Сатанист Иннокентий
Шрифт:
Замерзшая звезда...
А твой ли я жених и муж,
Смотри, смотри сюда!
–
Она глядит и так и сяк, -
В
Сорокалетний где моряк,
С которым жизнь вести?
И благороден, и высок,
Морщин не отыскать,
Ресницы, брови и висок, -
Ну, глаз не оторвать!
Румянец нежный заиграл,
Зарделася щека, -
Таким никто ведь не видал
И в детстве моряка.
И волос тонок, словно лен,
И губы горячей,
Чудесной силой наделен
Зеленый блеск очей...
И вспомнилось, как много лет...
Тут... в замке... на горе...
Скончался юный баронет
На утренней заре.
Цветочком в гробе он лежал,
И убивалась мать,
А голос Аннушке шептал:
"С таким бы вот поспать!"
И
И огоньки кругом,
Зеленый и холодный сон
Окутал спящий дом.
Она горит и слезы льет,
Молиться ей невмочь.
А он стоит, ответа ждет...
Звенит тихонько ночь...
– Быть может, душу я гублю,
Ты, может, - сатана:
Но я таким тебя люблю,
Твоя на смерть жена!
Все зааплодировали, Евгений встал и важно раскланялся. В разговор вступила весьма заинтересованная Ольга. Мы быстро сцепились не на шутку, когда я заявил, что любовная лирика Ахматовой не сильно отличается от современной девочковой интернет - поэзии.
Явно заскучавшая в ходе этого поэтического марафона Ира растормошила и подняла Кешу. Вскоре они уже играли в догоняли под её весёлые крики: "Эге-ге-гей, я маленькая рыжая валькирия!"
Дверь домика распахнулась, и появились Лена. На моей невесте было изумительное платье зелёного цвета, волосы убраны неведомыми мне белоснежными цветами, а вдоль висков спадали две трогательные пряди.
– Это асфоделии из Элизиума, - шепнул Евгений.
– Я их сам собирал, пол - нижнего мира обегал.
Уши её украсили каплевидные прозрачные серьги из горного хрусталя, на шее появилась серебряная подвеска в виде совы - сипухи. Лицо Лены осветилось каким-то внутренним светом, походка приобрела грацию, математически выверенную и естественную одновременно. Стоявшая чуть сзади Света, казалось, померкла, превратившись в безликий силуэт. Я вскочил, чтобы подать любимой руку. Птичий хор грянул что-то совсем бравурное.
– Эльфийская королева, - простонал ревенант.
– Ого-го, - воскликнула Лена, увидев Кешу с Ириной.
– Светик, думаю, скоро мы погуляем ещё на одной свадьбе.
Вскоре они уже сидели за столом и уплетали так, что позавидовал бы иной тяжелоатлет.
– Смотрите, смотрите!
– закричал Кеша, указывая куда-то в небо.
На горизонте и вправду появился светящийся диск, выписывавший фигуры высшего пилотажа. Лена лукаво подмигнула.
– Хайде. Парад, стррройся!..
Она лихо опрокинула бокал вина, и мы и вправду выстроились перед беседкой. Диск на секунду завис над нами, оказавшись крошечным самолётиком, а затем под привычное мне жужжание плавно опустился в полуметре от нас. По откинувшемуся трапу спустился темнолицый, вроде тех, что я видел на первом фляпе, в безукоризненном смокинге и с бабочкой, в а следом вертлявая смазливая брюнеточка в униформе "Brocken Airlines".