Сарацины: от древнейших времен до падения Багдада
Шрифт:
На некотором расстоянии на юг от Бирс-Нимруд, по ошибке принимаемой за место, где стояла Вавилонская башня, и только в трех милях от места, где будет построен в будущем город Куфа, был город Хира, процветающая столица провинции того же названия. Как раз сюда Абу- Бекр решил для начала послать свои войска. Он направил Халида, еще не остывшего после побед, о которых мы уже вкратце сообщили, для наступления с юга, тогда как еще одна армия продвигалась с севера, и было это весной 633 года.
Халид подошел к месту назначения раньше, и в истинно арабской манере он послал неприятелю высокомерное письмо, которое гласило: «Прими исламскую веру, и ты останешься цел; в противном случае плати дань, ты и твои люди; а если откажешься, то сам пеняй на себя, ибо из-за тебя твой народ будет молить о смерти так же, как ты хочешь жить». Персы сочли, что арабов будет легко разбить, и поспешили навстречу неприятельскому войску. Во время стоянки у источника с питьевой водой на них наткнулся Халид, и произошло
Все новые и новые победы одерживал Халид над персами, и, продвигаясь вперед, он пел своим солдатам: «Воззритесь на богатства этих мест: здесь тропы источают тук, здесь пищи столько, сколь в Аравии камней! Нам стоило прийти сюда сражаться, и даже просто за земные блага, а победить в войне священной — сколько славы! С вот этих пашен — сразу в рай!» Он продвигался к Гире, разоряя по пути город за городом, и остановился только раз — собрать сливки богатейшей добычи для халифа, дабы поддержать в нем вкус к грабежу. Дойдя до Гиры, он не слишком мешкал, так как командующий сбежал, а население охотно согласилось связать себя договором, согласно которому обязывалось платить ежегодную дань халифу.
Те, кто жил по соседству, последовали их примеру, и таким образом, успех кампании был предрешен. Теперь пять раз в день муэдзин поднимался на башню в персидской столице, как это делалось в Мекке и Медине, и созывал правоверных на молитву. Помимо этого Халид отметил свою победу праздничным богослужением.
Мы можем опустить описание многих битв, происходивших до и после взятия Гиры. Битва у реки Крови (май 633 г.) и т. п. не имеют для нас ни малейшей привлекательности, и мы их опускаем. Достаточно того, что после целого ряда побед и поражений Халид выиграл значительную битву at Firdah, на восточном берегу Евфрата, в том месте, где Месопотамия, Ирак и Сирия, можно сказать, сходятся, если на тот момент (21 января 634 г.) о территориальной делении этой области можно сказать что-либо определенное. Сражение было долгим и страшным, и там положили головы не менее тысячи человек. Халид поостерегся атаковать Мадайн, как бы ему того ни хотелось. И, поскольку вновь наступил священный месяц, он вознамерился очистить свою душу паломничеством в Мекку. Неузнанный, без свиты, он пошел нехоженой дорогой через лежавшую от края до края пустыню и сумел вернуться в лагерь прежде, чем его отсутствие было замечено. Так выдающийся военачальник сумел совместить кровопролитие с благочестием.
Кампания в Сирии против Византии была доверена менее удачливому полководцу. Но в его войске насчитывалось больше опытных бойцов, участников войн пророка, которые предвкушали те же победы, что и раньше. После первой неудачной попытки армии пришлось отступить, и Абу-Бекр выслал подкрепление и напутствовал его лично, подобрав такие слова, чтобы участники похода были готовы к крайнему напряжению сил ради достижения цели. Но даже этого оказалось недостаточно, и тогда из Ирака был вызван Халида для оказания мощной поддержки.
Гераклий в свою очередь готов был на любые издержки, чтобы отразить нападение. Памятуя о своих победах над персами, он спрашивал себя, может ли он позволить шайке арабов мешать его политической карьере и вмешиваться в его дела.
Абу-Бекр сосредоточил все свои силы на берегах реки Ермук, [60] восточнее моря Галилея, между Дамаском и Вострой, куда Гераклий привел свою армию, насчитывавшую 90 тысяч человек. Несколько недель подряд два войска стояли лицом к лицу, только время от времени ввязываясь в мелкие потасовки, не переходя, однако, к решающим действиям. Таково было положение дел, когда Халид был категорично и против его воли отозван из Ирака и должен был перебросить свою армию на Ермук, но он был несгибаем. Через несколько дней он внезапно напал на Тадмор (Пальмира) и захватил город. Некоторые источники сообщают, что он также захватил Бостру, ставшую первым важным городом в Сирии, который достался мусульманам. [61]
60
Лоренс Олифант, путешествовавший в этом регионе, приводит в своей книге «Земля Гилеады» (The Land of Gilead) (с. 94, амер. изд.; с. 87, англ. изд.) описание ущелья реки Ермук, по которому можно составить представление о знаменитой битве. Он рассказывает, как сидел на обломке колонны на самом краю пропасти и смотрел вниз, на вившуюся под ним на глубине 150 метров реку, тогда как «следы былого величия» разбросаны были вокруг него повсюду. В этом месте в изобилии имеются останки стен древнего города, на вид неуязвимых, отстроенных в три ряда.
61
Окли описывает осаду Бостры с романтическими подробностями. Неизменно точный Коссен
Судя по описаниям, долина Вакуза, в которой стояли армии, представляет собой окруженный с трех сторон глубокими пропастями участок, и расщелиной с четвертой стороны, где оставалось лишь немного места для военной тропы. Византийцы заняли равнину, а мусульмане контролировали вход на нее. Византийская армия была усилена за счет подкрепления и грозила уничтожить сарацин. Но когда в сентябре 634 года все-таки разразился бой, солдаты Халида сражались с их обычным остервенением, а византийцы начали отступать, пока наконец многие из них не упали в глубокую пропасть — тысячи погибли столь унизительным образом. К утру Халид завладел палаткой византийского командующего, огромная добыча была поделена, тысячи погибших мусульман — похоронены в поле. Сирия была побеждена, но одновременно пришла весть о том, что халифа не стало, а вслед за этим известием — указ, обязывавший Халида сдать свои полномочия.
Пока разворачивались все эти заметные события, жизнь престарелого Абу-Бекра неуклонно близилась к концу. В течение лета он слабел на глазах от чувства тревоги, ввиду того, как тяжело происходили военные действия, хотя у него было еще достаточно сил, чтобы исполнять свои непосредственные обязанности. Он поручил Омару повседневные моления, подобно тому, как Мухаммед возложил эту обязанность в свое время на него самого, и в конце концов издал указ, назначив халифа на свое место.
На смертном одре он предупредил, чтобы тот усмирял свою природную жестокость. Первым своим распоряжением новый халиф послал к Халиду, чтобы лишить его звания командующего. Подобный поступок показывал, что новое правление не обещает быть великодушным, но в основе его лежало долго лелеемое желание, сформировавшееся еще с тех пор, как Абу-Бекр отказался низложить Халида, обвиненного в жестокости.
XXVI
Палестина и Месопотамия завоеваны
Семена, брошенные в землю пророком, теперь давали всходы и приносили плоды. Только то не были плоды, что даются постами, молитвами и упованием на Аллаха. Сокровенная суть учения Корана обычно не принималась в расчет. На него ссылались лишь для обоснования своих действий, чтобы их оправдать, и это оказывало громадное воздействие на правоверных. Когда, к примеру, пророк писал об ограничениях в браке и внебрачном сожительстве, он имел в виду просто уже сложившуюся вокруг повсеместную практику. Он не заглядывал в будущее так далеко, чтобы предвидеть политику военного захвата, принятую на вооружение мусульманами. [62]
62
«Магомет, вводя ограничения, неизбежно санкционировал это тягчайшее зло. При том, что наложенное им ограничение, в свое время и в той местности, сыграло ни с чем не сравнимую роль, оно стоит и будет стоять на пути любой последующей, более полной реформы… Разница между одной женой и двумя решает все… Его последователям легче запомнить, что он позволил иметь четыре жены, нежели то, что он позволил только четыре». — Э. Фримен, (Е.А. Freeman, «The History and Conquests of the Saracens», c. 69).
В жизни его народа произошли небывалые перемены: теперь кровь собратьев лилась рекой. В битве у реки Крови (633 г.) было перебито, если верить источникам, семьдесят тысяч жителей Ирака, и все для того, чтобы арабы могли беспрепятственно разбивать свои шатры в плодородных речных долинах на востоке. Когда византийцы были отброшены многотысячным войском в залив Вакуза, мусульмане в итоге получили возможность купаться в роскоши, заводить гаремы, обогащаться за счет богатых трофеев. Каждому воину было позволено брать себе в наложницы столько женщин из покоренных стран, сколько он захочет. Словом, самые низкие инстинкты теперь поощрялись так, что пророку и в голову не пришло бы!
Когда Омар принял бразды правления, он клятвенно заверил, что будет вести мусульман прямым путем, и никто из тех, кому был известен его нрав, не сомневался, что поведет он их рукою твердой. О том, что он сделал на своем посту в первую очередь, уже было сказано. Следующей его затеей стала подготовка свежих сил для похода на Ирак. Добровольцев нашлось немного, ибо персов теперь боялись больше, узнав их в деле. Мусульманам тем временем пришлось отойти от Гиры. Столкнувшись с персами неподалеку от Вавилона, где Евфрат был перегорожен наплавным мостом из лодок, они были обращены в бегство огромной армией, в состав которой входили и слоны, топтавшие бегущих ногами. Отступая, арабы бежали вниз по реке, к тому самому месту, где происходила битва у реки Крови и где всего лишь несколькими месяцами ранее они с лихвой утоляли свою кровожадность. На этот раз четыре тысячи мусульман полегло на поле битвы, а еще две тысячи в беспорядке бежало, принеся весть о поражении в Медину (октябрь 634 г.). Омар встретил их высокомерно и невозмутимо, но не попрекнул побежденных, хотя то была горькая неудача, и случилась она всего через семь недель после блистательной победы у залива Вакуза.