Сатана и Искариот. Части первая и вторая
Шрифт:
— Ну, а если Большой Рот будет против этого?
— Я стану другом и братом Олд Шеттерхэнда и буду вместе со всеми моими воинами защищать его от Большого Рта. Мой белый брат поверит мне?
— Я верю тебе. Однако мой краснокожий брат хочет заключить мир на определенных условиях. Он хочет сообщить мне их?
— Их всего только два. Самое большое мое желание состоит в том, чтобы Олд Шеттерхэнд не препятствовал тому, чтобы Белый Цветок, которую зовут также Юдит, стала моей скво.
— Я не против этого, наоборот, я убежден, что ни один белый не подходит Цветку так, как мой краснокожий брат. Значит, по этому вопросу
— Я хочу, чтобы ты выдал мне Мелтона!
— Об этом я думал. Значит, Хитрый Змей придерживается того мнения, что я могу распоряжаться судьбой этого человека?
— Да. По законам бледнолицых, Олд Шеттерхэнд его, может быть, и не отдал бы, но, по законам краснокожих, Мелтон принадлежит ему, и мой белый брат может делать с ним все, что захочет. Мы находимся во владениях краснокожих, значит, если Олд Шеттерхэнд будет действовать по нашим законам, ни один бледнолицый не сможет упрекнуть его.
— Все же есть доводы против! Поблизости от этого места есть даже несколько полицейских, которые хотели бы арестовать Мелтона. Однако мне не надо спрашивать их разрешения, я делаю, что хочу, пусть даже это противоречит нашим законам. Значит, я смогу выдать Мелтона моему краснокожему брату, если мне этого захочется. Но подумал ли он о том, что я тоже могу выдвинуть свои условия?
— Да, конечно. Я хочу их выслушать.
— Прежде всего я требую мира между твоим племенем и всеми теми бледнолицыми, которые находятся вместе с нами.
— Хитрый Змей согласен.
— Далее я хочу, чтобы этот мир был заключен вами со всеми мимбренхо, которых я считаю своими друзьями.
— С этим согласиться будет потруднее. Я знаю, что с тобой едут мимбренхо, но они являются нашими врагами. Мне стоит только приказать, и триста моих воинов схватят их и умертвят. Если ты хочешь, чтобы мы их пощадили, то я должен, кроме двух уже высказанных условий, добавить еще несколько.
— Сохрани их для себя! При теперешнем положении дел мои мимбренхо гораздо скорее могут продиктовать тебе свои условия. Ты забыл, что предводителем у них Виннету, да и меня зря скинул со счетов. Мы не боялись и раньше твоих воинов, а теперь, когда ты стал моим пленником, нам и вовсе нечего бояться. Что мешает нам повернуть на север и забрать ваших лошадей?
— Так вам известно, где они находятся? — испуганно спросил индеец.
— Если бы мы этого и не знали, то Виннету разыскал бы их. Вообще-то ты не единственный, кто попал нам в руки. Мы взяли в плен тех сорок юма, которые были расставлены на постах между Альмаденом и асиендой, среди них — Быстрая Рыба. Если вы будете нам угрожать, то мы их расстреляем.
Таких известий он не ожидал. Он некоторое время задумчиво смотрел перед собой, а потом сказал:
— Надо верить тому, что говорит Олд Шеттерхэнд. Значит, это правда, что ты взял в плен наших братьев. Это могло удаться только тебе и Виннету!
— Итак, ты видишь, что нам совершенно необязательно принимать какие-то условия. Вы вообще не смогли бы здесь долго обороняться, потому что фургоны, которые должны к вам подойти из Уреса, перехвачены нами со всем провиантом и прочим грузом.
— Уфф! Да здесь же нечего есть. Запасов у нас только на два дня, когда они закончатся, нам придется либо голодать, либо уходить отсюда.
— Да, вы более беспомощны, чем ты это себе представлял. Итак, я остаюсь при
— А если я откажусь?
— Тогда все пойдет другим путем. Нам остается еще найти Уэллера, потом мы заберем ваших лошадей, подождем, пока придет Сильный Бизон с несколькими сотнями воинов-мимбренхо, и уничтожим все твое племя. А тебя самого, как сообщника Мелтона, вместе с ним и Уэллером мы передадим в руки правосудия. Твое наказание в лучшем случае будет состоять в том, что тебе придется много лет провести в тюрьме.
Свободный индеец — и на многие годы в заключении! Ничего страшнее нельзя и придумать! Ужас проник в его сердце, и он быстро ответил:
— Я вижу, что мой брат прав: соглашение должно быть распространено и на мимбренхо. Есть у Олд Шеттерхэнда другие условия?
— Пока нет. Другие предложения я внесу во время совета, потому что я полагаю, что Хитрый Змей раскурит со мной калюме не раньше, чем переговорит со старейшими своего племени.
— Да, их тоже надо позвать на совет. Олд Шеттерхэнд хочет пойти со мной к ним или мы вызовем их сюда?
— Лучше провести совет здесь.
— Тогда нам нужно выбрать посла. Кого отправит мой белый брат?
— Мальчика-мимбренхо. Он умен, честен и предан мне, я могу на него положиться.
— Мой брат узнает, что я столь же честен и надежен. Я дам ему мой вампум [88] как доказательство того, что я нахожусь у вас и все, что посол скажет моим воинам, верно. Он может поведать им о случившемся и привести с собой пятерых опытных воинов, имена которых я ему назову. Они должны прийти без оружия, чтобы показать искренность своих намерений.
Ничего не было для меня приятнее и желаннее такого поворота дел, благодаря которому я получил возможность использовать наш успех для блага своих соотечественников, потому что я был твердо убежден в том, что от мексиканского правосудия они не могут ожидать компенсации. Если я выдам Мелтона чиновнику из Уреса, то мормон, пожалуй, уйдет от наказания, а мне придется отдать бумажник, содержимым которого, хотя я не имел на него никакого права, можно было распорядиться гораздо лучше. И вот я решил передать Мелтона индейскому вождю. Меня можно за это обвинять в жестокости, но этот дьявол заслуживал чего угодно, но только не снисхождения.
88
Вампумы — ожерелья, пояса и другие украшения из раковин и бус. Нередко индейцы пользовались ими в качестве своеобразных писем, пересылая с их помощью несложные сообщения.
Мимбренхо охотно взялся исполнять мое поручение уже только потому, что оно не было совершенно безопасным. Он получил подробные указания и ускакал на жеребце Виннету.
Наше общество расположилось по кругу, в середине которого находился Мелтон, я же отошел в сторонку, чтобы незаметно для всех ознакомиться с содержимым бумажника пленника. Сначала я пересчитал деньги. Мормон оказался гораздо богаче, чем я предполагал: в бумажнике хранилось свыше тридцати тысяч долларов. Меня не интересовало, являются ли все эти деньга собственностью Мелтона, или часть их принадлежит Уэллеру, или даже какая-то сумма взята из мормонской кассы.