Сатана и Искариот. Части вторая (окончание) и третья
Шрифт:
И я увидел Виннету, скачущего к нам. Он подал мне руку и сказал:
— Мой брат так точно определил место, что оказался почти рядом со мной. Поэтому я смог ответить тебе голосом вместо выстрела.
— Ты давно здесь? — осведомился я.
— Нет, мне ведь удалось подкрасться к могольонам, лишь когда стемнело.
— Но ты видел их прежде?
— Да. Я все время был неподалеку от них.
— Они располагаются на ночлег возле Тенистого источника?
— Мой брат знает, что там, где источник выходит из земли, мало места. Там сидит вождь с
— Они выставили посты?
— Нет. Могольоны очень неосторожные люди. Они, кажется, думают, что, кроме них, здесь не может быть никого.
— Ты знаешь, где стоит дилижанс?
— Я дважды обошел вокруг лагеря и хорошо видел его. Он стоит недалеко от вождя, в воде.
— А где находятся пленники?
— Они сидят в дилижансе. Их охраняет один часовой.
— Я тоже хотел бы увидеть лагерь.
— Это нетрудно, и, если ты подождешь еще немного, будет еще легче. Туча, что сейчас висит над нами, через полчаса закроет все небо. Ты согласен подождать?
— Да, ведь, хотя опасности и нет, я намерен быть осторожным.
Через полчаса туча, как и предсказывал Виннету, закрыла небо.
— Теперь мы можем отправиться, — сказал мой друг. — Лошади останутся здесь, воин нихоров постережет их.
— Я оставлю у него и оба ружья.
— С ними много не проползешь.
— Отдай ему «медвежебой», а штуцер возьму я.
— Зачем?
— Я буду рядом с тобой. Если тебе не повезет и поднимется шум, я открою стрельбу. Ты отвлечешь их хоть на несколько секунд, мне хватит этого времени, чтобы удрать.
Итак, я отдал нихору «медвежебой». Виннету взял мой штуцер, и мы отправились к Тенистому источнику. Стало так темно, что не было видно и десятой части того, что можно было разглядеть при свете звезд. Через десять минут Виннету остановился и тихо сказал:
— Через сотню шагов ты окажешься возле первых кустов. Их ты обязательно узнаешь, мы с тобой были уже там. Там прямо бьет источник, возле которого сидит вождь. Подальше сидят его воины. Между ними и вождем стоит дилижанс.
— А где лошади?
— Они пасутся по ту сторону зарослей, среди травы.
— Я хочу попробовать подобраться к вождю.
— Мой брат должен быть очень осторожен.
— Почему Виннету дает такой совет? Разве он мне нужен? Вождь сидит возле источника, там растет много кустов, за которыми я смогу укрыться, если справа от них не лежат воины.
— Там не было ни одного.
— Понятно, там нет воды.
— Неужели ты хочешь еще и поговорить с пленниками?
— Да, если можно.
— Но тут все-таки я должен тебя предостеречь, пусть до сих пор ты и обижался на мои слова. Пробираться к ним очень опасно, а еще опаснее говорить с ними.
— Я буду осторожен. Если со мной что-то случится, стреляй, но не раньше, чем услышишь два-три выстрела из моего револьвера.
Я оставил апача и медленно и бесшумно пошел вперед. Натолкнулся на камень. Тут мне в голову пришла одна мысль. Камень
Я продвинулся вперед, шагов, может быть, на шестьдесят, и лег, приготовившись ползти. Вскоре я достиг первых кустов. Было совершенно темно. Могольоны не разводили огня. Это было совсем непонятно. Мне не понравилось, что враги сидели в потемках, хотя, с другой стороны, это было нам на руку: пусть я не мог их увидеть, но и им было трудно заметить меня. Однако, раз они не развели огня, значит, чего-то все-таки опасаются. Я не улавливал ни малейшего шороха, хотя находился уже очень близко от них.
Я полз, двигаясь от одного куста к другому, и наконец услышал голоса. Одновременно в нос мне ударил запах табака, того самого, который имеют обыкновение курить индейцы, а именно смесь очень большого количества дикой конопли [106] и очень малого — табака. Я разглядел огонь, но очень слабый, его трудно было заметить издали. Костер горел в маленьком углублении в земле. В нем было лишь несколько тонких веток. Значит, он нужен был лишь затем, чтобы с его помощью раскурить трубки.
106
Дикая конопля — настоящая конопля в Америке не растет; речь здесь идет об агаве сизалевой (Agave sisalana; англ.hemp sisal).
Однако, как бы слаб он ни был, мне удалось при его свете узнать вождя и трех старых воинов, сидевших у источника. Рядом было два сросшихся куста, я передвинулся к ним и замер. Если бы кто-то прошел мимо, то смог бы заметить меня, лишь случайно нагнувшись. Теперь я мог слышать каждое слово. Если бы они разговаривали, но, увы, они этого не делали. Только курили и курили, и все молча. Я ждал целый час, они не произнесли ни слова! Потом еще четверть. Это было пыткой. Крепкий, дурманящий запах дикой конопли, казалось, был направлен именно против меня: меня так и подмывало чихнуть. Хорошо, что я умел подавлять позывы к чиханию и кашлю, но все же не беспредельно долго. Я хотел было уже отползти назад, как раздался громкий возглас.
— Уфф, — сказал вождь. — Разведчики.
Ага, значит, пришли разведчики. Они должны были сделать свое донесение; в любом случае, мне стоило его послушать. Я остался лежать и более не ощущал прежнего желания чихнуть. Дух, стало быть, властвует над нюхом.
Послышался стук лошадиных копыт и глухой стук ног, спрыгнувших с седла и коснувшихся земли. Появились двое мужчин, один подошел ближе, а другой остановился позади. Первый, очевидно, должен был сообщить результат разведки, но пока что не сказал ничего, ибо из почтения к вождю был вынужден ждать. Тот, сознавая свое величие, спросил: