Сайз новогодний. Мандариновый магнат
Шрифт:
— И не предаст, — думаю я, машинально надевая скомканный свитер из которого выпадает белая шапка с огромным помпоном. Я ее найду. Просто для того, чтобы посмотреть в глаза. Просто, чтобы убедиться в том, что это не я сволочь, не выполнившая условия договора.
Глава 14
Алиса Нежина.
Месяц спустя
— Господи, сегодня у этой выдры астрологической совсем уж тухлое предсказание, — пробурчала заспанная Люсьен, наливая в младенческую кружку непроливайку кофе. Брызнула
— Нервно, — спокойно ответила я, вяло размешивая маленькой ложечкой крепкий, мною нежно любимый, эспрессо, который сегодня не лезет в глотку и вызывает едкую изжогу, смешанную с тошнотой. Зато я, оказывается, жутко хочу творога, хотя не могу его терпеть.
— Еще бы ей было не нервно, — отозвалась от холодильника Юлька, пришедшая сегодня с самого раннего утра. — У тебя самолет во сколько?
— В десять вечера, на регистрации надо быть за два часа до вылета. Перед этим надо заехать в клинику и написать отказ от процедуры, — мой голос дрожит. Нет, мне не страшно, просто очень больно расставаться с мечтой. А еще, видимо меня трясет от гормонального сбоя, вызванного стрессом. Очень трудно менять свою жизнь, вот так выворачивать ее на триста шестьдесят градусов. Квартира продана, в нее я так и не вернулась. Не смогла. Все это время пользовалась гостеприимством подруг. Пора и честь знать.
— Ты совершаешь ужасную глупость, — спокойный голос Люси доносится словно сквозь вату. — Деньги есть. Можно же проплатить донорский материал. Нельзя вот так лишать себя счастья и отказываться от мечты. Это просто дурость.
— Нет, девочки. Я хочу ребенка от мужчины, в котором уверена, и которого знаю. А не от пробирки под номером сто восемнадцать, — вяло улыбаюсь я, и вдруг вскакиваю с места. Тошнота становится невероятной. Едва успеваю добежать до туалета. У меня всегда так, когда нервничаю. И еще я до одури боюсь летать. И даже путешествия, в которые меня нескончаемо таскал Димка, так и не позволили мне привыкнуть болтаться над облаками в стальной птице.
— Эй, ты там чего? — стучит в дверь Юлька, — может врача вызвать? Люсь, а Лелик далеко? Как это в алкотуре? Кто разрешил?
Дом Караваевых просыпается. Я сижу на полу туалета, обнявшись с унитазом и слушаю детские крики, радостный бас хозяина дома, собирающегося на работу. Суету семейного утра, которой у меня никогда не будет, и хочу утопиться в фаянсовом клозэте.
У меня все будет хорошо: новый дом, новая интересная работа, новый город. По которому не будет ходить мой сладкий предатель за руку с маленьким сыном. Я ужасно по ним скучаю
— Я сейчас вынесу дверь, — рычит Люсьен, и я точно уверена — вынесет. Надеваю на лицо самую свою лучезарную улыбку. Странно делать шаг в новую жизнь из чужого туалета. Но у меня получается неплохо.
В клинику мы едем в звенящей тишине. Огромный розовый джип, похожий на домик барби, купленный Караваевым видимо в минуту буйного помешательства, несется по дороге, словно танк. Разгоняя мелкие машинешки.
— С одним чемоданом в новую жизнь — это просто верх идиотизма, — ворчит хозяйственная Юлька. — И вообще, ты бежишь то от кого? От себя. Алис. Это верх безрассудства. Вот я тебе расскажу. Что чуть своего Захара не промохала, потому что подслушала неправильно. А Снежин твой…
— Он тебя сукой не называл, и он никогда моим не был, — злюсь я, упрямо выпятив вперед подбородок.
— Это да. Он ее кобылой назвал толстой. Точнее не
— Тема закрыта. Я не истеричка, — отворачиваюсь к окну, прощаюсь со знакомыми с детства улочками. Осталось только отказаться от мечты. И это самый сложный уровень моей игры в жизнь.
Игра в жизнь — очень крутое определение того, что со мной происходит.
— Не понимаю. Зачем анализы? Я же пришла отказываться от Эко, — мямлю я, спустя полчаса, сидя в неудобном кресле в кабинете врача репродуктивного центра.
— Это стандартная процедура, — вздыхает доктор, глядя на меня поверх тонкой оправы очков. — Нам нужно закрыть все гештальты. Это не займет много времени. Просто сдадите кровь, и даже не нужно ждать результатов.
Жутко хочется шоколада и еще мандаринов. Только мандаринов присыпанных крупной солью. Чтоб хрустела на зубах. Об этом я думаю, наблюдая за руками медсестры, втыкающими в мою руку приемник для сбора крови. Женщина напряженно морщится, пытаясь найти мои несчастные тонкие вены. А у меня в глазах летят белые, похожие на снежинки, мухи. И темнеет так резко. И так некрасиво. И я валюсь со стула кулем, глядя вспышки воспоминаний. В них лицо Вовки, и улыбка Снежина. А Димки нет, словно его в моей судьбе и не было никогда.
— Главное не опоздать на самолет, — выдыхаю в пустоту. Только вот можно ли сбежать от воспоминаний?
Глава 15
Глеб Снежин
Она исчезла. Растаяла, как Снегурочка, в огромном городе. И я не знаю, что делать дальше.
— Нет ее тут. Не появлялась. Продала квартиру Алиска то. Ты попробуй, милок, может новые то хозяева знают где найти нашу девочку. У меня у самой сердце изболелось, — шамкает божий одуванчик, замерший в полумраке поъезда, словно сказочная кикимора. — Хорошая девочка. Несчастная только. А мобуть она у Димки сваво. Погоди ка, у меня хде — то его номер был. Чичас, чичас.
Я слушаю удаляющиеся шаркающие шаги, и загибаюсь от ревности. У нее есть какой — то Димка, и она вполне может быть сейчас тает воском в его руках. Черт, какой я идиот.
— Нету номера то. Адресок вот он тут оставил. Тоже не мог Алису то найти. Разводиться ему, вишь, удумалось. Но ты все же сходи туды. Да и соседев новых поспрашай. Да нет, не пойдеть она к предателю то. Гордая девочка то.
Замкнутый круг. И я бегу по нему, как глупый хомяк, не в силах найти выхода.
— Нет у нас номера. Только риэлторши. Хозяйку не видели, — вот и все, что я могу добиться от новых хозяев Алисиного дома.
Номер риэлтора. Целый месяц, я не могу ничего добиться. Эта неуловимая женщина в отпуске, телефон отключен. А может ее и не было, Алисы? Может это и вправду было чудо? Может мой не по годам мудрый сын просто соткал из мечт странную женщину, которая стала моим фетишем.
Звоню бесконечно. Мне кажется что прошла не неделя, а целая вечность. Уже теряя надежду, вздрагиваю от трели мобильника. И фантом начинает обретать очертания.
— Да, но занималась продажей подруга Алисы Рудольфовной, — красивое контральто незнакомой мне женщины вибрирует в мембране телефона. — Но это тайна сделки, вы же понимаете? Я не могу назвать имя.