Саош Дмит. Книга 1. Игрок поневоле
Шрифт:
– «Японский городовой, у меня что, кроме эмпатии предвидение какое-нибудь проклюнулось? – вслух поразился я своим странным глюкам. – Из-за этого меня шокером приложили? Или не шокером, а чем-то другим? Как-то уж слишком притянуто, «от м… к бороде».
Если дальше рассуждать на грани фантастики, то можно предположить, что на занятиях в университете в группе произошла спонтанная генерация ментальной энергии, а моя пресловутая эмпатия спровоцировала в засорившихся мозгах замыкание. Образно говоря, «тихо шифером шурша, едет крыша …». Отсюда и глюки.
Охренеть и не встать. После таких страшненьких выводов возбудился и резко встал со скамейки. Голова закружилась, в шее хрустнуло и сильно закололо. Пришлось плюхаться
– «Вот, блин, «Остапа унесло», целое расследование получилось, – пробормотал я и закашлялся, – теперь бы добрести до дома и переспать эту муть». Растирая шею, кряхтя и постанывая, поплелся по пыльной асфальтовой дорожке домой.
Трудные мысли продолжали вяло трепыхаться в голове. Голова шалит не по-детски, здоровье в минусах, то есть пришла пора бросать работу и просто-напросто доживать остаток жизни. А то, как отец, царствие ему небесное, сгорю на трудовой вахте. Хватит уже играться. В боевом прошлом было достаточно много приключений, дурацких подвигов и глупых ошибок. Неплохо покатался на американских или русских горках и ямках. А сколько было находок и смешных потерь? И что в остатке? Скрип суставов, хруст позвоночника и глюки в голове. И вообще устал я от людей. Так жить нельзя. Надо трезво подумать о будущем. Что же делать дальше? И вообще, что я могу в таком возрасте и весьма потрепанном состоянии? С кавказцами, даже чекистские навыки не помогли. Растерялся, не поверил и почти не дернулся, чтобы как-то защититься. Весь мой богатый арсенал прошлого опыта, множество разнообразных знаний и умений, интересные способности, а висят на плечах, как тот самый пресловутый «чемодан без ручки». При этом каким-бы ни ценным казался нажитый годами груз, мне от этого легче не становится. Наоборот, с годами он превратился в рабские кандалы.
Удивительно, но после шокера проснулось давно забытое желание сбросить тяжесть существующего положения, освободиться от хлама моральных долгов, вырваться из клетки привычных страхов … Прямо-таки прёт желание сбежать, дезертировать из этой реальности и успеть сделать что-то очень важное. Хе-хе. Что-то же мне это напоминает? Ага, точно – судороги спермотоксикоза.
От трудных мыслей и странных желаний душа запела, а слишком опытная задница сжалась и застонала. В груди стал разгораться какой-то странный огонь, в ушах зазвенел колокольный звон. В беззащитное рваное сознание, как спасательный круг для утопающего, прорвался отголосок воспоминаний детства. Что-то, связанное с Красной шапочкой. Какой-то Зов. Судорожное усилие воли, и с щемящей ностальгической радостью в памяти всплыла картинка из далекого прошлого: «зеленые лучики с Луны…».
– «Писец, приплыли. Крышу совсем снесло». – остатки здравого смысла ещё пытались устоять.
Но увы, детское воспоминание как будто что-то включило в душе и стало понятно, что мне надо срочно уехать и попасть на Красную Шапочку. Это безумное, по сути, желание захлестнуло сознание и придало сил. Я вскочил и быстро пошел к выходу из парка. Наверное, как всегда «нет худа без добра». Эти кавказские «джигиты» оказались жестоким раздражителем или «волшебным пенделем» для моей очередной попытки изменить судьбу.
Астраханская область. 30 июня 1965 года. 12-30 ночи
Картинка из прошлого
Десятилетний мальчишка поспорил с друзьями, что не побоится ночью дойти до степного кургана под названием Красная Шапочка. От села до этой необычной горки из багровой глины размером с двухэтажный домик было несколько километров по степи, заросшей густым бурьяном и полынью. Он дошел, продираясь через бурьян, умирая от страха, шарахаясь от каждой тени и с трудом взбираясь на барханы. Очнулся уже на вершине кургана и замер от восторга. Он увидел искрящее море близких звезд над головой и совсем рядом с собой мягко улыбающуюся полную
Поезд. 23 июня 2017 года.
Понесло …
Уже больше суток в поезде. Болели отвыкшие от вагонных удобств бока. От запаха дыма тепловоза кружилась голова. Мерный стук колес и качка вагона убаюкивали, как ребенка в коляске, и вроде бы можно было отвлечься и отдохнуть после надрывно утомительного учебного сезона, но не получалось. До скрежета остатков зубов раздражали, постоянно чавкающие и громко разговаривающие мужики в соседнем купе слева. Запахи пива, жареной курочки, вареных яиц вызывали спазмы в больном желудке. Постоянно орущий где-то справа ребенок вызывал кровожадные мысли и тоскливые воспоминания о своих детях.
А за окном мелькали вечерние огни станций и серые тени деревьев придорожной лесополосы. Жаркий день позади. До конца пути осталось несколько часов. Тревожное состояние нарастало.
Всю дорогу боролся с наваждениями, пытался справиться с дрожью во всём теле. Плохо спал. Часто бегал в туалет, смачивая горящее огнем лицо. Пытался сконцентрироваться и поразмышлять, но получалось плохо. Мысли путались. На языке постоянно вертелись вопросы: «что же меня так толкает? От кого и куда я бегу?». Понятных самому себе ответов не было.
После благополучного завершения учебного года, я, следуя традициям мира Макса Фрая, закончил незаконченные дела, закрыл все свои долги, с чувством гордости оформил и припрятал в квартире все необходимые документы на недвижимость и имущество. Машину передал младшей дочери по доверенности. Сказал детям, что еду отдыхать и рыбачить в родное Поволжье. Надолго. В общем, прикрылся как смог.
За последний неполный месяц приобрел нужные вещи и оборудование. Упаковался как для перехода в другой мир. А в ушах уже грохотали тревожные барабаны. Какое-то внушение или программа тащили меня к миражу из детства.
Чувства вины и долга продолжали тормозить и давить на плечи. Не привык я дезертировать. Старался многое брать на себя. Теперь, похоже, сдулся и перегорел. Соломинка сломала хребет верблюду. Да. Хотя, по большому счету, я никому ничего не должен. По жизни сделал всё, что смог. А сейчас хочу спрятаться от людей, побыть в полном одиночестве, реализовать детскую мечту. Имею право, и меня ведь можно понять и простить?
Трясясь и раскачиваясь на полке плацкартного вагона, я мучительно убеждал себя: «всё хорошо. Дети живут отдельно, у них свои заботы. Им не до меня. Жене дочь поможет. Есть где жить. Выкрутятся как-нибудь». Успокаивали эти рассуждения плохо.
Хорошо хоть повезло с попутчиками. Две девчонки, студентки – второкурсницы ехали домой и часами лежали на вторых полках, уткнувшись в свои смартфоны. Сосед по нижней полке, пожилой мужчина с импозантной седой бородой, напомнившей мне популярную фотографию Хемингуэя, поначалу много спал и только к вечеру мы с ним немного поговорили. Он ехал на свою летнюю базу, построенную на берегу известной мне протоки под смешным названием Парашкина Дыра. Место для отдыха и рыбалки было изумительное: соединение Волги, Ахтубы и Кокцменя. Я поделился своими детскими воспоминаниями полувековой давности, а, Валерий Маратович, так звали соседа по купе, рассказал о нынешних особенностях отдыха в этих местах. Несколько часов мы с ним обсуждали детали рыбалки на стерлядь, которую он мечтал поймать. Легко перешли на «ты». Моя эмпатия купалась в теплой энергии положительных эмоций случайного знакомого. В разговоре выяснилось, что Валера – доктор психологии, много дет работал преподавателем, то есть практически мой коллега. Последние десять лет работает консультантом-переводчиком – обслуживает несколько иностранных компаний.