Сбежавшая невеста

Ходж Джейн

Этот невинный вопрос поверг его в такое раздражение, что он, хлопнув дверью, выскочил из дома и отправился заливать свою ярость к Бруксу, где швейцар поведал лакею, что последний раз видел его милость в таком гневе, когда Бонапарт сбежал с Эльбы. У Брукса Мэйнверинг не задержался – новости в газетах были пресными, лица приятелей раздражали, и к тому же не оправдались его тайные надежды встретить Мандевиля и задать ему трепку, которую тот заслужил. Вместо этого ему попался юный Лаверсток, искавший его, чтобы получить согласие на свой брак с Памелой и излить свои чувства по поводу своего необыкновенного везения и несказанного счастья,

что показалось Мэйнверингу совершенной чепухой. Мэйнверинг оборвал его на середине излияний и распрощался. Ему вдруг пришло в голову, что леди Лаверсток может что-нибудь знать о том, куда делась Дженнифер. Конечно, у него не было никаких личных причин разыскивать ее, но он убедил себя, что должен сделать это ради бабушки, ради ее спокойствия: она должна быть уверена, что Дженнифер благополучно вернулась в лоно семьи.

Уверив себя таким образом, он бросился на Брутон-стрит, где ему сказали, что леди Лаверсток катается в парке. Чувствуя, что его надежды тают, он уже было собрался ехать в парк разыскивать ее, когда его окликнули с другой стороны улицы. При виде ненавистного мистера Гернинга настроение Мэйнверинга не улучшилось. Больше всего на свете ему хотелось притвориться, что он вообще его не заметил, но воспитание не позволило, и он в бешенстве ждал, пока мистер Гернинг переходил улицу.

Тот, запыхавшись, подбежал.

– Слава Богу, наконец я вас разыскал, сэр. Искал по всему городу… Никогда не испытывал большей неловкости… Должен привести глубочайшие извинения… Окажите мне честь и уделите несколько минут для конфиденциальной беседы.

Черные брови поползли вверх:

– Не представляю, сэр, о чем мы с вами могли бы беседовать. Если, конечно, вы не хотите обсудить, как нам расторгнуть помолвку, о которой я, со своей стороны, могу только сказать, что был дураком, согласившись на нее.

– Нет-нет, сэр, – дыхание вернулось к мистеру Гернингу. – Вы очень ошибаетесь, уверяю вас. Вы должны, обязательно должны позволить мне объясниться.

– Объясниться, мистер Гернинг? Как вы намереваетесь объяснить то, что ваша племянница сбежала из дому, лишь бы не встречаться со мной? Нет, сэр, повторяю, нам не о чем разговаривать. Разрыв помолвки вы можете объяснять любыми причинами – ради братьев мисс Перчис я согласен на это, но не более.

Он повернулся и быстро зашагал в сторону парка, но мистер Гернинг засеменил рядом.

– Милорд, вы не понимаете. Позвольте мне объяснить.

– Я прекрасно понимаю, что вы потешались надо мной. q меня довольно. Желаю здравствовать, сэр. Засвидетельствуйте мое почтение племяннице и передайте, что я не стану оказывать ей знаков внимания, которые ей столь неприятны.

– В том-то все и дело, сэр, – Гернинг наконец добрался до сути, – вы никогда не видели мою племянницу.

– Не видел вашу племянницу? Это еще что за ерунда? Я провел два часа в безуспешных попытках завоевать ее внимание. А теперь, сэр, если позволите… – Он снова зашагал, но мистер Гернинг схватил его за рукав.

– Милорд, это я и пытаюсь вам сказать. Это была не моя племянница, а моя дочь.

Мэйнверинг резко повернулся.

– Ваша дочь?

– Да. Мне ужасно неловко говорить, милорд, тема слишком деликатна. Прошу вас, окажите мне честь пройти со мной в Холборн, где я теперь остановился, и я все объясню вам по дороге.

– Пойти с вами в Холборн? Да во имя чего, скажите?

– Милорд, моя племянница ожидает вас там.

– Ага,

у вас-таки есть племянница. Рад это слышать. Я уже подумывал, что вы избавились от нее.

– Я? Милорд, вам хорошо шутить. Нет-нет, я признаю – история некрасивая, но все не так плохо. У меня действительно есть племянница, ужасно своевольная девица, свет такой не видывал. Я имею в виду, – он вспомнил о своей миссии и быстро поправился, – я хотел сказать, что будучи особой с характером, она вбила себе в голову, что вы – будь вы действительно другом ее братьев – должны были бы обратиться к ней скорее.

– Вот даже как? – Но теперь Мэйнверинг слушал и позволил мистеру Гернингу идти рядом с собой. – И какое же это имеет отношение к делу?

– Короче говоря, милорд, из-за этого она была так предубеждена против вас, что предпочла сбежать из дому, лишь бы не встречаться с вами.

Эта исповедь вызвала взрыв смеха:

– Тоже сбежала? Ха-ха. Вам не очень-то повезло с семьей, мистер Гернинг.

– Милорд, я самый несчастный человек на свете, женская часть моей семьи… Говоря прямо, у моей жены ума, что у курицы, и она не справилась с воспитанием девочек. Хотя я не хочу сказать ничего дурного о мисс Перчис. Просто у нее очень живой нрав, она немного неуправляема, но муж с нею легко сладит.

– Рад это слышать, – сухо сказал Мэйнверинг. – Но если я правильно понял, то сначала от вас сбежала мисс Перчис. Потом вы, исходя из собственных интересов, заставили свою дочь сыграть ее роль и принимать мои ухаживания. (Теперь я вижу, почему бедная девочка была не в своей тарелке, и это делает ей честь). А теперь она тоже от вас сбежала, окончательно запутав ваши дела. Не очень-то красивая история.

– Да, милорд. Я не могу не краснеть за нее. – Он, само собой, не покраснел. – Но если вы согласны проявить терпение, все еще можно уладить. Вы должны узнать, что я нашел их обеих. Дженнифер, – то есть мисс Перчис, – лишь сегодня утром вернулась под мою опеку. Она очень изменилась, милорд. Она преодолела в себе детские заблуждения и полностью осознала честь, которую вы оказываете ей своим предложением. Если вы согласны все забыть и простить, помолвку можно считать действительной.

На протяжении этой речи перед Мэйнверингом забрезжил свет.

– Дженнифер Перчис, – воскликнул он, – ради всего святого! Вернулась лишь сегодня утром, вы говорите, и наконец-то готова выйти за меня. Очень благородно с ее стороны. А я, насколько понимаю, не должен интересоваться тем, где она была все это время и что делала!

К этому вопросу мистер Гернинг подготовился.

– Что касается этого, милорд, то я могу только сказать, что значительную часть времени она провела в Лаверсток-Холле с леди Лаверсток и ее семьей. Но, несомненно, мисс Перчис сама объяснит вам все, что вас интересует.

Некоторое время Мэйнверинг шел молча. Теперь все становилось на свои места. Мисс Перчис была мисс Фэрбенк. Он был идиотом, что не понял этого раньше. Она, видите ли, воспылала негодованием или что там еще (он сознательно не хотел вспоминать о том, что бабушка корила его за то, что он тянет время), а потом решилась сбежать, что на нее так похоже, и познакомиться с ним так, чтобы он не знал, кто она такая. Как она, должно быть, хихикала над ним, как издевалась, когда он ездил рассыпаться в любезностях перед ее кузиной. Хотя дядя никогда в этом и не признается, его дочь, конечно, была частью этой интриги.