Сбежавшая истинная, или бизнес по-драконьи

Гераскина Екатерина

— Ты же понимаешь, почему я здесь?

— Чтобы следить за мной.

— И чтобы защитить, если понадобится, — добавил он, его взгляд чуть смягчился. — Этот договор в том числе и об этом.

— Мне тут ничего не угрожает, — почти их вредность сказала я.

А потом я прикусила губу. Дамиан хмыкнул, явно заметив мою неловкость. Совсем забыла о мачехе и бароне.

— А что… со свадьбой? — тихо спросила я, отводя взгляд.

— А ты хочешь её? — его голос прозвучал с насмешкой. — Могла

бы хорошо устроиться в этом мире. Барон весьма не беден.

— Мне не нужны его деньги. Я сама их заработаю. Руки, ноги есть.

Дамиан снова уселся поудобнее и сделал глоток чая. Жар снова прилил к моим щекам.

— Чай остывает, — тихо сказал он, подвигая ко мне чашку.

Я взяла её, чувствуя, как дрожат руки.

— Претензии барон имел к девушке по имени Элена Гроссия, — продолжил он, его голос стал деловитым. — Ты же с этого самого момента становишься новой личностью. Просто в этом теле. Я займусь твоими документами. Барона я поставлю в известность позже.

Я облегчённо выдохнула, но тут же напряглась, когда он снова заговорил.

— А что насчёт… профсоюза, революции, организации совета попаданок или чего-то в этом духе, — он откинулся назад, усмехнулся и добавил, постукивая пальцами по бумаге. — Я запрещаю тебе это.

— Что? Почему? — я невольно вспылила, сжав чашку чуть сильнее.

— Как ты прочитала в договоре, — он вновь указал на документ, теперь лёгким движением пальца, — официально я имею на это право.

Его спокойный, уверенный тон выбивал почву из-под ног.

— Но это несправедливо! — воскликнула я, не в силах сдержаться.

— Законы этого мира редко кажутся справедливыми тем, кто к ним не привык, — невозмутимо ответил Дамиан. — Твоя задача — адаптироваться, а не устраивать бунты.

Я закусила губу ещё сильнее, чувствуя, как внутри всё закипает.

— Я не собираюсь нарушать закон, — сказала твёрдо.

— Хорошо. Тогда следуй ему.

— И всё же… — я сделала глубокий вдох, стараясь сохранять спокойствие. — Неужели ничего нельзя изменить?

Он посмотрел на меня с лёгким прищуром, будто изучая.

— Ты удивительно упрямая, Елена, — заметил он, качая головой. — Но, пожалуй, это качество может тебе пригодиться.

— Это что, похвала?

— Скорее наблюдение, — он усмехнулся. — Ладно, мне пора.

Он поднялся, забирая бумаги со стола, но прежде чем уйти, задержался на мгновение.

— Ещё одно, — сказал он, глядя мне прямо в глаза. — Если ты решишь провернуть что-то из своих «революционных» планов, то знай: я буду первым, кто об этом узнает. Кроме того это может быть опасно. Ты многого не знаешь. И не заставляй меня применять на тебе магическую клятву.

И, не дожидаясь ответа, он направился к двери.

Я проводила его взглядом, раздумывая

над тем, что именно он имел в виду. Внутри было странное ощущение: смесь раздражения, благодарности и… какого-то странного уважения.

А ещё… его последние слова о том, что я многого не знаю, засели в голове. Они звучали как предупреждение, но… что он имел в виду?

Эд — попаданец, и он под клятвой. Только богу известно, что его заставляют делать. Эти мысли закрутились в моей голове вихрем.

В этот момент дверь за Дамианом закрылась.

Может, стоило спросить подробнее о клятве? Или хотя бы про эту загадочную «опасность», о которой он упомянул? И он ничего не знает об Эдварде.

Но можно ли доверять Дамиану?

Его спокойствие, уверенность, власть — всё это одновременно внушало уважение и пугало. Он говорил так, словно заранее знал, что я сделаю или скажу. А может, и правда знал?

Я медленно встала, подошла к окну и выглянула наружу. Дамиан уже исчез.

— Чёрт возьми, — пробормотала я, проведя рукой по лицу.

Эдвард. Всё возвращалось к нему. Я должна узнать, что с ним происходит. Если его заставляют делать что-то против воли, я просто обязана ему помочь.

Но как?

Я выпрямилась, сжав кулаки.

— Ладно, через час пойдем на дело. Стоит одеться потеплее и сделать чай с бутербродами, — сказала я тихо самой себе.

Глава 19

Вскоре мы уже отправились на дело. Я, завернувшись в плед и накинув капюшон, несла термос с крепким чаем и бутерброды.

Осторожно покинули дом, стараясь не шуметь. Ночь была тёмной, но звёзды ярко освещали тропу, проложенную среди высоких зарослей травы. Аккуратно приподняв штакетину, которая держалась на одном-единственном гвозде, я пролезла через ограду. Князь не отставал.

Мы выбрали укромное место, устроившись за густым кустом, чтобы было удобно наблюдать за крыльцом Эдварда и при этом оставаться незамеченными.

Нужно было удостовериться, что гостья не пройдёт ни через парадный вход, ни через задний. Я расстелила плед, снова натянула капюшон и устроилась поудобнее.

— Перекусим, что ли? — спустя полчаса тишину нарушил Князь.

— Давай, — согласилась я.

Достала по бутерброду, налила себе немного чая и начала цедить.

— А молоко взяла? — спросил Князь и облизнулся.

— Нет, — качнула я головой.

— А я чем запивать буду?

— Я же тебя накормила перед выходом.

— Себя ты тоже перед выходом накормила! — буркнул он.

— Тш-ш-ш! Тебя услышат.

Мы перекусывали под возмущённое сопение Князя. Прошёл час, потом два, но никто так и не появился. Ноги у меня затекли, а глаза начали слипаться.