Сато
Шрифт:
— Тут стоить помнить, что условная базовая ставка — три тысячи в час. У меня все-таки немало практики за плечами. И с клиентами проблем нет, — уточнила Даша. — Да, вы правы. И не забудьте налоги, кстати.
— Так это же… Сетевой маркетинг! — высказал кто-то мысль, зародившуюся в недрах аудитории.
— В некотором смысле — да, — пожала плечами Даша.
Повисла тишина. Будущие психологи что-то усердно обдумывали.
— А что вообще делают члены этой вашей ассоциации, основанной Фрейдом? — жалобно спросил кто-то.
— Членствуют, — хохотнул светловолосый
Прошло какое-то время, прежде чем аудитория уловила второй, куда более тонкий слой шутки.
— Что вы сейчас чувствуете? — прозвучал на всю аудиторию голос Филиппа Викторовича.
Даша не без удивления посмотрела на него. Оказывается, он здесь. Видимо, тихо вошел в какой-то момент, а она, увлеченная ответами на вопросы, этого не заметила.
— Вы можете не отвечать, — Филипп Викторович поднялся на сцену и уверенно продолжил свою речь: — Я рискну предположить, что вам не по себе. Вы несколько встревожены и растеряны, возможно, сбиты с толку. Разочарованы, я бы даже так сказал. Зафиксируйте эти ощущения. Они позволят вам ответить на недавно прозвучавший вопрос о норме, который задала прелестная девушка в первом ряду. Как вас, кстати, зовут?
— Нина, — смущенно ответила та.
— Итак, очаровательная голубоглазая Нина спросила, корректно ли подгонять человека под нормы общества? Ведь он вроде бы не должен им соответствовать. А мы, психологи, штампуем стандартизированные личности, которые служат благу общества. Они утрачивают индивидуальность и становятся винтиками системы.
Филипп Викторович прислонился к трибуне и сделал красивый, явно отточенный жест рукой.
— Слышите?! Что это за звук?! Да это же Хаксли в гробу переворачивается!
Наиболее умная часть аудитории засмеялась, остальные подхватили, просто чтобы не выглядеть идиотами.
— А теперь снова вернемся к вашим неприятным ощущениям. Дело в том, что их вызвала Дарья. Казалось бы, она просто отвечала на ваши вопросы, вы вроде бы сами пришли к такому результату. Но есть одна деталь, которая все расставит по своим местам. На данный момент Дарья несколько не в норме. У нее то, что мы называем ПТСР. То есть посттравматическое стрессовое расстройство. Она прекрасный человек, замечательный специалист и в своем выступлении желала вам только добра. Но при всем этом умудрилась заставить целую аудиторию чувствовать то, что вы сейчас чувствуете. Выпадение из нормы приводит именно к этому. Вы и Дарья просто находитесь в разных… плоскостях, скажем так. Возвращение ее к норме не сделает ее винтиком механизма, но позволит общаться на одном языке со всеми остальными. Не вызывая при этом тревоги и прочих неприятных ощущений. Ну и как думаете? Фрейд был прав?
Буквально погрузившаяся в его слова аудитория тупо закивала.
— Прекрасно! — Филипп Викторович улыбнулся. — Ну что же, Дарья, благодарю вас за прекрасное выступление и… демонстрацию. Похлопайте ей, друзья!
Будущие психологи послушно зааплодировали. Даша горько усмехнулась. Она видела, в чем слабые места, если не откровенные подтасовки его речи, но вот аудиторию
— На этом все! Вопросы по деталям поступления и обучения вы сможете задать Галине, а мы вас покинем.
Он аккуратно, как-то даже элегантно взял Дашу под локоть и проводил к выходу из аудитории.
— И зачем это? — спросила Даша, когда они оказались в коридоре.
— О чем вы? — удивился Филипп Викторович.
— Зачем вы им напихали и по мне прошлись? — устало пояснила она.
— Я?! Ну что вы, Дарья! Вы просто немного… Воспринимаете все в негативном ключе. Это все ПТСР.
— Да прекратите! Хватит из меня дуру лепить!
— Вот об этом я и говорю, — кивнул Филипп Викторович. — Вы сами все понимаете.
— Вы же их буквально в транс ввели. Использовали их тревогу за свое будущее, возникшую после рассказа о деньгах, дальше напихали им все, что только можно, от растерянности до страха. Потом, как баранов, повели, куда вам надо. Проехались по мне, нарушили границы, подвели к нужному выводу — и все, всем спасибо! Вы на процентах, что ли?!
— Дарья, голубушка, дышите поглубже. Зря вас в это втянули. Гале разнос устрою, должна была знать же… Ладно, ничего страшного. Сходите к вашему психоаналитику, поработаете там с ПТСР, все хорошо будет.
Даша вдруг поняла, что он разговаривает с ней, как со слабоумной бабой. Она резко выдернула свою руку из его аккуратной, но твердой хватки.
— Ну так скажите мне, что я сказала неправду!
— Вам просто сейчас все видится в негативном ключе, — растерянно протянул Филипп Викторович.
— Ответьте на вопрос! Хоть одно слово лжи в моем выступлении было?
Он некоторое время смотрел ей в глаза, потом усмехнулся.
— Нет.
Глава XXVI
— Позволите?
Даша удивленно посмотрела на худощавого мужчину, подошедшего к ее столику. Он ждал разрешения сесть, положив руку на спинку свободного стула и глядя на нее своими светло-голубыми грустными глазами.
— Вы не отвечали на мои звонки и письма, поэтому мне пришлось подкараулить вас…
— Я не разговариваю с журналистами, — Даша вернулась к своей книге. — Уходите.
— Я не журналист! — возразил он. — Дайте мне хоть пару минут, чтобы все объяснить.
— Нет, — спокойно отрезала Даша.
— Минуту?
— Нет.
— Я действительно не журналист! Я писатель! Я пишу книгу и…
— Пишите ее в каком-нибудь другом месте, — попросила Даша. — Я не буду с вами разговаривать.
— Я понимаю, почему вы молчали все это время! — вдруг сказал он. — Понимаю, почему не давали интервью журналистам, когда вас поливали грязью. Я здесь не для того, чтобы копаться в грязном белье! Книга не об этой истории, но она будет частью… — он прервался, поморщился и поднял руки, будто бы призывая к терпению. — Извините, все очень сумбурно, но у меня есть разрешение.