Сатана и Искариот. Части вторая (окончание) и третья
Шрифт:
— Мои юные братья вернулись поздно. До каких мест они добрались?
— Перешли Темную долину.
— Они видели пастбище нихоров?
— Нет, там мы не были.
— Но дорогу, по которой нам нужно ехать, вы запомнили?
— Мы знаем ее так хорошо, как если бы сотню раз проскакали по ней.
— Она трудна?
— Нет. Для дилижанса будет трудно лишь подняться на Приканьонное плато, а затем снова спуститься с него.
— Вы никого не видели из собак нихоров?
— Одного-единственного, между Приканьонным плато и Темной
— Откуда он прибыл?
— С севера и направился на юг.
— Значит, он прибыл отсюда и направлялся домой?
— Он скакал домой. Прибыл ли он отсюда, это мы не могли узнать.
— Он заметил вас?
— Нет. Мы заметили его раньше, чем он нас мог увидеть.
— Почему вы не взяли его в плен?
— Мы думали, будет лучше дать ему проехать мимо.
— У него была на лице боевая раскраска?
— Нет.
— Значит, дорога на Приканьонное плато и оттуда вниз слишком трудна для дилижанса?
— Она так крута и узка, что взять его с собой в Темную долину будет стоить больших трудов.
— Уфф! Я выслушал вас. Вы можете прилечь вместе с другими.
Они удалились. Я посчитал, что все четверо теперь обсудят новости, но они опять молчали. Прошло четверть часа, пока я наконец не получил подтверждение того, что пословица «что споро, то не скоро» очень верна: раздался голос вождя.
— Что три моих брата скажут о словах этих разведчиков?
— Уфф! — ответил первый.
— Уфф! — немного подождав, высказался второй.
— Уфф! — изрек третий. И добавил: — Пусть вождь сперва скажет, что думает он.
Вождь выдержал паузу в пять или шесть минут, а затем сказал:
— Мои братья считают, что собака, которую встретили два наших воина, была лазутчиком?
— Нет, — ответил старший из них. — Он побывал бы здесь, если бы оказался лазутчиком. Но мы, когда приехали, не заметили ничьих следов. Стало быть, он ехал с другой стороны, и он не лазутчик.
— Мой брат сказал верно. А хорошо ли поступили наши дозорные, пропустив его?
— Да. Если он невредимым вернется в свой лагерь, никто не подумает, что враги так близко.
— Но если он все-таки оказался бы лазутчиком! Посмотрим потом, хорошо ли, что они позволили ему ускользнуть.
Вождь правильно делал, что сомневался, ведь нихор, которого видели оба могольона, был тем самым, которого я сегодня спозаранку отослал от Глубокой воды. Но если бы они его и поймали, в этом, пожалуй, вреда для нас не было никакого, он ни за что бы не признался. Вождь продолжил:
— А что мои братья скажут о дилижансе?
— Мы оставили бы его в лагере, — снова ответил старший.
— Но ведь пленники не могут ехать верхом!
— Тогда их тоже следовало бы оставить. Там они надежно спрятаны. Мы могли бы оставить с ними несколько опытных воинов!
— Те не смогли бы их защитить.
— От Виннету и Олд Шеттерхэнда?
— Да. Мой брат ведь слышал, что оба этих знаменитых воина со своими спутниками разыскивали
— Если отыщут его след!
— Эти двое воинов найдут любой след! Они натравили на нас собак нихоров, поэтому я послал к ним навстречу Мелтона с полусотней воинов. Если наши воины встретят их, то возьмут в плен. Но если не встретят, то Виннету с Олд Шеттерхэндом и остальными приедут в наш лагерь на Белой Скале, все там перевернут вверх дном и помчатся за нами.
— Тогда с тылу нас подстерегает большая опасность!
— Они не представляют для нас опасности, ведь, когда они настигнут нас, нихоры будут давно разбиты, да и им мы устроим такой прием, что они не смогут от нас улизнуть. Стало быть, хорошо, что мы прихватили с собой пленных, ведь оставь мы их на Белой Скале, то даже двадцать или тридцать воинов не сумели бы помешать подняться наверх Олд Шеттерхэнду и Виннету.
Старый вождь могольонов в самом деле был высокого мнения о нас, однако все его предположения и расчеты были ошибочны. Если бы он подозревал и тем более знал, что я лежал вблизи от него и слушал его слова!
— Нам надо было бы взять дилижанс с собой, потому что пленные не могут ехать верхом и, окажись они на лошадях, они замедлили бы наше продвижение вперед.
— Но если нам не удастся провезти дилижанс через ущелье, то им все же придется ехать в седле! — решил старейший.
— Надо посмотреть, какое там ущелье.
— Когда мы завтра с первыми лучами рассвета тронемся в путь, пленников оставим здесь под надежной охраной. Они последуют за нами спустя несколько часов. За это время мы, может быть, сможем расширить дорогу в особенно узких местах.
— Хватит ли у нас времени?
— Томагавками кусок скалы можно быстро отколоть. Хуг! Я сказал!
Они замолчали. Я уже знал, что надолго, а ждать я не мог. Я прополз под кустами назад и повернул влево, где, как сказал Виннету, стоял дилижанс. Я увидел его стоящим на этом берегу родника, что был здесь шириной всего в полтора фута. По другую сторону, среди травы, совсем близко от меня, сидел индеец, рядом с ним лежало его ружье. Это был часовой.
Сперва я прополз еще немного вперед: мне надо было узнать, на каком расстоянии находились ближайшие могольоны. До них было, наверное, шагов двенадцать-четырнадцать. Определив это, я снова пополз назад к дилижансу. Это была старая, высокая и просторная почтовая карета, служившая для дальних перевозок, подлинное страшилище, коих теперь больше нигде и не увидишь. Под каретой было совсем темно, и часовой меня заметить не мог, тогда как я его силуэт видел довольно неплохо.
К своему большому изумлению, я заметил, что окно дилижанса, обращенное в мою сторону, было открыто. Серьезная промашка могольонов, если внутри в самом деле находились пленники. Возможно, они были не в повозке, а где-то еще, и Виннету ошибался.