Солнечном берегу. Но почему ты выбрал такой сложный путь? Почему не разделался с ней после приземления?

Саймон молчал.

– Если мне придется повторить вопрос, ты пожалеешь, что не ответил сразу же.

Саймон-Простак заглянул в бесцветные глаза и решил, что Ангелу лучше поверить.

– Сокол предупреждал, что она водит компанию с охотниками за головами. Сначала Птичка Певчая, потом отец Уильям, теперь вы. То есть если я бы попытался добраться

до нее в открытую, мне бы пришлось убирать и вас, а шансы на это невелики. Поэтому я решил, что кратчайший путь к цели – повредить ваш корабль и убить ее, когда она вернется. Поверьте мне, Ангел, – говорил он искренне, – вас убивать я не собирался. Я лишь пытался вывести Веру из-под вашего прикрытия, чтобы потом спокойно выполнить порученное мне дело.

– Речь, между прочим, идет о моей жизни, а не о каком-то пустяке, – фыркнула Вера.

– Полагаю, вы сделали что-то нехорошее, иначе он не нанимал бы убийц, – ответил Саймон.

– Что бы я ни сделала, это касается только меня и его.

– Похоже, тут вы не правы. – Ангел повернулся к Саймону-Простаку: – Последний вопрос. Сколько предложил Сокол?

– Пятьдесят тысяч кредиток.

– Так много? – На Веру цифра произвела впечатление.

– Вера, запомните, пожалуйста, эту цифру, – говорил Ангел все тем же ровным голосом. – Поднимайся, Саймон. Пора принять душ.

– Но я же не пытался вас убить! – Саймон вжался в спинку кресла.

– Тебя разыскивают за совершенные преступления, за твою голову назначено вознаграждение.

– Живого или мертвого! – напомнил Саймон. – Вызовите полицию и передайте меня им!

– В душ!

– Но почему? За мой труп вам больше денег не дадут.

– У меня каждая секунда на счету, а ты задержал меня на три дня.

– И за это вы меня убьете? Бред какой-то!

Ангел наставил пистолет на Саймона:

– Иди в душ, или я прикончу тебя прямо здесь.

Слезы страха покатились по лицу Саймона. Он встал, волоча ноги, поплелся в ванную. Ангел последовал за ним, мгновением позже оттуда донесся предсмертный вопль Саймона. Ангел вернулся в комнату.

– Так ему и надо! – воскликнула Вера. – Подумать только, этот мерзавец хотел меня убить и не видел в этом ничего предосудительного!

– Получив вознаграждение, я, пожалуй, свяжусь с вашим приятелем Соколом. По моему разумению, ремонт корабля должен оплатить он.

– Напрасно надеетесь.

– Думаю, мне удастся его убедить, – сухо возразил Ангел. – А теперь я хочу, чтобы вы взглянули на Саймона-Простака.

– Зачем?

– Потому что я этого хочу.

Вера пожала плечами, прошествовала в ванную. Саймон-Простак лежал на спине. Лицо и верхнюю часть груди сожгли сотни тончайших лазерных лучей, ударивших в него, как только он включил молекулярный душ. Пахло горелым мясом, из нескольких ран поднимались струйки черного дыма.

Вера с трудом подавила тошноту, попятилась в комнату.

– Господи, как ужасно он выглядит!

– И умер он ужасной смертью, – добавил Ангел.

– Разве вы не могли передать его полиции? Никто не заслуживает такой смерти.

– Мог.

– Так почему не передали?

– Потому что хотел дать вам наглядный урок.

– Он умер только с тем, чтобы послужить мне наглядным уроком? – Вера отказывалась верить услышанному.

– Он бы все равно умер, я бы его убил или государство. Так что не тратьте на него слез. Он убил больше двадцати пяти мужчин и женщин, а его смерть должна вам кое-что подсказать.