Сапфик
Шрифт:
Аттия перелезла через толстый ствол упавшего дерева, и взору её предстала спрятавшаяся в непроглядных зарослях колючек тёмная стена какого-то здания.
— Как в книжке Рикса, — восторженно прошептала она.
— Как?! Ещё в одной?
— Про прекрасную принцессу, спавшую сто лет в развалинах замка.
— И? — буркнул Кейро, выдирая репья из волос.
— Внутрь пробрался вор и стянул кубок из её сокровищницы. Принцесса обернулась драконом и напала на него.
Кейро наконец удалось продраться сквозь заросли поближе к Аттии. Он тяжело дышал,
— И зачем я всё это слушаю? Ну и кто победил?
— Дракон. Он сожрал вора, а потом…
Снова затрещали помехи. Кейро пробрался к самой стене. Блестели затянутые вьющимися побегами кирпичи. В самом основании стены, полускрытая плющом, таилась деревянная дверка.
Шёпот доносился из-за неё:
— Есть здесь кто-нибудь?
13
Я обыграл Тюрьму, я обыграл Отца.
Я задал вопрос — он не знал ответ.
Песни Сапфика
— Это я! Я тебя повсюду ищу!
Джаред с облегчением перевёл дыхание. Открыл дверь, и в кабинет стремительно влетела Клодия. Её вечернее платье скрывалось под тёмным плащом.
— Финн здесь? — спросила она.
— Финн? Нет…
— Он вызвал Претендента на дуэль! Ты можешь в это поверить?!
Джаред вернулся к экрану.
— Боюсь, что могу.
— Что ты здесь делаешь посреди ночи? — поинтересовалась Клодия. Потом подошла поближе. — Мастер, у тебя очень усталый вид. Тебе бы поспать.
— Высплюсь в Академии, — ответил он с горькими, непонятными его ученице нотками в голосе.
Она облокотилась о верстак, отодвинув в сторону инструменты, и тревожно начала:
— Но я думала…
— Клодия, я уезжаю завтра.
— Так скоро?! — поразилась она. — Но… у тебя же только начало получаться. Может, не стоит тебе пока ехать? Побудь ещё несколько дней.
— Не могу. — Странный он сегодня, не такой как всегда, отвечает отрывисто. Наверное, ему тяжело говорить от боли. Учитель сел, положил руки на стол, переплетя длинные тонкие пальцы, и продолжил печально: — Ох, Клодия, как бы мне хотелось сейчас очутиться дома, в поместье. Я скучаю по своему лисёнку и птицам. По своей обсерватории. По звёздам в окуляре телескопа.
— Ты тоскуешь по дому, Мастер, — мягко откликнулась Клодия.
— Немного. Скорее, на меня навевает тоску дворец и его удушливая атмосфера. Протокол, изысканные трапезы, бесконечные пышные залы и соглядатаи, притаившиеся за каждой дверью. Мне хочется хоть чуточку покоя.
Клодия притихла. Джаред редко бывал угрюмым, его спокойствие и уверенность всегда дарили ученице чувство постоянной поддержки, безопасности. Стараясь подавить тревогу, она произнесла:
— Мы поедем домой, Мастер. Как только Финн окажется на троне и ему ничто не будет угрожать. Мы поедем домой. Только ты и я.
Он кивнул
— На это может потребоваться много времени. А вызов только усугубил ситуацию.
— Королева запретила дуэль.
— Хорошо, — отозвался он, барабаня пальцами по столу.
Только сейчас Клодия заметила, что приборы работают, а Портал непривычно, прерывисто гудит.
— Мне нужно тебе кое-что сказать, Клодия. Кое-что очень важное, — промолвил он, стараясь не встречаться с ней взглядом. — Следовало сделать это раньше, не скрывать от тебя. Насчёт поездки в Академию. Есть причина… по которой королева разрешила мне…
— Ну да, знаю, чтобы ты поискал в Эзотерике, — нетерпеливо бросила она, меряя шагами кабинет. — Знаю! Просто мне тоже хотелось бы поехать. Почему она тебя отпустила, а меня — нет? Что она задумала?
Подняв голову, Джаред следил за её перемещениями. Сердце тяжело билось в груди. Как стыдно говорить об этом!
— Клодия…
— Но, наверное, это даже к лучшему, что я остаюсь. Подумать только, дуэль! Он совершенно не умеет себя вести! Напрочь забыл всё… — Поймав взгляд наставника, она остановилась и смущённо рассмеялась. — Прости. Что ты хотел сказать?
Его пронзила боль, не имеющая никакого отношения к недугу. В ней был гнев. Гнев и глубокая, горькая гордость. А ведь он никогда не считал себя гордецом. «Вы были ей наставником и братом. Вы были ей отцом больше, чем я», — вспомнил он язвительные, ревнивые слова Смотрителя и позволил себе немного посмаковать их. Она ждёт. Она ни о чём не подозревает. Как мог он разрушить её доверие?
— Вот об этом, — постучал он пальцем по лежащим на столе часам.
— Думаю, это должно остаться у тебя, — с облегчением откликнулась Клодия и добавила удивлённо: — Ты хотел поговорить о часах моего отца?
— Не о часах. Вот об этом.
Она подошла поближе. Учитель показывал на серебряный кубик, свисающий с цепочки. Клодия настолько привыкла видеть его в руке отца, что едва замечала. Но сейчас вдруг удивилась тому, что её отец с его спартанскими вкусами снизошёл до украшения-брелока.
— Это какой-то амулет?
— Это Инкарцерон, — без улыбки ответил Джаред.
Финн лежал в высокой траве и смотрел на звёзды.
Их отдалённое, но яркое сияние дарило ему ощущение покоя. Он примчался сюда после пира, пылая завистью и гневом, но тишина ночи и вечная красота звёзд приглушили его чувства. Ощутив, как травинки покалывают шею, он подложил руку под голову.
Они так далеки. Он мечтал о них в Инкарцероне, они стали для него символом свободы. Но теперь он понимал: вот они — звёзды, а он по-прежнему в тюрьме. Возможно, так будет всегда. Возможно, лучше ему просто исчезнуть, уехать в лес и не вернуться. Но тогда он предаст Кейро и Аттию.
А вот Клодия переживать не станет. Его передёрнуло при этой мысли, но избавиться от неё он не мог. Дочь Смотрителя выйдет замуж за Самозванца и станет королевой, как и предполагалось.
Почему бы нет? Почему бы Финну не исчезнуть?