Савроматы. Ранняя история и культура сарматов
Шрифт:
Погребальный обряд и реквизит обеих жриц настолько одинаков, что оба кургана можно отнести к одной и той же богатой родовой ячейке, в которой женщины, возможно, по наследству исполняли почетные жреческие обязанности.
Когда мы говорим о савроматских жреческих погребениях, то всегда имеем в виду женские погребения с каменными алтариками. Они составляют особенность самаро-уральской группы савроматов, а для Поволжья не типичны. Отдельные каменные жертвенники, найденные в западных районах расселения савроматов и упомянутые выше, вероятно, принадлежали женщинам южноуральского происхождения. Однако вряд ли женщины савроматов Геродота были лишены жреческих полномочий. Вероятно, прав Б.Н. Граков, который считает жреческими заволжские женские погребения (сусловский курган 5, погребение у с. Золотушинское) с золотыми нашивными бляшками в зверином стиле (рис. 78, 1, 2). Эти золотые бляшки «могли отвечать религиозным функциям погребенных савроматок, подобно тому, как в Приуралье женщины-жрицы сопровождались блюдами-алтарями в зверином стиле» [906] . Аналогичный пример мы видим в кургане 9 Ново-Кумакского могильника,
906
Граков Б.Н. Пережитки матриархата у сарматов, стр. 111.
907
Мошкова М.Г. Ново-Кумакский курганный могильник близ г. Орска. — МИА, № 115, 1962, стр. 9, рис. 236.
Недаром Псевдо-Гиппократ сообщал о женщинах западных савроматов, что перед тем как выйти замуж, они совершают «обычные жертвоприношения». Он явно имел в виду участие женщин в отправлении жертвоприношений.
Как и в Приуралье, погребениям особо почитаемых женщин могли сопутствовать человеческие жертвоприношения. Не об этом ли свидетельствует известный Блюменфельдский курган А 12? В кургане, ограбленном в древности, сохранились полностью только два костяка вооруженных воинов, погребенных одновременно (рис. 11А, 1). Из нарушенной части могилы происходят кости женского скелета и ребенка, а также костяная бляшка с изображением оленя (рис. 11В, 32), которая вполне могла заменять золотые нашивные бляшки богатых женских захоронений, как костяной наконечник в виде лежащей лосихи (рис. 11В, 30) — навершие начальнического жезла. Нельзя ли в этих воинах видеть стражей или воинственных служителей, может быть, даже родственников погребенной богатой женщины, пользовавшейся особым почетом в своем роде или даже в племени?
В туманной истории приазовских савроматов и сарматов бывали случаи, когда женщины из знатных родов становились военными вождями — предводителями целого племени. Это женщина из племени иксоматов — Тиргатао — и сарматка Амага (Полиен, Военные хитрости, VIII, 55, 56). Даже если они не были историческими персонажами, рассказы Полиена о них основаны на каких-то местных традициях, отразивших одно из интересных общественных явлений, — участие женщин в политической истории Северного Причерноморья.
Участие женщин савроматов и, может быть, приазовских меотов в военной, религиозной и политической жизни античные авторы рассматривали как «гинекократию» — господство женщин. Может быть, реальные сведения о необычном положении женщин у задонских варваров возведены фантазией античных авторов до исторической гиперболы? Может быть, учитывая экономически развитое для той исторической эпохи скотоводческое хозяйство номадов, надо понимать «гинекократию» не в полном смысле этого слова, не как матриархальный строй, а лишь как сохранение его сильных пережитков? Общественное состояние различных народов, стоявших, подчеркнем, приблизительно на одном уровне социально-экономического развития (например, германцы Тацита, скифы и савроматы Геродота и Псевдо-Гиппократа), далеко не было тождественным. В жизни скифов матриархальные отношения не оставили следов, как у германцев и кельтов [908] . У савроматов, исседонов и массагетов они были ярко выражены.
908
Ковалевский М. Первобытное право. Вып. I. Род, стр. 121–134, 165.
В чрезвычайно содержательном этюде С.П. Толстова «Yavananis» [909] приведен большой исторический и этнографический материал, свидетельствующий о сохранении матриархальных отношений в очень развитых, даже достигших государственного развития, обществах Африки и Азии. Анализ этого материала позволяет С.П. Толстову назвать «ходячим предрассудком» представление о том, что «кочевое хозяйство неотделимо от патриархального общественного уклада». Рассматривая факты длительного сохранения матриархально-гинекократических установлений у кочевников Средней Азии, сочетание развитой военно-рабовладельческой демократии с устойчивой материнско-родовой организацией у типичных кочевых скотоводов Сахары — туарегов — и многие другие примеры, С.П. Толстов ставит вопрос: «…Насколько патриархальный род является вообще обязательным в качестве длительно существующей последней стадии родового строя? Не является ли переход к классовому обществу непосредственно со ступени материнского рода вообще более типичной и закономерной формой процесса разрушения первобытно-общинного строя?». Даже в Авесте, характеризующей патриархальное общество, по мнению исследователя, отражены сильные пережитки матриархальных отношений в брачных союзах.
909
Толстов С.П. Древний Хорезм. М., 1948, стр. 325–331.
Таким образом, С.П. Толстов не сомневается в существовании матриархата у савроматов. Фактически к той же точке зрения склоняется Б.Н. Граков.
Я считаю, что при современном состоянии источников об общественном строе савроматов вопрос о том, был ли у савроматов развитой матриархат или сохранялись лишь его сильные пережитки, остается открытым. Но данные раскопок савроматских могильников бесспорно свидетельствуют в пользу взглядов С.П. Толстова и Б.Н. Гракова. Они намекают
Вовсе не может быть пока решен вопрос о корнях матриархальных отношений или их сильных пережитков у савроматов.
Геродот сообщает, что савроматские женщины «исстари» принимают участие в войне и в охоте. Может быть, этот обычай существовал еще у протомеотов и протосавроматов, т. е. у предков этих племен, живших в эпоху бронзы? Требуется большая и специальная работа, чтобы восстановить конкретные черты общественных отношений у этих племен бронзового века. В мою задачу это не входит. Отмечу лишь, что поиски следов почетного положения женщин у населения Поволжья и Приуралья в эпоху бронзы не бесперспективны. Мы здесь находим отдельные, относительно богатые женские погребения и даже в редких случаях захоронения женщин с оружием. Таковы, например, богатая женская могила в быковских курганах [910] , погребение женщины с медным наконечником дротика в андроновском увакском могильнике [911] .
910
Смирнов К.Ф. Быковские курганы. — МИА, № 78, 1960, стр. 196, 197, 246.
911
Федорова-Давыдова Э.А. Новые памятники эпохи неолита и бронзы в Оренбургской области. — ВАУ, вып. 2. Свердловск, 1962, стр. 18.
Б.Н. Граков обращает внимание на одиночность могил савроматского времени, объясняя это явление тем, что семьи не вели от дельного кочевания, и усопших хоронили на всех видных местах родовой территории [912] . Однако наблюдение Б.Н. Гракова правильно лишь частично. Действительно, в савроматское время чаще можно встретить одиночные могилы, чем в прохоровское, но это далеко не общее правило. Ныне известны небольшие, но компактные группы савроматских курганов V в. до н. э., особенно в Приуралье.
912
Граков Б.Н. Пережитки матриархата у сарматов, стр. 118.
Видимо, как раз в это время у савроматов и происходит консолидация и выделение больших семей, на которые распадается род, причем семей очень богатых, владевших не только скотом, но и предметами роскоши, привезенными из далеких стран, и рабами. Когда стада окончательно переходят во владение семей, создаются условия для использования военнопленных в качестве рабочей силы; рабов используют не только в домашнем хозяйстве, но и для ухода за скотом [913] .
Наши сведения о рабовладении у ранних сарматов чрезвычайно скудны. Современные савроматам авторы молчат на этот счет. Но античные писатели первых веков нашей эры (Страбон, Лукиан Самосатский и другие) не раз сообщают, что во время войн «савроматы» (сарматы) уводят в плен своих врагов, а затем требуют за них большие выкупы, ведут торговлю рабами. Вероятно, и в савроматское время основным источником рабства являлись грабительские набеги на соседей и войны. В легендах об амазонках рассказывается о том, как детям или военнопленным мужского пола калечили ноги, чтобы сделать их непригодными к военной службе (Псевдо-Гиппократ, О переломах и о членах, 101; Евстафий, Объяснение к «Илиаде» Гомера, III, 189; Диодор Сицилийский, Библиотека, II, 45; Секст Эмпирик, Пирровские очерки, III, 217). По Псевдо-Гиппократу, это делалось для того, чтобы «мужской пол не восставал против женского». Тут же добавлено, что амазонки «пользуются мужчинами как ремесленниками для работ кожевенных, медных или других, требующих сидячего образа жизни» (О переломах и о членах, 101). Возможно, в этих сообщениях есть зерно истины: вспомним, например, что если «женоуправляемые» савроматы калечили некоторых рабов, то скифы ослепляли своих рабов и использовали их в хозяйстве. Об ослеплении скифа Амизока, попавшего в плен к савроматам, рассказывает Лукиан Самосатский в предании о Токсарисе (Токсарис или дружба, 10). У Плутарха сохранилось известие о том, что «савроматы на попойках продают дочерей» (Об александрийских пословицах, I, 1). Вряд ли это сообщение следует понимать буквально. Не отражает ли оно существование у «савроматов» (сарматов) долгового рабства, или продажу детей, или девушек, прижитых от наложниц? Сведения о смягченной форме рабства или иной зависимости содержатся в интересном сообщении Исигона Никейского (I в. н. э.). У «савроматов», по его словам, «если кто из врагов прибегает к огню на очаге и замарает лицо угольями, то уже не обижают его как домочадца» (Невероятные сказания, I). Приобщение чужеродца или даже врага (военнопленного, заложника) к домашнему очагу рассматривалось как усыновление, как включение в состав данной семьи, вероятно, в качестве младшего члена или лица подчиненного.
913
См. Маркс К. и Энгельс Ф. Сочинения, т. 21, стр. 58.
В археологическом материале, которым мы располагаем, можно найти определенные данные об организации савроматской семьи и о развитии в ней общественного неравенства. В этом плане интересны «семейные» савроматские курганы и малые курганные группы, основные и «подчиненные» погребения и, наконец, коллективные захоронения.
Савроматские погребения в одном кургане, вероятно, следует считать погребениями членов одной семьи и лиц, в какой-то степени связанных с этой семьей или зависимых от нее. В таких курганах ни одна могила не нарушает другую, ибо хоронившие хорошо знали «топографию» своего семейного кладбища.