Сайт знакомств
Шрифт:
– Неелов?
– Да. Он первым обнаружил профессора в своём кабинете, лежащим без сознания.
Ковалёв хотел ещё что-то добавить, но у Креславы зазвонил телефон.
Галя.
– Пошли на обед, – безапелляционно заявила она.
Есть совершенно не хотелось.
– Не могу. Я занята.
– Ладно, – голос в трубке с бодрого сменился на разочарованный. – Смотри, а то похудеешь.
– Съешь мою порцию.
Галя усмехнулась.
– Ты же знаешь, я могу хоть пять съесть – на моей фигуре это не отразится.
– Если съешь пять порций, тебя побьют четыре человека из
– Разве ты не заступишься за меня?
– Заступлюсь. И поколотят уже нас обеих.
– Ладно, я подумаю, – пообещала Галя.
– Приятного аппетита.
– Пока-пока.
У Гали имелась замечательная способность быстро восстанавливаться после ударов судьбы. То ли дар, то ли склад характера. И Креслава ей немножко завидовала. Белой завистью. Впрочем, она сама тоже старалась не опускать носик и не раскисать. Собственно, неиссякаемый оптимизм и схожесть характеров и сблизил их в юношеском возрасте. Хотя знакомы они уже целую вечность. Ещё детьми ходили в один детский сад. Вместе учились и сбегали с уроков. Вместе переживали сердечные взлёты и неудачи. Часто случается так, что школьная дружба не выдерживает проверку временем. Нет, она не превращается во вражду. Просто тает, угасает с годами. Предаётся забвению. Этому способствует разная работа, разный круг общения и общая нехватка времени. И тогда, случайно встретившись на улице со своей школьной дружбой, стараешься побыстрее от неё уйти, отделавшись дежурными «привет, как дела?» и «извини, я спешу, приятно было увидеться».
Дружба Креславы с Галей избежала этой печальной участи.
Ковалёв встрепенулся, посмотрел на часы и виновато произнёс:
– Креслава, иди на обед. Со всеми этими сборами я совсем забыл про него.
Она поспешила его успокоить:
– Александр Александрович, я не голодна.
– Но…
– Давайте лучше я вам помогу.
– Только если настаиваешь, Креслава, – поддался он. – Возьми связку, что поменьше, и иди в архив. Впишу тебя в пропуск и догоню.
Ноша оказалась неожиданно тяжёлой, и Креслава кряхтела, пока тащила её к лифту.
Из-за туч выглянуло долгожданное солнце. Ковалёв поднял жалюзи на всех окнах, впуская тёплые лучи в кабинет.
– Солнце дарует жизнь всему на земле, – задумчиво произнёс он, обращаясь к невидимому собеседнику, – но, по иронии судьбы, его свет губителен для Лейковазана. Два-три часа под прямыми лучами – и препарат становится неактивным.
Он взял лист бумаги, сложив из него самолёт.
– Отсюда делаем вывод: либо солнце вредно для здоровья, либо Лейковазан.
Открыл окно, вдохнул полной грудью свежий воздух, и с размаху запустил самолётик в небо. Тот сделал несколько плавных скачков и ушёл в пике.
– Я склоняюсь ко второму варианту.
Заиграла мелодия вызова телефона. Звонил сисадмин Паша Гришин.
– Александр Александрович, жду вас с коробками у архива.
– Хорошо. Спускаюсь.
Уходя, Ковалёв хотел закрыть окно, но передумал, оставив открытым нараспашку.
Для солнца.
Глава 16
Вдвоём они смотрелись контрастно и колоритно.Строгий подтянутый охранник в форме и тучный заплывший Пашка в неглаженых брюках и промокшей от пота рубашке. Оба ждали у архива Ковалёва с Креславой. Паша положил одну руку на ручку тележки
– Паша, ты свободен, – отчеканил Ковалёв.
Тот радостно кивнул и исчез.
Доступ за крепкую металлическую дверь с табличкой «Архив» возможен только с разрешения топ-менеджмента компании и под контролем службы безопасности. Ковалёв протянул охраннику копию приказа на подготовку документации к отправке и разовое разрешение-пропуск на вход, выписанное на него и Креславу.
– Вот это не нужно, – охранник вернул приказ. – А разрешение остаётся у меня.
Он вставил пластиковую карточку в считывающее устройство, затем отпер два замка «аналоговыми» ключами. Включил освещение, приглашая следовать за собой.
Креслава находилась здесь во второй раз. И всё равно зрелище бесконечной вереницы массивных тёмно-зелёных ящиков завораживало. Шаги гулко отзывались в огромном холодном помещении.
Склеп.
Ей вдруг подумалось, что здесь корпорация разместила не только архивы, но хранит и множество других тайн.
У всех корпоративных монстров имеется скелет в шкафу. В нашем случае шкаф – это архив.
Нумерация рядов отсутствовала. Шкафы не имели замков на случай экстренного изъятия содержимого, и были подписаны аббревиатурой ncf вместе с пятизначным порядковым номером.
Искомый, вполне предсказуемо, имел обозначение «ncf-00976». И три слова: «Секретно. Особый допуск».
– Одну минуту, – охранник ещё раз сверил номер шкафа с номером, указанным в разрешении.
Ковалёв поставил рядом со шкафом связку папок, прихваченных из кабинета. Аккуратно сорвал пломбу, которую ставил накануне, пряча в шкаф очередной материал. Взялся за обе ручки и медленно потянул вниз. Посмотрел на стоявшую рядом Креславу и обернулся на находившегося на небольшом расстоянии сзади охранника, внимательно наблюдающего за процессом. Тот молча кивнул.
Двери с металлическим лязгом распахнулись, открывая содержимое шкафа.
– Раз, два, три…сорок семь, – Ковалёв закончил считать. – Всего будет сорок семь связок.
– Сорок восемь, – поправила Креслава, указывая на связку, которую он пропустил.
– Да, сорок восемь. Нам потребуется двадцать четыре коробки, по две связки в каждую. И верёвки, чтобы всё перевязать.
Ковалёв вытаскивал папки, Креслава их перевязывала и разворачивала картонные коробки, подписывая маркером согласно нумерации. Охранник молча наблюдал со стороны, затем стал потихоньку помогать, придерживая стопки и не проявляя видимого интереса к их содержимому. Некоторые коробки были порваны, их пришлось лататьскотчем. Через два часа работа была выполнена. Материалы подготовлены к отправке. Аккуратно сложив коробки возле шкафа, они покинули хранилище.
Теперь Креслава по-настоящему проголодалась.
Надо сходить в буфет. Или стащить Галин салат из холодильника. Если он до сих пор там.
Ковалёв замедлил шаг.
– Тебе надо подняться к Шварцу. Всё думаю, куда же будет эта командировка? Где Лейковазан проходил клинические испытания – в Зимбабве или ЮАР…Или туда, где будет налажено его серийное производство... Впрочем, таких площадок может быть несколько.
О чём это он?
– Какая командировка, Александр Александрович?