Сарум. Роман об Англии
Шрифт:
До вершины холма, ведущего в долину, каменщик добрался глубокой ночью. Темное небо затянули облака, лишь кое-где сверкали звезды. Луна еще не взошла, и на траве поблескивала роса. С пастбища на взгорье тянуло овечьим навозом, над хижинами в долине вились дымки костров. Каменщик, предвкушая встречу с женой, позабыл об усталости и закричал во весь голос:
– Катеш! Катеш! Нума вернулся!
По долине прокатилось эхо, залаяли собаки. Коротышка довольно усмехнулся и торопливо зашагал по тропе. У входа в хижину горел костер, освещая
– Катеш! – радостно заорал каменщик – и тут увидел, как из хижины выскользнул какой-то человек, перебежал поляну и скрылся за деревьями.
Нума рассеянно заморгал и вгляделся в темноту: ему показалось, что он различил знакомую фигуру и характерную походку приятеля. Сердце Нумы отчаянно забилось, и он ворвался в хижину.
Едва Катеш с Тарком обнялись, как до них донесся голос Нумы.
Катеш отпрянула и испуганно прошептала:
– Уходи, скорее!
Она заставила себя успокоиться, но чувство стыда не отпускало. Катеш не могла понять, отчего поддалась преступной слабости. Нума ворвался в хижину и гневно уставился на жену:
– Кто к тебе приходил?
– Здесь никого не было, – пролепетала Катеш, мотая головой.
– Нет, здесь кто-то был, я сам видел! – заорал каменщик и выбежал из хижины в рощу.
Верховный жрец не сомневался, что Крун обезумел от горя, но успокоить его не мог – слишком свежи были воспоминания о потоках крови в доме вождя. Увы, оставалось лишь надеяться, что рассудок вернется к Круну.
После смерти Рахи вождь неожиданно спросил Длуха:
– Правда, что богиня Луна покровительствует охотникам?
Жрец ошарашенно уставился на Круна – даже малые дети знали, что бог Солнце покровительствует земледелию и скотоводству, а богиня Луна – охоте.
– Отвечай, жрец! – потребовал вождь.
– Да, покровительствует.
– А еще она охраняет мертвых, верно?
– Верно, – кивнул Длух.
Опять же, всем было известно, что богиня Луна охраняет могилы предков на взгорье.
Крун печально огляделся и вздохнул:
– Мой дом – жилище мертвых.
Жрец молчал – сказать ему было нечего.
– Вы, жрецы, начинаете каждое обращение к богам со слов: «Бог Солнце, ты, что даруешь жизнь…» – Вождь с размаху стукнул кулаком по стене и воскликнул: – А Круну бог Солнце даровал только смерть!
Длух бросился успокаивать вождя, но тот не умолкал, гневно сверкая налитыми кровью глазами:
– Раз Круну дарована смерть, он ее примет! Отныне мы будем молиться не богу Солнцу, а богине Луне. И Сарум назовем не благословенным поселением, а обителью смерти!
Жрец заикнулся было, что незачем хулить богов, но Крун его не слушал.
– И жертв богу Солнцу не смей приносить! – орал вождь. – Бог Солнце над Сарумом больше не властен. Только богиня Луна достойна наших жертв,
Длух решил, что от горя вождь помутился рассудком, но Крун, помолчав, хрипло спросил:
– Где Омних?
– В святилище, – ответил Длух.
– Он привез мне новую жену из Ирландии, обещал, что она родит мне наследника… – простонал вождь. – Омних меня обманул!
– Ты с ума сошел! – воскликнул верховный жрец.
– Омних заслуживает смерти.
О таком кощунстве невозможно было даже помыслить.
– Омних – жрец, – напомнил Длух. – Служители богов неприкосновенны.
Крун уставился вдаль невидящим взглядом. Верховный жрец вздохнул и вышел из дома вождя.
Длух не верил, что Крун осмелится нарушить священные заповеди богов, но на всякий случай отправил жреца в леса на западе Сарума, в сутках пути по реке. На следующий день слуги Круна явились в святилище за Омнихом и вернулись к вождю ни с чем. Крун взъярился и призвал к себе Длуха.
– Куда ты спрятал Омниха?! – заорал вождь.
Длух промолчал, видя, что Крун по-прежнему безумствует.
– Ты тоже решил меня предать? – пробормотал вождь.
– Нет, я не предам ни тебя, ни богов, – печально ответил верховный жрец.
– Боги меня предали! – настойчиво повторил Крун. – Отдай мне Омниха.
– Нет! – решительно ответил Длух.
Вождь осыпал его проклятиями.
На следующий день Длух отправил Омниха к горам Уэльса, в дальнее святилище, надеясь, что там юноша будет в безопасности.
В последующие пять лет Длух не раз опасался, что Крун замышляет убийство всех жрецов. Безумие вождя темной пеленой накрыло пятиречье, и обитатели Сарума жили в постоянном страхе. Весть о случившемся разнеслась по всему острову и за его пределы; даже чужеземные торговцы опасались путешествовать вверх по реке.
– Сарум – обитель мертвых, – говорили они.
Так оно и было. Спустя месяц после смерти Рахи умерла и верная Айна. Крун помрачнел еще больше, перестал выходить из дому и сидел в одиночестве, не допуская к себе близких и родных. Он ожесточился, признавал только власть богини Луны, с подозрением относился к окружающим и каждый день заставлял слуг выведывать, о чем говорят не только обитатели пятиречья, но и жрецы в святилище.
– Ты язык-то придержи, Крун услышит, – опасливо наставляли жен мужья.
Вождь запретил любые чествования бога Солнца – ни дни солнцестояния, ни праздники равноденствия отмечать было нельзя. Вместо этого каждый месяц совершались обряды, посвященные богине Луне. Длух воспротивился было такому порядку, но Крун возмущенно заявил:
– Если не желаешь поклоняться богине Луне, новому святилищу не бывать!
Длух для виду смирился, однако продолжал наставлять жрецов:
– Терпите, и воздастся вам по заслугам. Пройдут лихие времена, мы построим святилище, и воля богов будет исполнена.