Сапиенс как вирус
Шрифт:
Горячий воздух, дрожащими волнами поднимаясь от парящих тел к потолку, выскальзывал в открытые форточки. В колышущемся мареве, как в тумане, бродил Трофим. Он что-то нашептывал, касаясь распухшими красными руками неподвижных тел, подолгу замирал над теми, кто больше всего нуждался в помощи.
– Квартира батюшки Игоря, – шепнул Анатолий.
Потемкин сжал голову руками – страдания стекались со всех сторон, он чувствовал чужую боль как свою.
– Вы как тут? – спросил телохранитель спокойно. Видимо, он не замечал повисшего в воздухе насыщенного
– Делаем, что можем, – Добровик кивком поприветствовал Дмитрия. – Емеля, похоже, не успевает, – прошептал он. – Освобождаем людей от вирусов, а народу прибывает все больше.
Потемкин оглянулся, посмотрел на вошедшего в комнату человека и узнал в нем одного из работников «Медвежьей берлоги» – Сашу Мелехова. Некогда веселый молодой человек вел за собой испуганного до бледной синевы мальчишку, тот едва перебирал ногами. Да и сам Саша выглядел не многим лучше.
– Братишка! – произнес он. – Привел, пока и его вирус не выключился.
Потемкин вздохнул и повернулся к телохранителю:
– Что здесь происходит?
– Емеля освобождает от вирусов, а Добровик в чувство приводит, – Анатолий мотнул головой в сторону соседней комнаты.
Там происходило действо, больше напоминавшее тайный обряд по изгнанию дьявола. Бородатый «экзорцист» усадил испуганного подростка на стул перед собой, придвинулся к нему вплотную, лоб в лоб, заглянул в глаза. Правильнее было бы сказать, в голову, но для Дмитрия и, судя по всему, для большинства его друзей теперь это обозначало одно и то же. Напряженное тело мальчишки забилось в конвульсиях. Емельян же, наоборот, застыл, как каменное изваяние, только голова его, как приклеенная, следовала за головой подростка. Прошла минута, две…
Мальчишка затих, опустил плечи. Обмяк и Емеля. Шумно выдохнув, он словно сдулся, опустил руки между коленями и уперся невидящим взглядом в пол перед собой. Посидел так секунд тридцать и откинулся на спинку стула.
Дмитрий невольно коснулся его мыслесферы и мгновенно понял, свидетелем какого таинства он стал. Совсем недавно он и сам выполнял похожую роль – роль проводника, соединяющего сознание человека с компьютерной сетью. Только тогда переговорщиком был Вирусапиенс, а он лишь переправил строптивого дикого родственника вируса в киберпространство, а теперь Емельян был и проводником и переговорщиком одновременно.
Дмитрий с удивлением осмотрел инструментарий «изгоняющего вирусы». Компьютеры, составленные друг на друга, тихо шумели вентиляторами, а за ними прятался неуклюжий здоровяк в несвежей, засаленной рясе. Отец Игорь не отрывал взгляда от странного прибора, походившего по количеству мигающих лампочек и индикаторов на миниатюрную цветомузыкальную приставку.
После ускоренной процедуры освобождения от опасного симбионта младшего Мелехова проводили в соседнюю комнату, где он должен был дождаться тяжелого перерождения.
– Чем меньше – тем легче, – подмигнул пришедший в себя Емельян. – Можешь подключаться. Я направляю, ты перебрасываешь.
Из-за компьютерной
– Перерыв! – объявил Емельян. – Пока Вирусапиенс не заберет вновь загруженных, места в эвакуаторе все равно не будет.
Отец Игорь посмотрел на экран монитора и едва заметно кивнул.
Белоснежные стены виртуальной церквушки, видневшейся на большом дисплее, дрогнули, большие деревянные двери, с трудом сдерживая мощный удар изнутри, колыхнулись навстречу зрителю.
– Как он с этой нечестью справляется? – выдохнул расслабившийся батюшка и повернулся к удивленному Потемкину.
Да и как не удивляться? Прошло четыре месяца с момента его погружения в программатор, а на дворе словно другое тысячелетие.
«Впрочем, если подумать, Вирусапиенс в сети – где и был, Демон пустоты в пределах солнечной системы. Одним словом, мир все также на пороге гибели, у последней черты, разве что чуть ближе к ней, и проблемы поострее, и их чуть побольше. А в остальном…»
Дмитрий поглядел на отдыхающих спасателей: «каждый из них нашел свое место в изменившейся реальности, а где в ней мое место?»
Зевнувший Емельян заинтересованно посмотрел на Потемкина, и сразу же взвыл защитник. Емельян, улыбаясь, отвернулся, всем своим видом показывая, что проникать в голову Потемкина он не помышлял. Но мысль, появившаяся в сознании Дмитрия следом за этим, все же была чужой. «Не сиди сиднем, – мелькнуло в голове. – Делай что-нибудь!»
«А что делать? – спросил себя Потемкин. – Сесть рядом с ним и перетаскивать вирусы из умирающих людей в Сеть? Зачем? Они так и так умрут, – совсем скоро: и люди, и вирусы, и Солнце, и Земля. А может быть, Демону хватит одного Солнца, и человечество получит небольшую отсрочку?»
– Земля! Солнце! Весь мир катится в тартарары, а люди продолжают трястись над своим мирком и своими никчемными жизнями, – мысль со стороны в очередной раз протиснулась в голову. Только на этот раз родитель ее не поспешил исчезать.
– Вир?! – воскликнул Потемкин. – Но как?
– Догадайся с трех раз, умник, – предложил тот, поддерживая белый балахон, появился перед глазами.
Дмитрий зажмурился, но Вирусапиенс не исчез, зависнув в сером полумраке, погрозил пальцем.
– Неужели ты думал, что твой интерфейс работает только в одну сторону? Это раньше я глупый был, не знал, как к тебе подобраться, а сейчас…
Потемкин скрипнул зубами, ощущая поднимающуюся к груди горячую волну, сжал кулаки.
– Да ты не бойся, – продолжал вирус, поглаживая бородку. – Я же говорил, что твой организм меня не интересует. Хотел бы, давно в любого из этих хлюпиков переместился.
– Что тебе от меня нужно?
– Сам не знаю, – вздохнул Вирусапиенс. – Я ведь до последнего времени был убежден, что и без вашего племени смогу спокойно обойтись. – А почему нет? – убеждая себя, он повысил тон. – Демон меня не трогает. Прописать себя я могу везде – даже в обычном булыжнике.