Сарацины: от древнейших времен до падения Багдада
Шрифт:
Амр, не теряя времени, приступил к осаде Александрии, и византийцы, которые могли бы послать помощь морем, из-за собственной бездеятельности упустили такую возможность. Во время осады (11 марта 641 г.) умер император Византии Гераклий. Защитники внезапно утратили надежду на спасение и сдались, с условием, что город не будет разграблен, и согласились заплатить дань, которую мусульмане уже по привычке требовали от побежденных. «Дань лучше, чем добыча, ибо дань платят постоянно», — повторял Омар. В 641 году ставка Амра была расположена близ Мемфиса, в местечке под названием «Вавилон» (на Ниле. — Примет, пер.). Разрушив его, Амр построил на его месте военный городок, получивший название Фостат, т. е. «лагерь» (вошел в состав современного Каира). Здесь же на руинах был заложен фундамент мечети, и поныне носящей имя ее основателя.
Амр оставил эти земли в руках египтян, установил
По имеющимся сведениям, Амр не одобрял высокомерного отношения местных жителей к его соотечественникам. Чтобы поднять авторитет завоевателей, он придумал одну хитрость. Для воинов было приготовлено угощение из верблюжатины, как это принято у арабов. На пир пригласили египтян. На следующий день Амр приготовил обильный ужин из деликатесов со всего Нила, причем он показал приглашенным египтянам, что его солдаты едят эти блюда с не меньшим аппетитом, чем то, что подавали им накануне. Назавтра он привел свои войска на парад и, видя, что египтян задевает это зрелище, сказал: «Я показал вам, как просты обычаи моего народа, но я показал вам также, что они умеют наслаждаться кушаньями других стран. Теперь же я хочу показать: несмотря ни на что, они полны сил». Египтяне, расходясь по домам, роптали: «Стоит арабам замахнуться на нас — и этого будет довольно!» Халиф, естественно, был весьма доволен результатами своей хитрости.
66
Многие авторы, повторяя вслед за Абулфараджем, утверждали, будто после капитуляции Александрии знаменитая библиотека была разорена, а ее книги использовались для растопки в четырех тысячах городских бань, причем не хватило полугода, чтобы сжечь их все. Несмотря на свидетельства Дина Милмана, эта версия на сегодняшний день поставлена под сомнение.
Омар проявил осторожность и не стал торопиться в Персию так, как он спешил в Египет. Но вот и этой великой, сильной державе пришло время подчиниться. Военные действия начались в 637 году и продолжались с переменным успехом до тех пор, пока наконец не умер в 651 году царь Йездегирд, сломленный, лишенный трона и всех своих сокровищ, оставленный собственными подданными. Он умер беглецом, в убогой хижине, в далеком краю за Оксом (древнее название Амударьи. — Примег. пер.), где он скрывался, пройдя Исфахан и Мерв. [67]
67
Мерв (еще одно название — Мары) — одна из столиц Хорасанского царства следующего халифа. Правление сарацин в нем закончилось в 874 г. Подобно Самарканду и Бухаре, этот город был центром науки и культуры. В нем вырос халиф аль-Мамун Абу-ль-Аббас Абдаллах. Его захватили в 1037 г. Сельджуки, в нем был похоронен Альп Арслан. В 1221 г. Мерв пострадал от нашествия монголо- татар.
На этом кампания закончилась, и войска были выведены из Куфы и Басры. Ими был осажден и взят Сус, легендарная столица Шушан, а по пути были сделаны приготовления к восстановлению гробницы пророка Даниила. Они дошли на востоке до самого Персеполиса, а на севере — до Нехавенда. В конечной точке похода, под сенью вершин Элванда, в жесточайшей битве были покорены жители западной Персии (642 г.). Вследствие одержанных побед в казну Медины потекли огромные суммы денег, однако сильная воля персидского царя не была еще сломлена, и он продолжал собирать силы для продолжения борьбы, пока обе армии не встретились близ Ар-Рея, в 5–6 милях от Тегерана. Здесь Йездегирд вступил в свое последнее роковое сражение. Тегеран и в целом вся Персия оказались в полной власти военачальников Омара, чьи подвиги затмевали деяния Александра Великого, некогда совершенные в этих краях. [68]
68
См. «История царства Александра», Дж. Махэффи.
Халиф, который уже приближался к завершению своей карьеры, с непогрешимой справедливостью правил у себя дома, но был несгибаемо суров по отношению к врагам ислама за пределами своей страны. И поэтому возникло множество врагов, готовых в любой удобный момент оборвать его жизнь. Существует некая туманная история о человеке, который
Омару привычно было посещать Мекку каждый год во время паломничества, и в один из таких визитов он расширил пределы Каабы и устроил вокруг святыни большую площадь. Колонии в Куфе и Басре он посчитал трудными для управления. Недовольство и беспорядки будоражили оба города, их опутывали политические интриги, подрывая основы будущего спокойствия.
В 17 году после отъезда Мухаммеда из Мекки, Омар принял меры для установления нового летоисчисления. За начало новой эры он взял первое новолуние месяца Мухаммеда, в год Хиджры. Историки обычно называют дату 16 июля, хотя Косен де Персеваль, самый добросовестный исследователь, подсчитал, что в действительности это было 19 апреля.
Среди рабов, пришедших с поля битвы при Невахенде в Медину, был один, известный под именем Абу Лулу, который работал за верстаком, строя ветряные мельницы, а всю прибыль отдавал хозяину-мусульманину. Однажды осенью 644 года он явился к Омару и спросил, сможет ли тот освободить его от притеснений господина. Халиф его внимательно выслушал, однако отказался вмешиваться, что глубоко задело Абу Лулу. На следующее утро его ожидали увидеть в мечети, в первых рядах молящихся. Вошел халиф и едва открыл рот, чтобы произнести слова: «Аллах Акбар!», как в то же мгновение кинжал Абу Лулу вонзился ему в спину, и халиф рухнул на пол. Мусульмане бросились на убийцу, но тот зарезал еще несколько человек, нескольких ранил, а затем вырвался и убежал в пустыню, в порыве неизъяснимого отчаяния, где в конце концов заколол себя.
Повелитель Правоверных, как называли Омара, промучился несколько дней, в течение которых им было назначено пять человек — самых главных, из числа ближайших сподвижников пророка, которые должны были назвать преемника. Последними его словами были пожелания того, каким должен быть тот, кого изберут на его место.
«Считайте моей последней просьбой, чтобы избранник был добр к жителям города, который стал домом для нас и нашей веры; чтобы он уважал их добродетели и прощал их ошибки. Побуждайте его хорошо относиться к арабским племенам, поскольку они воистину составляют становой хребет ислама; налог, который он соберет с них, пусть возвратится к ним для прокорма бедных. Пусть он строго блюдет заветы пророка по отношению к иудеям и христианам. О Аллах! Я завершил свой путь, а тому, кто придет после меня, я оставляю царство, стоящее на прочных основах и живущее в мире!»
Так завершилась богатая событиями жизнь второго халифа. Приступая к своим обязанностям, он имел в подчинении только Аравию. По окончании жизненного пути он стал хозяином Египта, Палестины, Ирака, Месопотамии и Персии. Как выражались его склонные к преувеличениям соплеменники, он отнял у неверных «36 тысяч городов и крепостей, разрушил 4 тысячи храмов и церквей, основал или пожертвовал на строительство 1400 мечетей». Впрочем, нет никакой нужды преувеличивать его заслуги. Они и так достаточно заметны, если принимать во внимание только голые факты.
Смиренный, как самые скромные из его соплеменников, он любил сидеть на ступенях мечети в Медине и есть овсяную лепешку или финики. Он часто спал на крыльце или под деревом, и при этом держал бразды власти над самыми могучими державами своего времени.
Омар испустил дух в последнюю пятницу ноября 644 года. На следующий день он был похоронен бок о бок с Абу-Бекром и пророком.
XXIX
Фаворитизм и интриги
Золотой век сарацин миновал. Никогда больше им уже не наслаждаться безоблачной, ничем не нарушаемой гармонией и блистательными внешними победами. Теперь им предстояло погрязнуть в бесконечных раздорах, мятежах, коварных интригах и братоубийственном кровопролитии. Но все равно им нужно было продолжать завоевания, ведь, несмотря на все помехи, их религия и те царства, где она главенствовала, должны были оставаться прежними. Коль скоро Аллах был один, то по справедливости и пророк должен быть один, не только как выражение воли Аллаха на земле, но и как временный автократический правитель, чья власть безраздельна. Вот почему победа ислама, будь она полной, подчинила бы все царства мира халифу из Медины.