Сатисфакция

Потемкина Виктория

Женя сказал что-то еще, проникая в нее двумя пальцами, а Даше уже было не до интимной близости с ним, но девушка почему-то стала подыгрывать, делая вид, что ей приятно. Она прекрасно понимала, что симуляция не выход, но Беляева не могла остановить происходящее. Евгений захочет объяснений, а их она ему не могла дать, поэтому и терпела все происходящее, хотя ей происходящее и казалось, мягко говоря, не приятным. Рука мужчина зарылась в ее волосы и потянула наверх, заставляя девушку выгнуться. Она сцепила зубы, чтобы не выматериться вслух. Всё нутро воспротивилось происходящему. Ей казалось, что Даша совершает насилие над собой. Что она вообще делает? Она же Женю потом возненавидит! Беляева решила остановить Евгения и уже была готова закричать, чтобы тот остановился, когда комнату наполнили глухие удары.

Красавчик остановился, за что она возблагодарила Бога и посмотрела на источник звука. Но то,

что Даша увидела, заставило ее еще больше заволноваться. А потом и разозлиться.

– Твою мать, - прошипела Даша, глядя на фигуру, прислонившуюся к косяку и демонстративно стучащую в открытую дверь.

– Я вам не помешал?

Глава 7

Уже подъезжая к своему загородному дому, Воронов чувствовал на уровне подсознания, что что-то не так. Это что-то шуршало на краю сознанию, не давая Виталию сосредоточиться на предстоящем разговоре с Дашей. Это невидимое, еле ощутимое чувство неправильности и легкого мандража усиливалось по мере приближения к этому дому. И дело было не в пресловутой интуиции. Нет. Всё было гораздо проще. Мужчина понял это потому, как Евгений с нехарактерной ему настойчивостью не отвечал на его звонки. Чтобы не происходило, друг его детства всегда был на связи. Слишком уж Красавчик был дотошным и исполнительным, а нынешняя его должность подразумевала полную доступность для Ворона и работников клуба. Алексеевский терпеть не мог неторопливости и нерасторопности в работе, а так как Красавчик теперь практически отвечал за работу всего ночного клуба, то и на телефонные звонки отвечал всегда. Но не сегодня. Что было странным. Еще более странным был тот факт, что перед тем, как выехать из дома, Воронов позвонил и предупредил Жеку о том, что скоро подъедет и им надо будет серьезно поговорить. О работе. Нужен же ему предлог, чтобы избавится от Алексеевского, а работа лучший повод заставить друга покинуть Белоснежку. Но вот уже минут десять Женя не только ни берет трубку, он просто отключил телефон. Воронов прекрасно понимал, что там ему не будут рады, но ничего с собой поделать не мог. Ему нужно поговорить с ней. Ему это необходимо. И ему было безразлично, что Даша, скорее всего, опять начнет дерзить, язвить или оскорблять, может даже устроит скандал. Но это было не важно. Стало почему-то жизненно необходимо увидеть ее. Пусть даже злую и колючую. Даже решение узнать, зачем же Беляева здесь отошло на второй план.

Нехорошее предчувствие усилилось, стоило ему заехать на территорию дома. Весь дом словно спал, поглощенный ночной тьмой, укутанный объятиями Морфея. Только из одного окна лился гостеприимный свет. Значит, кто-то есть на кухне. Туда-то и направился Воронов, и очень сильно удивился, когда понял, что входная дверь не заперта. Ему даже не пришлось пользоваться своими ключами, чтобы попасть внутрь. Значит, его здесь ждали. Вит прекрасно понимал, что ему не стоило заходить в дом. По-хорошему ему стоило подождать утра и спокойно поговорить с Дашей. Но неведомая сила потянула его внутрь, хотя мужчина уже итак понимал, что то, что он увидит там, ему не понравится.

Но Виталий не увидел. Вначале он услышал. Легкий стон, который издает женщина, когда ее ласкают опытные мужские руки. И голос. Ее голос, который разрывал его изнутри своей хрипотой и страстью. Ворон прислонился к стене, пытаясь совладать со своим дыханием. Сердце по ощущениям билось где-то в глотке, а шум от его ударов заглушал все остальное. Словно под гипнозом, Виталий оттолкнулся от стены и преодолел последние пару метров по коридору, дойдя до злополучной кухни. То, что он там увидел, мужчина запомнит на долгие годы. Долгие годы ему будет сниться эта злосчастная сцена. Еще долгое время она будет стоять перед его глазами, заставляя делать ужасные вещи.

Ворон закрыл глаза, а потом открыл, но происходящее не исчезло. Словно в какой-то дымке Виталий смотрел, как Дарья и Евгений занимаются любовью на его кухне, а он даже слова сказать не может. Из него будто бы весь воздух выкачали, вместе с эмоциями и способностью рационально мыслить. Осталось только одного - желание медленной, мучительной смерти его друга. Вит хотел причинить Жеке боль на грани агонии и смерти, точно такую же, которую испытывал сам в этот момент. О-о-о, это была чистая, мучительная агония наблюдать, как Евгений берет то, что должно принадлежать ему одному. Хотелось растоптать, ранить, убить. Кровавая пелена застила глаза, игнорируя голос разума, который твердил, что Даша имеет полное право заниматься с Женей всем, чем пожелает и сексом в том числе. Пусть даже и на его кухне. И это заставляло еще больше злиться. Тот факт, что любой приглянувшейся Даше мужчина может побывать в ее постели, и он не вправе предъявить это ей в вину, ведь сам Ворон потерял права

на нее уже очень давно. И череда мужчина, с которыми была Дарья не должна его касаться. Но касалась. Еще как! Беляева имела право отдавать свое тело кому, когда и где захочет, а сам Вит лишился прав на это тело. Лишился прав на ее душу. И это причиняло острую душевную боль, которая практически ощущалась им физически.

Вот он и стоял в проходе, не двигаясь. Возможно даже не дыша. Словно заядлый мазохист, наблюдая, как Жека лапает Дашу, касается ее интимных мест, ласкает, целует, кусает. А ведь когда-то только он мог позволить себе такие вещи. Когда-то он был ее первым. А сейчас... сейчас Евгений наслаждается ею, ее телом, ее страстью. Это убивало. Словно медленный яд растекался в крови, заставляя его испытывать зловещее дыхание безумия. Сладкого и смертоносного безумия. В тот момент Виталий не мог решить, что же хочет больше всего - просто убить своего лучшего друга или же занять его место и отъиметь Дашу по первое число, чтобы у нее больше не возникало мысли ложиться с кем-то другим, отметить ее, дать ей понять, что такое секс в его понимании. С другой стороны, зачем выбирать? Много времени у Вита не займет, подняться наверх, взять охотничье ружье, спуститься, застрелить горе-любовника, связать Дашу, вывезти тело в лес, закопать, вернуться сюда и сделать с Дашей всё, что ему заблагорассудится. Черт! О чем он только думает???! Только Беляева могла вызвать в нем такой каскад сумасшедших мыслей и чувств. Теперь ему грозит еще и участь маньяком стать.

Чувственный стон заставил мужчину открыть глаза. И когда Ворон только успел их закрыть? Девушка страстно выгибалась в руках Жеки, когда тот грубо тянул ту за волосы. Эта сцена заставила его сцепить зубы и сжать кулаки. Воронов хотел крови, но его хваленное хладнокровие быстро вернуло контроль над телом мозгу, заталкивая куда подальше в темные уголки души бесполезные и никому ненужные порывы. Мозг стал анализировать, как всегда бывало в стрессовых для мужчины ситуациях. Виталий был умным человеком, и быстро сопоставить факты ему не составляло особого труда. Алексевский специально подстроил так, чтобы Виталий увидел разыгрывающеюся перед ним сцену. Евгений разыграл всё, как по нотам, а сам Воронов был достаточно предсказуем, чтобы сыграть отведенную ему роль. Он так стремился поговорить с Дашей, что его стало легко просчитать. Ворон прищурил глаза, он ненавидел быть предсказуемым. Предсказуемость в его кругах зачастую означала смерть. Вит заставил себя выдохнуть, что сделать со стиснутыми зубами было довольно сложно, но он справился. Если Красавчик ожидает от него бурной реакции, то он ее не дождется. С другом Виталий разберется. Чуть позже.

Сейчас его занимал другой вопрос. Какая роль во всем этом отведена Беляевой? Была ли девушка просто пешкой? Или сама затеяла понятную только ей игру? Интуиция и собственные впечатления от новой Даши говорили в пользу второго варианта. Кривоватая улыбка скользнула по его губам. Ну что же, будет очень занимательно узнать, какую же игру затеяли его лучший друг и бывшая невеста. А главное, затеянная ею игра обещает быть очень интересной. И уж ничего не помешает Виталию в ходе этой игры затащить Дашу к себе в постель. Малышка даже не представляет, во что она ввязывается!

Приняв решение, Воронов облокотился о косяк, поднес руку к приоткрытой двери и размеренно постучал.

Красавчик дернулся и медленно повернулся на источник звука. Воронов внимательно следил за выражением лица друга. Не было там ни удивления, ни растерянности, зато было удовлетворение. Вот значит как? Ну-ну, приятель, если думаешь, что этого будет достаточно, то крупно ошибаешься. Пора тебя на место поставить, Женька. Но не сегодня.

Взгляд скользнул на вторую фигуру. Зато разнообразие чувств, написанных на лице у Даши, радовало. Сначала было облегчение, потом растерянность, удивление, шок и, наконец, злость. Насчет облегчения он не был уверен. По сути, он не был уверен во всем, что касалось Белоснежки. Слишком уж пристрастен он был. Слишком желал...

– Я вам не помешал?
– насмешливым тоном поинтересовался Ворон, и с наслаждением наблюдал, как от злости порозовело лицо у Даши. Но девушка сдержалась и ничего не сказала. Как впрочем и Жека.

Настала неловкая пауза, в течение которой Красавчик не спеша отстранился от Даши. Воронов, как впрочем и Евгений, ожидал, что она сразу же броситься одеваться, чтобы прикрыть свою наготу. Но к удивлению обоих, Даша даже не пошевелилась. Так и осталась стоять возле злополучного стола, который Виталий сожжет при первой же возможности. Она откинула волосы назад и оперлась локтями о стол, не делая никаких попыток прикрыть себя. Еще и посмотрела прямо ему в глаза, демонстративно приподняв бровь. Синие глаза смотрели на него без страха и с вызовом, ожидая, что же Вит сделает дальше.