Саркофаг
Шрифт:
– Ой, Иваныч! Так ты, поди, их сам и ловил?
Дед приосанился и горделиво выпятил грудь:
– Ну, не без этого.
– А как они выглядели-то, пилоты?
– Слышь, Иван, а ты не из газеты, случайно?
– А что?
– Да так… Вчера уже бегал тут один, с «лейкой», с блокнотиком.
– Значит, на «скорой» и увезли… Смотри-ка, как интересно! Однако пора…
Максим поднялся на ноги и, поблагодарив сторожа за интересную беседу, быстро зашагал в сторону совхозных полей.
Самолет он увидел сразу же,
Около самолета уже суетились военные и милиция – подогнали грузовик, а потому Тихомиров счел за лучшее не подходить ближе. Просто свернул к баракам… к бараку… тому самому… Поднялся по знакомому крыльцу, вежливо постучал.
– Вам кого? – Дверь открыла какая-то незнакомая женщина в синем старушечьем платке. – Кого надо-то?
– Евгения. Он где вообще-то? На ферме?
– Евгений… Ой! – Женщина вдруг улыбнулась. – Вы про прежнего жильца спрашиваете? Так он еще в прошлом году съехал.
– Адреса, случайно, не оставил?
– Да нет.
– Жаль.
Денег у Макса, конечно, не было, пришлось добираться до города проверенным способом – автостопом, благо попутных грузовиков хватало с избытком. Настреляв у водителя «двушек», Тихомиров выскочил у нового мемориала – Победы, – пробежал по Московскому до ближайшего таксофона – слава богу, очереди не было – рано. Набрал первым делом «03»…
– Вас из горкома комсомола беспокоят. Вчера вызов был, в Шушары, там двое летчиков… молодые, они в нашей комсомольской организации на учете состоят, вот и беспокоимся… не нужно ли чего? Не слышали… жаль… Ах, узнаете! Вот хорошо бы было! Нет, лучше я вам сам через полчасика перезвоню… Не по ноль-три? Ага… говорите номер…
Нацарапав цифры прямо на стенке телефонной будки, молодой человек снова кинул монетку – на этот раз позвонил в справочное, узнал номер телефона НИИ Химпромбуммаш. Правда, те сказали только проходную – ну, спасибо и на том…
– Институт? Это из паспортного отдела звонят. На Сергея Федоровича, начальника лагеря «Тополек», мне как выйти? Ага, ага… понял, добавочный три-восемь-девять…
Та-ак!
– Сергей Федорович? Это из военкомата, майор Седов. У вас такой работал радистом Евгений… Евгений… Да-да, именно он! Нет, никуда не скрывается – ему бы плановую медкомиссию пройти, как резервисту, а мы не знаем, куда повестку прислать. Раньше в Шушары слали… Да-да, я так и подумал, что переехал… Куда – не знаете… жаль, жаль… что ж, ничего не поделаешь, придется милицию подключать… Что? Где играет? Да вы говорите, я и так запомню… Кинотеатр «Зенит», что тут запоминать-то? Знаю, знаю, почти напротив бани.
– Девушка! Это вас снова из комитета комсомола, да, да, насчет наших летчиков. В какой больнице? Ах вот как… режим… Ясненько! Большое вам спасибо и пламенный комсомольский привет!
Зачем вдруг ему понадобился ресторанный музыкант Женька, Тихомиров не смог бы объяснить. Просто захотелось вдруг повидаться, поболтать… Эх, с Женечкой бы увидеться!
В больнице действительно оказался режим, как и предупреждали по телефону. Сидевшая на «вертушке» вахтерша заколебала вопросами: к кому, да зачем, да близкий ли родственник? Ах, знакомый просто… А документики ваши позвольте?
Документиков, конечно, не было, да и с ними-то вредная вахтерша не выписала бы пропуск: «К летчикам – только с личного разрешения главного врача, дорогой товарищ»! Вот так-то.
Походив по больничному саду, словно голодный тигр, Тихомиров внимательно изучил прикрепленное у входа в фойе расписание, перекинулся парой слов с ожидавшими допуска к больным гражданами, снова прошелся… Потом уселся на лавочке у крыльца, подобрал оставленную кем-то газету и стал наблюдать.
Выяснил уже, где «летчиков» держали, – на третьем этаже… Теперь думал, как туда попасть… да и не просто попасть, а вытащить оттуда Олесю с пилотом Сашкой. Те ведь уже без воды и пищи… ммм… около суток! Ничего, до вечера как-нибудь выдержат… как-нибудь. В том, что к вечеру он что-нибудь придумает, Тихомиров даже не сомневался. А пока сидел и, как истинный шпион, прикрывшись газетой, чрезвычайно внимательно смотрел по сторонам, примечая каждую мелочь.
Кроме основного здания, на территории больницы, в глубине сада, располагались еще какие-то строения, как понял Максим – лаборатории, вещевой склад, гараж и еще что-то. Меж ними и главным корпусом туда-сюда с крайне озабоченным видом беспрестанно сновали люди в белых халатах – врачи, санитарки, медсестры, юные смешливые девчонки, как видно – студентки.
Пробегавшим студенткам Максим даже подмигнул:
– Девчонки, семечками не угостите?
– Да нет у нас… – Девушки расхохотались.
– А были бы, так угостили б?
– Конечно! Ой, некогда нам…
– Как там летчики-то? В себя пришли?
– Да пришли… Только не едят ничего… и ничего не помнят. После сильного стресса это бывает, синдром такой.
– Ага, понятно… синдром, значит…
Процокав каблучками по ступенькам, девчонки взбежали на крыльцо, скрылись…
А окна, между прочим, с решетками! – посмотрев на третий этаж, грустно констатировал Макс. Решетки, впрочем, имелись не только на третьем этаже, но и на втором. Режимное учреждение – понятно. Ага!
Услыхав рабоче-крестьянский мат-перемат, Тихомиров насторожился: на крыльце появились какие-то небритые личности в синих, замызганных побелкой халатах и в сделанных из газеты шапках. Усевшись прямо на ступеньку, личности – двое мужичков с явными признаками злоупотребления алкоголем – закурили и, обильно пересыпая речь ненормативной лексикой, принялись азартно обсуждать вчерашний хоккейный матч.
Проходившие мимо врачи на мужичков косились, но ничего не говорили… Хотя нет, один – похоже, это был главврач – все же сказал: